И каждый вечер, в час назначенный
(Иль это только снится мне?),
Девичий стан, шелками схваченный,
В туманном движется окне.
Придется повторить еще раз: Незнакомка Блока была проституткой. Да, хочется верить в Вечную Женственность, сравнивать с Менделеевой, искать аналоги в культе Девушки Гибсона - но нет. Скажете, я это выдумала - давайте заглянем в текст.
И каждый вечер, за шлагбаумами,
Заламывая котелки,
Среди канав гуляют с дамами
Испытанные остряки.
Над озером скрипят уключины
И раздается женский визг,
А в небе, ко всему приученный
Бессмысленно кривится диск.
И каждый вечер друг единственный
В моем стакане отражен
И влагой терпкой и таинственной
Как я, смирен и оглушен.
Во-первых, действие стихотворения происходит в Озерках, некогда популярном дачном месте (ныне район Петербурга). В Озерки с наступлением лета стекались девушки легкого поведения, не имевшие билета и не работавшие официально в публичном доме. Это были так называемые "бланковые проститутки", одиночки, промышлявшие самостоятельно, не желавшие проходить регулярный медицинский осмотр и избегавшие общения с органами надзора. Известно, что дачницы активно восставали против подобного "десанта", требуя запрета на проживание бланковых проституток в дачных местностях. По их словам, девушки уводили "дачных мужей", заражали их, а через это заражались и жёны. В общем, дачниц понять можно.
Во-вторых, в тексте мы уже видим, что дачницы не зря переживали: мужья-таки отправились на поиски приключений, надев косо на одну сторону свои повседневные шляпы. А некоторые так и вовсе уже катают веселых девиц в лодке и шалят, брызгая в них водой. Лирический герой находится в трактире, пьёт один - и вот является она. Всегда без спутников, одна. То есть не "без спутников" - а в "поисках спутников". И заходит одинокая дама не куда-нибудь, а в трактир. Но ладно, вопросы морали меня интересуют мало, перейдем к нарядам.
В описании образа Незнакомки дважды упоминается шёлк. Надо отметить, по старой дачной традиции, идущей еще от усадебного быта, за городом не слишком-то наряжались. Да, шелковые платья, несомненно, приезжали на дачи из города в кофрах: на случай ужина, праздника в саду, скачек и прочих выходов. Но вообще дачницы предпочитали хлопковые материи, в частности, кисею для легких платьев и плотные шерстяные и льняные ткани для прогулочных костюмов. В вечернее время дачницы если шелками и щеголяли, то в гостиных: своих или дружественных. Шелка Незнакомки - упругие, хорошо задрапированные и туго стягивающие стан.
Итак, мы разобрались, какой формы был корсет (как изгибалась фигура) Незнакомки, а теперь перейдём к цветовой гамме.
О-па, а что это она в трауре? Может, всё-таки не проститутка?
И шляпа с траурными перьями,
И в кольцах узкая рука.
И странной близостью закованный,
Смотрю за темную вуаль,
И вижу берег очарованный
И очарованную даль.
Снова разочарую. Мода на траур появилась во второй половине правления королевы Виктории, которая 40 лет носила траур по покойному мужу. Она-то и сделала из траура модный тренд. Хотя добивалась совсем иного!
Траурные платья теперь шились не только из скучного крепа, но и из блестящих, фактурных и держащих форму материй, которые вообще-то траурными не считаются, ибо траур подразумевает скромность. И носили их, конечно, не только по случаю траура - но и просто так, ибо модно. Украшения были изначально не приемлемы для траура - но с утверждением тренда стали появляться и специальные траурные украшения. Сперва - пуговицы, стеклярус стального серого оттенка; потом расшитые кушаки, потом ювелирные украшения из гагата, черного янтаря, жемчуга. Черные страусовые перья на шляпе - они траурные не потому, что дама в трауре - они по стилистике траурные. Это как современный спортивный костюм - спортивный не потому, что вы в нем бегаете: вы в нем дома на диване лежите, но называется он по-прежнему спортивным.
Стихотворение написано в апреле 1906 года - а спустя пару лет шляпы достигли максимального своего размера. А всё виновата лондонская постановка "Веселой вдовы", где Lilly Elsie появилась в огромной черной шляпе. И понеслооось!
Да, мы забыли про темную вуаль, за которой герой видит и берег очарованный, и очарованную даль...
И перья страуса склоненные
В моем качаются мозгу,
И очи синие бездонные
Цветут на дальнем берегу.
Так вышло, что поэт действительно был замечен в связях с бланковыми девицами. Однако, по воспоминаниям современников, он, скорее, приходил за метафизическим опытом, чем за физическим. В стихотворении это прослеживается: автор пытается разгадать образ, увидеть тайну, рассмотреть загадку. Уж была она там или нет - не будем судить: Александр Александрович нас в соавторы не звал.
Отмечу только, что в прозе современников после публикации "Незнакомки" появляются "незнакоумки", сторожащие клиентов у кафе и предлагающие "познакоумиться". Выходит, в отличие от нас, современники отлично считали контекст и, наложив на него образ Незнакомки, быстро распознали социальный тип.
Подписывайтесь на канал "Мода в книгах" - я одеваю ваших любимых литературных героинь. Лайки же мне просто нравятся, ставьте ;-)
