Я проснулся от кошмара взмокший, как мышь, с першащим горлом и мерзким привкусом перегара на зубах. Нос защекотал приятный аромат жареных яиц с мясом, а по глазам ударило безумное солнце, пробивающиеся через лесной полог. Я тяжело заворочался, чувствуя себя окостеневшей морской коровой, сел подслеповато оглядываясь. Криста колдует над чахлым костерком с плоской сковородкой из чугуна на короткой рукояти. Держит, завернув ладонь в рукав и обмотав тряпицей.
Яичница злобно скворчит, глядя на неё тремя огромными желтками, всё ещё сырыми, плюётся маслом. Девочка шипит, когда горячие капли попадают на открытые участки кожи, а их из-за прорех в одежде полно. Левый рукав вовсе срезала и пустила на тряпки, да онучи.
— Девочка, — просипел я, пытаясь нащупать фляжку на поясе. — что это?
Криста вздрогнула, едва не выронив сковородку, развернулась ко мне. На краткий миг увидел тень испуга на личике, что быстро засияло робкой улыбкой.
— Завтрак... — бойко сказала она, задрала голову и сконфуженно пробормотала — Хотя скорее, уже обед.
— Это я вижу, где взяла сковороду и продукты?
Девочка сконфуженно запнулась, осторожно опустила сковороду возле костра. Стараясь не смотреть в глаза, заговорила, ковыряя ковёр прошлогодней листвы носком сапожка:
— Тут деревенька в полушаге...
— Украла?
Девочка яростно замотала головой, но взгляд окончательно уперла в землю.
— Нет! Я у вас взяла пару монет из кошеля... но я же для вас стараюсь!
Я рефлекторно цапнул кошель на поясе, висит надёжно, плотно завязанный. Смерил девчонку взглядом, подмечая новые сапожки и стоящий рядом мешок с кожаными лямками.
— В следующий раз, сломаю руку, если попробуешь рыться в моих вещах. Просто попроси.
Фляжка нашлась в кармане штанов, спешно сорвал крышку и сделал большой глоток, запрокинув донышком кверху. Щёки раздуло, я поперхнулся и выплёвывая жидкость отшвырнул фляжку в сторону.
— Проклятье... что это?!
— Я... — пролепетала Криста, опасливо пятясь и стараясь спрятаться за поваленным деревом. — У вас из фляжки смердело, ну я и набрала ключевой воды...
— Дрянь... — прорычал я, сжимая кулаки до сочного хруста.
Девчонка пискнула и рыжей молнией скрылась за деревом, пугливо выглядывая, будто белка, готовая дать стрекоча. Я подошёл к костру, злобно занёс ногу, чтоб пнуть сковородку в огонь. Медленно опустил ногу на место и зыркнул на перепуганную Кристу.
— Чего спряталась? Иди ешь.
— Я... Я для вас приготовила!
— Не голоден. — пробурчал я садясь у огня.
— Поешьте. — Требовательно сказала Криста, с опаской перебираясь через ствол и пачкая штаны мхом. — Вам скоро пригодятся силы.
— А?
— Ну... та женщина сказала, что Тени нападут через три дня, а это завтра...
— А...
Она осторожно подошла к костру, села напротив меня, так чтоб в случае чего белкой юркнуть обратно за дерево. Я опустил голову, тяжело глядя на яичницу, в животе робко булькнуло, точно послушный пёс, выпрашивающий лакомство у злобного хозяина. Криста вздрогнула, когда я вытащил нож, подобрала ноги для прыжка.
Я взял сковороду левой рукой и орудуя ножом принялся есть, игнорируя жар перегретого металла. Рот наполнился мягким вкусом желтка, специй, нарезанного тонкими ломтиками мяса и обжаренных помидоров. Я едва не захлебнулся слюной, глянул на девочку поверх сковородки. Она смотрит с жадным любопытством, точно на подобранного с улицы котёнка, хмыкнул и продолжил есть, стараясь не впасть в раж. Желудок ловит каждый кус, жадно ворчит, будто боясь, что нежданное лакомство отнимут.
Над головой нагло щебечут птицы, перелетают с ветки на ветку. В ближних зарослях папоротника копошится пара енотов, девочка выбросила туда обрезки и скорлупу. Ветер доносит отголоски запахов деревни и едва различимое мычание коров.
— Вкусно? — чуть возбужденно спросила Криста, глядя на меня с требовательным ожиданием.
— Фнофно... — промычал я с набитым ртом.
Девочка фыркнула и сказала, указывая на нож:
— Думаю нам стоит купить ложки или... как их там... ну эти... — она подняла глаза к небу, почёсывая висок средним пальцем. — Ну такие... похожие на две пики на палочке.
— Вилки?
— Да! Именно их! Совсем вылетело из головы...
— Не, есть можно и ножом. — ответил я, качая головой и заталкивая в рот сочный кус яичницы с мясом. — В крайнем случае, руками.
— Но это ведь, неудобно и грязно!
— За то ничего не мешается.
Доев, задумчиво оглядел сковородку, раздумывая куда её деть или выбросить, поймал настороженный взгляд девочки и вздохнул.
— Ладно, это можешь оставить, но понесешь сама.
Девочка радостно закивала и выхватит сковороду у меня из рук умчалась к спрятавшему в кустах роднику. Вернувшись, спрятала утварь в мешок и вернулась к костру.
— Скажите... Вы ведь не отдадите меня им?
Вопрос задала робко, ожидая услышать плохой ответ или неловкое молчание. Я качнул головой.
— Нет.
— Но они ведь вас убьют.
«Было бы неплохо...»
— Нет, не убьют.
— И что вы собираетесь делать?
В голосе девочки сквозит тревога и недоверие, я вздохнул и поднявшись жестом приказал собираться. Криста поглядывая на меня в ожидании ответа, забросила мешок за спину. Я засыпал костёр ногой, старательно притоптал угли и задумчиво сказал:
— У нас чуть больше суток, если поторопимся, успеем выйти к поселению прибрежных.
— А зачем нам туда? Думаете они нам помогут?
Я только ухмыльнулся.
