О "неправильных" 1970-х продолжает вспоминать читательница канала "Московские истории" Елена Головань:
С Лилькой мы подружились, когда вместе работали. Она приехала из маленького городка на реке Припять. Разумеется — завоевывать Москву. Лильку отличали немногословность, решительность и способность, сжав зубы, делать то, что мне и в голову не приходило.
Естественно, в свои 20 лет мы хотели быть модными. Какие были к этому пути? Покупать у фарцовщиков за бешеные деньги шмотки, привезенные из-за бугра, или перешивать старенькое, сшитое из невыносимой советской ткани. Ни бешеных денег, ни фарцовщиков в обозримом пространстве не было.
Шить я не умела. А вот Лилька научилась: брюки-клеш, миди, мини, за выходные она ухитрялась по лекалам прибалтийского журнала «Силуэт» сконстролить твидовый костюмчик. Юбка-макси и куртец с отложным воротничком на пуговичках — что еще надо? Мы шли его выгуливать на Калининский проспект. Медленно фланировали мимо «Ивушки», «Малахитовой шкатулки», «Сирени» - до самого «Октября», где переходили на другую сторону. Просто прогуливались, потому что без кавалеров в кафе ходить — моветон.
Зарплата у нас была 65 рублей. Лилька снимала комнату на Зубовском бульваре за 25, а на остальные крутилась, как могла. Мне, живущей в семье, было легче. Я могла себе позволить быть хорошей девочкой. Например, никогда не держала в руках валюту (статья уголовного кодекса за «нарушение правил о валютных операциях» от 3 до 15 лет). Также, воспитанная в лучших советских традициях, я знала, что спекуляция — это плохо. Но я видела, как тяжело приходится Лильке. И когда услышала краем уха, что моя приличная подруга фарцует, не осудила.
Одним из центров незаконной торговли был общественный туалет на Петровке. Там, «как в Греции», можно было купить все. В частности, американские Marlboro и Camel — у Лильки. Как уж она их раздобывала, не знаю.
Однажды она позвонила: «Можешь приехать на Пушкинскую, 28?» (так называлась тогда Большая Дмитровка). Лилька приучила меня не спрашивать лишнего, и я просто поехала. Это оказалось отделение милиции. Там сидел сонный дежурный, и злая, как фурия, Лилька, вооруженная половой тряпкой, драила и так уже немыслимо блестевший пол. Ее отпустили со мной «на поруки», даже 15 суток не дали и на работу не сообщили — зато все отделение сверкало.
По дороге Лилька пробурчала что-то про Петровку, туалет и облаву. Подробностей особо не рассказывала, но в нашей диссидентской компании, побывав в отделении, сразу приобрела славу борца с режимом. Лилька не спорила, но в контры с законом больше не вступала.
У нее свое небольшое ателье. Дочь — успешный модельер, замужем в Голландии, так что уроки шитья и умения ладить с законом не прошли даром.
Пушкинская площадь, 1970-е: «За докторской колбасой - в боа из страусиных перьев»
О Проспекте Калинина: "Книжки" соединялись двухъярусным застекленным стилобатом - сплошная стена витрин, женский рай", "Настоящие москвичи рождались здесь"
Делитесь своими историями! Почта emka3@yandex.ru
