Как прошел первый вечер финального тура у пианистов на Конкурсе Чайковского и почему Ань Тяньсю не вступил вовремя в Рапсодии Рахманинова, рассказывает Наталия Сергеева.
«А с вами можно пройти?» — робко спрашивает у меня женщина средних лет с глазами, полными надеждой. На входе в БЗК толпа людей самых разных возрастов: от студентов до дам солидного возраста. Ажиотаж не случаен — начались финальные прослушивания у пианистов на Конкурсе Чайковского, куда билеты давно проданы.
Зал набит до отказа. В амфитеатре слушатели сидят на ступеньках, а в партер суровые жрицы храма искусства великодушно пропускают только гостей с билетами и журналистов.
Третий тур открывает воспитанник Московской консерватории, ученик Сергея Леонидовича Доренского, Константин Емельянов. В его исполнении звучат Третий концерт Прокофьева и Первый Чайковского. После выступления пианист выжат, его черная рубашка мокрая насквозь, а лицо уставшее. Но Константин находит в себе силы принять поздравления, раздать поклонникам автографы и ответить на вопросы прессы, которая не хочет его отпускать, заставляя то «наиграть что-нибудь», то «пройтись по улице на камеру».
Оказывается, музыкант совсем не следит за нынешним Конкурсом Чайковского.
«Мне профессор и другие преподаватели говорили, никогда нельзя слушать других участников конкурса. И нельзя ходить на концерты накануне выступления. Потому что на подсознании остаются идеи и энергетика исполнителя, которого ты послушал перед собой. После финала я послушаю некоторые исполнения, почитаю, что писали в прессе. На время конкурса я удалил все приложения социальных сетей, оставил только электронную почту, чтобы ничто не отвлекало», — рассказывает Константин Емельянов.
«Всё хорошо, я получил удовольствие», — с улыбкой радости на лице и почти на ходу отвечает на вопросы журналистов Дмитрий Шишкин. Кажется, музыкальный марафон его совсем не вымотал, и он с легкостью может повторить на бис и Третий концерт Сергея Сергеевича, и Первый Петра Ильича.
Публика долго не хотела отпускать пианиста со сцены. Чтобы усмирить зал между исполнением концертов, когда шквал аплодисментов перешел в ритмичную овацию, Шишкин со сцены кивнул ведущему, чтобы тот объявил следующее произведение.
Завершал первый вечер финального тура участник из Китая Ань Тяньсю, который выбрал для исполнения Рапсодию на тему Паганини Сергея Рахманинова и (какая неожиданность!) Первый концерт Чайковского. С лучезарной улыбкой пианист выходит на сцену, садится за рояль. Оркестр начинает играть вступление к Рапсодии, слушатели напряженно ждут первую октаву «ля» у солиста. Но она не случается...
Что же произошло?
Перед выходом Ань Тяньсю ведущий начал объявлять Концерт Чайковского, но затем, извинившись, сказал, что сейчас всё-таки прозвучит Рахманинов. Почему? В программке у ведущего действительно первым номером стоял Чайковский, но инспектор оркестра, находившийся рядом и, видимо, прочитавший в висящем на двери списке, что Тяньсю сперва играет Рапсодию, решил исправить ситуацию, громко отчеканив: «Рахманинов!» Ведущий объявил заново. (Видео этого закулисного момента можно посмотреть в Инстаграме @radio.orpheus в актуальных сторис).
Такое снится только музыкантам, и только в кошмарах. Что может быть страшнее выхода на сцену, когда ты готовишься играть одну программу, а тебе объявляют другую, и коллеги, с которыми ты выступаешь, начинают исполнять именно её? На Конкурсе Чайковского кошмар стал реальностью.
Будет ли Тяньсю подавать аппеляцию и согласится ли её принять оргкомитет, неизвестно.
Наталия Сергеева
