Быть добрым и никогда не сдаваться — основные принципы Джеффа Монсона. Он мечтал остановить войну, а оказался в тюрьме.
Джеффри Уильям Монсон одержал 60 побед в 85 боях ММА, двукратный победитель ADCC Submission Wrestling World Championship и чемпион мира по бразильскому джиу-джитсу. Борьбу он успешно совмещает с постом депутата городского совета Красногорска.
Джефф родился 18 января 1971 в г.Сент-Пол, штат Миннесота. С 11 лет начал увлекаться классической борьбой. В университете он учился на бакалавра психологии, магистратуру закончил как детский и семейный психолог. Несколько лет Джефф проработал по специальности в округе Льюис. 28 мая 2018 года Монсон получил российское гражданство. А 10 сентября стал депутатом городского парламента подмосковного города Красногорск. Для этого он отказался от гражданства США.
Монсон левых взглядов, но пошёл в политику от Единой России и фактически без рекламной компании. Общается через переводчика. Джефф живёт на 2 страны: работает в России и постоянно посещает своих детей в США. Болезнь и боль — его самые привычные чувства.
— Джефф, правда, что планируешь завершить бойцовскую карьеру?
— Да. У меня была операция на бедро, она прошла успешно. Я собираюсь провести еще один бой в этом году, но основная моя цель — это Всемирный чемпионат по джиу-джитсу в декабре. Думаю, что там я завершу свою карьеру и начну заниматься обучением других.
— Что для тебя важнее: грэпплинг (вид борьбы, совмещающий технику различных стилей борьбы) или БЖЖ (бразильское джиу-джитсу)? Как ты начал заниматься ММА?
— Для меня это одно и то же, просто в грэпплинге я не ношу ги. Пробовал заниматься самбо, но оно мне не понравилось. Я жил в районе, где не было хороших мест для занятий борьбой. Мое окончание университета совпало с популяризацией ММА, и у нас в штате появилось много хороших залов для занятий. Наверное, это просто была судьба.
Спортсмена прозвали «Снеговиком» во время турнира по грепплингу в Абу-даби. Бразильские борцы проигрывали светлокожему, а он, как большой снежный ком, не замечал препятствий на своем спортивном пути.
— Как ты оцениваешь свои бои?
— Когда я закончу карьеру, у меня будет время их оценить. А сейчас мне нужно думать о боях, которые я проиграл
— У тебя есть любимый боец?
— Не думаю, что могу сейчас такого назвать. Есть те, с кем бы я хотел побороться. Например, Гордон Райан (Gordon Ryan), потому что он чемпион мира. Бучеча (Markos Almeida, также известен как Buchecha. — SMN), тоже чемпион мира. Это люди, с которыми я не боролся, и бой с такими легендами — несомненная честь. Конечно, нужно будет пытаться выиграть.
— Как часто ты путешествуешь и много ли стран посетил?
— У меня дети в США, я их навещаю, поэтому живу между США и Россией. Но я летал по всему миру, посетил очень много стран в Азии, Европе, Южной Америке. На всех континентах.
Сейчас у Джеффа две площадки: первая секция открыта в спортивном центре «Опалиха», вторая — его Академия единоборств. Бесплатно к нему на тренировки могут попасть дети до 10 лет.
— Ты планируешь открыть вторую школу грепплинга. В чем особенность твоей школы и тебя самого как тренера?
— Я отличаюсь от других преподавателей тем, что начал заниматься где-то в 27-28 лет, а многие обладатели черных поясов знают джиу-джитсу с пяти лет и занимаются этим всю жизнь. Но они не всегда замечают детали, важные при обучении. Я же смотрю с позиции ученика и учитываю эти детали, то есть могу обучить сложной позиции, разбив ее на простые шаги.
— Сколько времени ты сейчас уделяешь тренировкам и обучению? И сколько ты планируешь посвящать времени этому в дальнейшем?
— Обычно я тренируюсь каждый день, когда не преподаю. Когда начну преподавать, ничего не изменится, потому что я все равно буду сам заниматься с учениками и тренироваться в процессе. Я просто не буду готовиться к соревнованиям.
— Сколько школ ты планируешь открыть, будет ли франшиза?
— Это зависит от моего времени. Я хочу сделать действительно хорошие, качественные школы. Если их будет много, то я сам не смогу везде преподавать. Не хочу, чтобы мое имя было в названии школы, в которой я не учу — тогда это просто франшиза, чтобы зарабатывать деньги, и это не то, чем я хочу заниматься.
— Расскажи о своём детстве и семье.
— Я очень усердно учился, хотел помогать людям. Мне повезло, ведь были возможности практиковаться летом. Я усердно подрабатывал, занимался грубым физическим трудом, работал на стройке. Тогда ко мне пришло осознание, что я не хочу этим заниматься, для меня важно использовать мозги. Сейчас у меня четверо детей: двое от первого брака —старшей дочери Микаэлле 26 лет, сыну Джошуа — 23 года. Дочь от второго брака со стюардессой Даниэлой Даган, и от третьей жены Евгении — дочка Лулу-Есения. Есть родной брат, он служит в американской полиции.
— Расскажи про команду Top Team, у тебя как раз шорты с их символикой.
— Команда появилась в 2003 году, я был там с самого начала. У нас в этой команде были не только чемпионы UFC и крутые бойцы, они — лишь малая часть команды. Мы как семья. Когда у меня были проблемы с тюремным заключением, ребята вытащили меня оттуда. Если у меня серьезные проблемы, я могу позвонить ребятам, и они всегда придут на помощь. А я сделаю то же самое для них. Думаю, что люди часто разбрасываются словом «семья», но в этом случае, правда, команда — это семья. У меня даже есть татуировка Top Team.
— Расскажи про тюрьму. Мы знаем, что ты на колоннах Капитолия в Вашингтоне нарисовал граффити.
— Я написал «Нет войне» и «Нет нищете», нарисовал пацифик и знак анархии. Я написал это на Капитолии, потому что хотел, чтобы те, кто создает войну, увидели, что люди недовольны ей. Я сделал это за 5 минут. До ареста прошло три-четыре месяца, потому что информацию об этом опубликовали в журнале, и только после этого появились весомые улики для ареста. В качестве санкции назначили штраф в 25 тысяч долларов и три месяца в тюрьме.
— В тюрьме тяжело было? Как к тебе относились другие заключенные?
— Мне можно было выходить днём на работу. На мне был браслет с бипером, так что убежать я не мог. Работаю я в зале, соответственно, выходил на тренировки и возвращался обратно. Там я был звездой: заключенные видели бои по телевизору, а тут я сидел в тюрьме рядом с ними. Конечно, важный момент — мое отношение. Я относился ко всем, как к равным, и они это ценили. Мы все люди.
— Как ты относишься к трэш-току (от англ. «trash talk» — грязная болтовня, оскорбительные высказывания в адрес соперника)?
— Мне это не нравится, потому что я человек старой школы. Я как Чак Лидделл, Федор Емельяненко. Эти ребята заходят и пытаются тебе голову снести, а после боя мы жмем руки. И до боя, на взвешивании, относимся друг к другу с уважением. Теперь перед боем люди постоянно толкаются, дерутся, и мне это кажется неправильным. Ведь это всего лишь ход, чтобы сделать бой эффектнее.
— Расскажи о своем увлечении пением. Есть у тебя любимые артисты?
— Я не очень хороший певец. Как-то я попал на RT, и они попросили меня спеть что-то из Виктора Цоя. Текст шел у меня перед глазами, так что я мог петь, но потребовалась долгая подготовка. Моя любимая группа — Rage Against the Machine (американская рок-группа, существующая с 1991 года, в их музыке сочетаются элементы тяжелого рока и хип-хопа, известна своими левыми политическими взглядами. — SMN).
— Есть у тебя какая-нибудь мечта?
— Я думаю, что я еще ничего не сделал. Мой кошмар — умереть, не успев завершить все то, что я хотел бы сделать.
— Какие фильмы смотришь, как относишь к сериалам?
— Я не смотрю телевизор. Смотрю хорошие фильмы, нравятся реалистичные драмы.
— Если бы тебе дали возможность что-то изменить в мире, что бы ты изменил?
— Я бы избавился от экономической системы, которая держит людей в нищете.
— У тебя есть «синяя любовь» к татуировкам, на твоем теле их более сорока. Сколько мастеров их набивали?
— Несколько. Может, четыре или пять. Я с ними встречался с целью нанесения тату, но обычно в процессе вы с мастером успеваете хорошо подружиться. В России у меня знакомый мастер Александр, скоро мы с ним сделаем еще одну татуировку.
— Какая татуировка у тебя самая любимая?
— Самая важная — надпись, ее сделала моя дочь лет в семь. А больше всех мне нравится Родина-мать на ноге. На другой ноге есть голая женщина — у меня вообще много безумных татуировок. Моя старшая дочь ее ненавидит.
— Почему ты не забиваешь кисти, шею и лицо?
— Есть какая-то граница. Я уже пересек ее, залез на шею, но все же нужно остановиться, ведь я хочу работать в правительстве. Мне нравится, когда люди делают тату на голове, на лице, но из-за своей работы я не могу себе это позволить.
— Джефф, что тебя притащило в политику?
— Я занимался политикой в Штатах, выступал против правительства. Сейчас я пытаюсь помочь как можно большему количеству людей. А лучшая возможность помочь людям — работать с теми, кто работает в правительстве. Как только меня выбрали, люди стали приходить ко мне в квартиру, писать письма, отправлять сообщения в Инстаграм.
— Как избиратели могут с тобой пообщаться?
— Со мной легко связаться. Я хожу в спортзал, в магазин за едой, гуляю в парке с ребенком. Я работаю депутатом в Красногорске и нахожусь здесь все время — люди могут ко мне обращаться.
— Твой основный принцип — не сдаваться. Есть второй принцип?
— Быть добрым и заботиться о людях. Для меня это является главным: важна широта души, умение общаться с людьми на одном уровне.
Автор: Елена Прохорова
Фото: Ольга Шацкая
