Елена Викторовна родилась еще при Сталине. Пережила несколько смен государственной власти, послевоенное восстановление страны, распад Союза и возвращение от социализма к капитализму.
Похоронила мужа 12 лет назад. Дети выросли, разъехались, у внуков тоже свои семьи. Иногда, раз в несколько лет, собираются все вместе на какой-нибудь семейный праздник.
Жила Елена Викторовна в центре Москвы. В старом доме с высокими потолками, большим парадным подъездом и широкой кованой лестницей. Раньше здесь была коммуналка, созданная при большевиках из особняка богатых дворян.
Муж занимал высокую должность в министерстве тяжелой промышленности. Когда стала расти семья, начальство помогло расселить соседей, и они стали занимать трехкомнатную большую квартиру.
Стены увешаны картинами и фотографиями. Вечерами она любит сидеть в старом кресле-качалке, которое тихонько поскрипывает, и рассматривать фотографии, разговаривать с родными живыми и умершими.
Соседки у подъезда на лавочке жалуются на одиночество. А Елена Викторовна рада этому. Не нужно бежать на работу, забирать внуков из садика и школы, водить на кружки. Можно в тишине сидеть в кресле-качалке и вспоминать свою долгую и такую быструю жизнь.
Хотела бы что-то изменить? Наверное. Только вряд ли получилось бы. Все сложилось так, как должно было быть. Не жаловалась на здоровье. Хотя ноги слабели, суставы болели постоянно. Да толку жаловаться. Нет лекарства от старости.
Поэтому не гуляла по паркам, как раньше, а только до ближайшего магазина и обратно.
Понемногу покупала каждый день. Тяжелую сумку не донести до дома. А зачем-нибудь сходить в магазин – это повод выйти на улицу.
Мужа она не любила. Но всю жизнь была ему верна, благодарна, заботилась.
Елена молодая и красивая на черно-белой фотографии. В ее любимом платье в мелкий цветочек. А рядом висит фотография ее мужа. Растрепанный, с мячом в руках. Муж увлекался футболом.
После школы окончила курсы и работала бухгалтером на швейной фабрике. Однажды на танцах познакомилась с солдатиком в увольнении. Гуляли в городском саду, ели мороженое, ходили в кино. Нравился.
Через 2 месяца она простыла и не пришла на свидание. Он пришел к ней сам. Принес конфет и пряников. Пили чай. Родители уехали закрывать дачный сезон. Тут и случилось падение нравов, как сказала ее бабушка, воспитанная в институте благородных девиц.
Солдатик закончил службу и уехал домой, пообещав вернуться. Через 2 месяца она поняла, что беременна. Родители, недолго думая, познакомили ее с сыном друзей, поженили. Муж знал, что первый сын не его, но растил как своего. Ни разу не упрекнул, не обидел.
Она ему родила еще сына и дочку. Дети никогда не задавали вопрос, почему они светлые с серыми глазами в отца, а старший брат кареглазый и черноволосый. Он стал летчиком. Сейчас уже на пенсии, растит своих внуков.
Да. Старая стала, сентиментальная. Но душа-то молодая. Солдатика того так больше никогда не видела. Хотела бы увидеть? Зачем. Муж ей достался хороший. Грех жаловаться.
Скрипит кресло-качалка, тихонько покачивается старушка, и не заметила, как сморил сон. А во сне она опять в своем любимом платье в цветочек, молодая и влюбленная. И бежит навстречу солдатику по полю.
Только не тому, с которым встречалась, а мужу своему. Посмотрели друг на друга, он протянул ей руку, да и повел ее за собой. А рука теплая, родная.
Старинные часы пробили 10 раз. Кресло давно остановилось, седая голова покоится на спинке. На губах застыла полуулыбка. Только рука безжизненно скользнула с колен.
А молодая душа Елены продолжает бежать по полю за руку с мужем…