В первой статье об А.Г.Муравьёвой я написала, что она была родной сестрой и кузиной декабристов. Наверное, настало время поговорить о её братьях.
Старшим братом Александрины был Захар Григорьевич Чернышёв, чья судьба очень показательна для тех, кто считает, что общество тех лет состояло исключительно из высоко порядочных людей.
Чернышёв не принимал деятельного участия ни в подготовке восстания, ни в самом восстании (в декабре 1825 он был в отпуске в имении родителей). Тем не менее, арестован был одним из первых. И вот тут-то и начинается людская подлость!
Как старший представитель рода по мужской линии, отец декабриста унаследовал от своего бездетного дяди (Захара Григорьевича-старшего) огромное состояние и майорат, который должен был перейти к Захару-младшему.
Между тем, в составе Следственной комиссии по делу декабристов был дальний родственник Чернышёвых (из той ветви, что тогда не имена графского титула), любимец императора, генерал-адъютант, исполнявший в царствование Николая I обязанности министра обороны, Александр Иванович Чернышёв. Рассказывают, что во время следствия он обратился к арестованному: «Как, кузен, и вы тоже виновны?» – на что получил ответ: «Быть может, виновен, но отнюдь не кузен». А далее А.Чернышёв прилагал гигантские усилия, чтобы «утопить» своего «кузена» (добивался даже его смертной казни), чем вызвал язвительную реплику генерала А.П.Ермолова: «Что же тут удивительного? Одежда жертвы всегда и везде составляла собственность палача». Притязания были столь неприличны, что, когда после смерти отца декабриста уже граф (титул он получил от императора за рвение в деле расследования «дела 1825 года») Александр Чернышёв предъявил свои претензии на майорат, ему было отказано, а майорат получила старшая из сестёр Чернышёвых, Софья, муж которой принял и девичью фамилию жены, став Чернышёвым-Кругликовым
К сожалению, в рамках этой статьи невозможно рассказать обо всех сёстрах Чернышёвых, которые не только не осуждали своих близких, но даже просили разрешения присоединиться в Александрине в Сибири (одна из сестёр даже умоляла взять её туда под видом горничной).
Ну, а Захар Григорьевич был осуждён по седьмому разряду («Знал об умысле на Цареубийство, и принадлежал к тайному обществу с знанием цели») и по лишении чинов и дворянства сослан «в каторжную работу на два года, а потом на поселение». Однако в Сибири он пробыл недолго: весной 1829 года он был переведён на Кавказ, где служил под начальством генерала Н.Н. Раевского-сына, друга Пушкина. Через год был тяжело ранен («пулею в грудь навылет»), произведён в унтер-офицеры. В 1834 году в чине подпоручика был уволен в отставку с обязательством безвыездно жить в имении своей сестры, Яропольце.
Время от времени появляются публикации о его встречах с Пушкиным, как на Кавказе (во время пушкинского путешествия в Арзрум), так и в Яропольце (усадьба разделена на Ярополец-Чернышёвский и Ярополец-Гончаровский, и Пушкин бывал там у тёщи, Н.И.Гончарвой), но документальных свидетельств этого нет.
Захар Григорьевич дожил до амнистии и был восстановлен в прежних правах с возвращением графского титула. По словам его племянницы, был он «человек редкой скромности, мягкий и детски незлобивый, в семье был горячо любим, всегда весел, одинаково со всеми любезен и приветлив». Он был женат на Е.А.Тепловой, но дети его умерли в младенчестве. С 1856 года он с женой жил в Италии, умер в Риме в 1862 году.
Известно, что Л.Н.Толстой, работая над романом о декабристах, заинтересовался личностью З.Г.Чернышёва, видя в нём человека, нашедшего в себе нравственные силы отказаться от своих привилегий.
Кузенами Чернышёвых были братья-декабристы Фёдор и Александр Вадковские.
Младший из них, Александр, отделался сравнительно легко, хотя был, по существу, связным у С.И.Муравьёва-Апостола при подготовке восстания Черниговского полка. 30 декабря 1825 года он отправился в местечко Белая Церковь организовать помощь повстанцам, однако был арестован и отправлен на гауптвахту, а позднее его перевели в Петропавловскую крепость. Однако показания товарищей спасли его от сурового наказания. 15-го июня 1826 года было приказано его, «продержав ещё четыре месяца в крепости, выписать в Моздокский гарнизон и ежемесячно доносить о поведении». В 1827 его перевели в Таманский гарнизонный полк, в составе которого он участвовал в штурме Анапы. «Не только во всех сражениях отличали себя храбростью и неустрашимостью, но даже подавали пример другим офицерам строгой подчинённости начальству и исполнения всех обязанностей, сопряжённых с их званием»,- писал в рапорте о декабристах Александре Вадковском и Дмитрии Арцыбашеве генерал-лейтенант Панкратов и ходатайствовал об их переводе «в какие-либо полки действующей Армии, дабы они имели случай ещё более загладить свои поступки».
Александр Вадковский получил назначение в отряд Паскевича, принял участие в русско-турецкой войне 1828-1829 года, в штурме и взятии Эрзерума.
В 1830 году «за болезнью» Александр вышел в отставку и жил в своём имении в Тамбовской губернии под строгим полицейским надзором. В 1837 году ему разрешили въезд в столицы, но опять же под надзором, уведомляя, например: «Не лишним считаю присовокупить, что он, г. Вадковский, по ведомостям, представленным земской полицией, показывался – имеет дерзкий характер и склонность заводить дела». Больше всего он жил в своём имении, был женат, но бездетен и умер, скорее всего, в конце 1845 года.
Куда тяжелее сложилась жизнь Фёдора Вадковского.
Член Северного общества с 1823 года, он был переведён в Нежинский конно-егерский полк прапорщиком за сатирические стихи, с 1824 года состоял в управе Южного общества. Арестован был по доносу ещё до восстания, 11 декабря 1825 года, содержался в Шлиссельбурге, потом в Петропавловской крепости. Осуждён был по первому разряду («Умышлял на Цареубийство и истребление всей Императорской Фамилии… участвовал в умысле произвести бунт и в распространении тайного общества») с приговором «Даровать жизнь, по лишении чинов и дворянства, сослать вечно в каторжную работу». После года в крепостях был отправлен в Сибирь, где принимал самое деятельное участие в жизни декабристской колонии: был в числе организаторов Малой артели, читал товарищам курс лекций по астрономии.
В 1839 году он вышел на поселение, где занимался торговлей хлебом и глиной. Он оставил записки и очерк «Белая Церковь» (история восстания Черниговского полка по рассказам его участников).
Умер Ф.Ф.Вадковский 8 января 1844 года.
Он был поэтом-любителем (предполагают даже, что сотрудничал с К.Ф.Рылеевым и А.А.Бестужевым в создании агитационных песен декабристов) и оставил после себя очень любопытное стихотворение «Желания» (оно было написано в 1843 году в подражание народной поэзии), где фактически отразил программу декабристов. Вчитаемся в отрывки из него. Сказав, что Руси Бог «добрых деток было дал», но «бестия царь их в Сибирь всех разослал», он перечисляет, «за что хотели мы нашу кровь пролить»:
Чтобы кровию той волюшку тебе купить,
Чтобы на Руси цепь народа разорвать,
Чтоб солдатушкам в службе век не вековать;
Чтоб везде и всем одинаковый был суд
И чтобы никто больше не слыхал про кнут…
…Чтобы всякий мог смело мыслить и писать,
Правду-матушку на весь мир провозглашать;
Чтобы твой народ сам собою управлял,
Чтобы чрез избранных он законы поставлял…
Чтобы на Руси всюду школы основать,
С тем чтобы мужичков не могли бы надувать;
Чтобы не было ни вельможей, ни дворян,
Дармоедов тех, что живут на счёт крестьян.
А заключительные строки, по-моему, сейчас, когда декабристов кое-кто обвиняет во всех смертных грехах, более чем актуальны:
Вспомни же ты нас: деток ты не забывай...
Хоть за их любовь иногда их вспоминай!
Если статья понравилась, голосуйте и подписывайтесь на мой канал!
«Карта» статей на эту тему здесь
Навигатор по всему каналу здесь