Боль в левой ладони, как пламя маяка в абсолютной тьме. Я потянулся к ней выкарабкиваясь из небытия. Появилась гнетущая тяжесть тела и голоса, мужские и женские. Много голосов, переходящих на крик и едва шепчущих. Веки поднялись, как гранитные плиты и я обнаружил себя на койке в хижине Бескаел.
Снаружи доносятся приглушенные женские голоса, перемежающиеся звонким смехом. Подняться получилось на удивление легко, но ладонь ожгло болью. Левая кисть перемотана чистым бинтом, я сдавленно выругался, мизинца нет.
— А вот это очень плохо.
Без мизинца рука значительно теряет силу хвата, а значит можно забыть про оружие в левую и придётся обвыкаться с стрельбой. Я поднял ладонь к лицу и рывками смотал бинт, наплевав на боль. Даже обрубка не осталось, с частью кисти. Рана замазана желтоватой мазью, похожей на янтарь. Эльфийские штучки…
Аккуратно намотав бинт обратно, вышел наружу. Утреннее солнце играет бликами по морской глади, рядом с хижиной у костра сидит Бескаел с Кристой. Обе жарят рыбу насаженной на прутиках. Готовую складывают на широкий поднос и тянутся за новой в глубокий таз с маринадом. При виде меня обе подскочили, будто прямо сейчас упаду мордой вниз и помру.
— Утречка. — Просипел я поднимая покалеченную руку. — Вода есть? Пить хочется.
— Только разбавленное вино. — Ответили Бескаел, передавая рыбу девочке. — Сейчас принесу.
Я кивнул и сел у огня скрестив ноги и положив руки на колени. Криста подвинулась ко мне держа голову опущенной, сказала робко:
— Простите…
— За что?
— Вы из-за меня, без пальца остались и вообще чуть не погибли… вон даже на лице какая рана, а на теле…
Я провёл ладонью по лицу, пальцы царапнуло широкой полосой коросты, тянущейся от левой скулы до уха.
— Одним больше, одним меньше. Не забивай голову.
— Но…
— Никаких «но», твоей вины в этом нет.
— Они же пришли за мной! — взорвалась девочка.
Она вскочила вытянув руки вдоль туловища и сжимая кулачки. По щекам бегут слёзы, сталкиваются на подбородке и срываются на песок.
— Вы могли… могли просто отступить! И всё! Ни ран, ни недели без сознания!
— Да. Но я не стал.
— Почему?! — закричала Криста.
Я медленно поднялся и положил ладонь ей на голову, запуская пальцы в волосы. Не по-девичьи жесткие и сухие, словно размякшие иглы у ежа.
— Всё хорошо. Не вини себя, в конце концов, у меня есть давние счёты с Тенью.
Девочка мотнула головой и стремглав убежала в дом, по пути едва не сбив вышедшую на порог эльфийку. Бескаел подошла ко мне и протянула глиняный кувшин, со следами росписи. Вино оказалось сладковатым и очень сильно разбавленным. Осушив на половину, довольно крякнул и вернул эльфийке, утирая рот тыльной стороной ладони.
— Зим, ты на девочку не обижайся.
— А?
— Понимаешь, она действительно сильно перенервничала, особенно когда тебя вытаскивала из воды, ты весь в кровище был.
— Да я не обижаюсь… — сказал я присаживаясь обратно к огню.
— Не перебивай! — прошипела Бескаел, садясь рядом.
— Ладно, ладно.
— Ты неделю трупом провалялся и поверь, смотреть на пляж после твоей работы, даже мне было тяжело. А нам пришлось скидывать тела в море и разбираться с старейшиной и толпой перепуганных рыбаков! Ей сейчас тяжко, будь с ней помягче. Тем более…
Эльфийка замялась стараясь подобрать слова, забегала глазами.
— Что, её ранили? К вам смогли пробиться?! Говори уже! — с нарастающей тревогой выпалил я, схватив её за руку.
Нет, девочка выглядела вполне здоровой, хотя… убегая положила ладонь на живот. Неужели колотая рана? Чёрт!
— Боги! Конечно нет! У ней просто… ну, женские дни…
— Чего? А…
Я облегченно выдохнул и нервно хохотнул, под гневным взглядом эльфийки.
— Это у неё первый раз!
— Ладно… боги. Как понимаю, нам придётся задержаться у тебя на неделю?
— Четыре дня, но ты прав, лучше неделю.
Я взял жареную рыбу с подноса, откусил кусочек и принялся тщательно разжёвывать. Рот наполнился нежнейшим вкусом, с тонкими нотками терпких трав с лимоном. Желудок забился в конвульсиях, прыгая за каждым кусочком, как пёс. Прежде чем я опомнился, успел проглотить шестую рыбку, а в животе появилась приятная тяжесть. Бескаел довольно засмеялась и чмокнула меня в щеку, сказала на ухо.
— Я рада, что ты очнулся. Сейчас принесу вина получше.
— Постой. Можешь поговорить с девочкой? Объяснить, что она не виновата?
— Я попробую, но ничего не обещаю.
Когда она скрылась в хижине, я ударил песок кулаком. Просто замечательно, на неделю застрял под боком у эльфов в компании эмоционально нестабильной девчонки. Ну и мизинец потерял. Теперь даже не знаю, что хуже.
