"Это мое тело.”
Эти слова, записанные в Евангелиях как произнесенные Иисусом во время Тайной Вечери, произносятся ежедневно на церковных службах по всему миру до того, как будет съедена трапеза причастия. Когда христиане слышат эти слова, сказанные в настоящем, они напоминают нам о прошлом, которое всегда с нами, которое никогда не уходит.
Насколько прошлое напоминает христианам? Конечно, последние два тысячелетия, которые, помимо благочестивого празднования Евхаристии, изобилуют доктринальными спорами, церковными расколами, эпизодами насилия, отлучениями, папскими заявлениями и различными метафизическими спорами, все вращаются вокруг причастной трапезы.
Но мы можем вернуться еще дальше назад, к развитию устных традиций, которые закрепились в текстах, которые были включены в канонический Новый Завет. Мы также можем задаться вопросом об исторической трапезе, на которой основаны различные тексты Тайной Вечери.
Мы можем отправиться еще дальше назад, задолго до появления христианства. В конце концов, Иисус был евреем, и поэтому его акт преломления хлеба с учениками напоминает нам всю историю еврейского народа, включая их мучительное бегство из египетского рабства и получение Торы на Синае.
Но мы можем вернуться еще дальше. Любая религиозная трапеза, прежде всего, является едой . Это акт совместного стола, безусловно, важный ритуал на древнем Ближнем Востоке. Седер, а затем и причастие “были” восприняты " теологически и литургически, но положительные чувства вокруг Совместного стола уже были на месте. Они существовали с момента появления современных людей, около 200 000 лет назад.
Совместное использование пищи распространено во многих мировых религиях - и это может отражать некоторые доисторические озабоченности
"Охотники гордятся тем, что сделали хорошо и поделились со своей семьей; те, кто готовил пищу, признаны и оценены; живот каждого наполняется и чувствует себя хорошо; и так много позитивных социальных взаимодействий происходит. Неудивительно, что так много мифологического содержания выстраивается вокруг еды.”
Но обмен пищей даже предшествовал нашим предкам-гомо и в настоящее время наблюдается у шимпанзе и бонобо. На самом деле, в одной недавней статье даже документировано исследование бонобо, делящих пищу с бонобо за пределами их собственной социальной группы. Барбара Фрут, один из авторов исследования, сказала цифровому журналу Sapiens, что разделение еды “должно иметь свои корни в нашем последнем общем предке”. Основываясь на молекулярных часах, последний общий предок людей и больших обезьян жил около 19 миллионов лет назад.
Когда я слышу слова "Это мое тело", тогда мой ум немедленно начинает гонку к эволюционной стартовой линии, если хотите.
Глубокая религия
Если мы собираемся размышлять о глубокой истории религии, то нам нужно быть ясными в том, что такое религия. В своей книге "бонобо и атеист" приматолог Франс де Вааль предлагает следующее определение: религия-это “общее почитание сверхъестественного, священного или духовного, а также связанных с ним символов, ритуалов и поклонения”. Определение де Вааля перекликается с определением социолога Эмиля Дюркгейма, который также подчеркивал важность совместного опыта, “объединяющегося в одно моральное сообщество”.
Последователи Назаретской баптистской церкви поднимаются на Святую Гору Нхлангакази. Религиозные верования и ритуалы помогают объединять группы людей
В то время как большая часть научных исследований религии основана на теологических доктринальных религиях, эволюционный психолог Робин Данбар считает, что это узкий способ изучения феномена, потому что он “полностью игнорирует тот факт, что на протяжении большей части человеческой истории религии имели совершенно другую шаманскую форму, в которой не было богов и моральных кодексов”. (Под шаманством Данбар подразумевает религии опыта, которые обычно включают транс и путешествия в духовных мирах.) В то время как основанным на теологии формам всего несколько тысяч лет и они характерны для пост-сельскохозяйственных обществ, Данбар утверждает, что шаманские формы датируются 500 000 лет назад. Они, утверждает он, характерны для охотников-собирателей.
Почему? По мере того как наши предки-обезьяны перемещались из удаляющихся лесных мест обитания в более открытые среды, такие как саванны Восточной и Южной Африки, дарвиновское давление действовало на них, чтобы сделать их более социальными для усиления защиты от хищников и лучшего доступа к пище; это также облегчило поиск партнера . По словам Тернера, без возможности поддерживать новые структуры, такие как небольшие группы из пяти или шести так называемых ядерных семей, эти обезьяны не смогли бы выжить.
Так как же природа достигла этого процесса социализации? Тернер говорит, что ключ не в том, что мы обычно считаем интеллектом, а в эмоциях, которые сопровождались некоторыми важными изменениями в структуре нашего мозга. Хотя неокортекс занимает видное место во многих теориях эволюции религии, Тернер говорит, что более важные изменения касались подкорковых частей мозга, которые дали гомининам способность испытывать более широкий спектр эмоций. Эти усилившиеся эмоции способствовали укреплению связей, что является важнейшим достижением для развития религии.
Сложные религиозные чувства часто являются сочетанием многих эмоций. Благоговение, например, пьянящая смесь страха и счастья
Процесс субкортикального усиления Тернера относится к датам примерно 4,5 миллиона лет назад, когда появился первый австралопитеки. Первоначально, говорит Тернер, отбор увеличил размер их мозга примерно на 100 кубических сантиметров (куб. см) по сравнению с размером мозга шимпанзе, примерно до 450 куб. см (у Australopithecus afarensis ). Для сравнения, это меньше, чем у более поздних гомининов – Homo habilis имел черепную емкость 775 куб. см, в то время как Homo erectus был немного больше при 800-850. Современные люди, напротив, могут похвастаться гораздо большим размером мозга, чем любой из них,с черепной емкостью до 1400 куб. см.
Вы, вероятно, слышали разговоры о так называемых четырех основных эмоциях: агрессия, страх, печаль и счастье. Заметили что-нибудь в этом списке? Три эмоции отрицательные. Но поощрение солидарности требует положительных эмоций – поэтому естественный отбор должен был найти способ приглушить отрицательные эмоции и усилить положительные, говорит Тернер. Эмоциональные способности больших обезьян (особенно шимпанзе) были уже более развиты, чем у многих других млекопитающих, поэтому отбору было с чем работать.
В этом месте своей аргументации Тернер вводит понятие разработок первого и второго порядка, которые являются эмоциями, которые являются результатом комбинации двух или более первичных эмоций. Так, например, сочетание счастья и гнева порождает месть, в то время как ревность является результатом сочетания гнева и страха. Благоговейный трепет, который в основном присутствует в религии, - это сочетание страха и счастья. Разработки второго порядка еще более сложны и произошли в эволюции от Homo erectus (1,8 миллиона лет назад) до Homo sapiens (около 200 000 лет назад). Вина и стыд, например, две важнейшие эмоции для развития религии-это сочетание печали, страха и гнева.
В архивных записях приматолог и антрополог Джейн Гудолл описывает хорошо известный танец водопада, который широко наблюдался у шимпанзе. Ее комментарии стоит процитировать подробно:
Когда шимпанзе приближаются, они слышат этот ревущий звук, и вы видите, что их волосы встают дыбом, а затем они двигаются немного быстрее. Когда они доберутся сюда, они будут ритмично раскачиваться, часто вертикально, поднимая большие камни и бросая их в течение, возможно, 10 минут. Иногда взбираясь по лианам сбоку и качаясь в брызги, они оказываются прямо в воде, которой обычно избегают. Потом вы увидите, как они сидят на камне, на самом деле в ручье, глядя вверх, наблюдая глазами за водой, когда она падает, а затем наблюдая, как она уходит. Я не могу не чувствовать, что этот водопад или танец, возможно, вызван чувствами благоговения, удивления, которые мы чувствуем.
Мозг шимпанзе очень похож на наш: у него есть эмоции, которые явно похожи на те, что мы называем счастьем, печалью, страхом, отчаянием и так далее – невероятные интеллектуальные способности, которые мы привыкли считать уникальными для нас. Так почему бы им не иметь чувства какой-то духовности, которая на самом деле удивляется вещам вне вас?
Гудалл наблюдал подобное явление во время сильного дождя. Эти наблюдения привели ее к выводу, что шимпанзе так же Духовны, как и мы. "Они не могут проанализировать это, они не говорят об этом, они не могут описать то, что они чувствуют. Но вы получаете ощущение, что все это заперто внутри них, и единственный способ, которым они могут выразить это через этот фантастический ритмический танец."В дополнение к показам, которые описывает Гудолл, другие наблюдали различные карнавальные показы, барабанные сессии и различные ритуалы улюлюканья
Наши религиозные службы сегодня кажутся мирами от их древнего происхождения, но, как и все человеческое поведение, они глубоко укоренились в эволюционной истории
Поскольку линия обезьян развивалась от нашего последнего общего предка в более открытой среде, было необходимо оказать давление на обезьян, которые предпочитают идти по ней в одиночку, чтобы сформировать более устойчивые социальные структуры. Естественный отбор смог совершить этот удивительный подвиг, увеличив эмоциональные палитры, которые были доступны нашим предкам. Обладая более широким набором эмоций, гомининский мозг смог тогда расширить некоторые свои возможности, некоторые из которых вполне естественно давали религиозный образ жизни. По мере того как эти емкости получили более остро увеличенными с ростом Homo мозг и развитие неокортекса, такие формы поведения, как игра и ритуал, вступили в новую фазу развития человека, став сырьем, из которого культурная эволюция начнет институционализировать религию.
И хотя эта история не определяет нас – ибо с каждой новой фазой в истории жизни приходит все большая сила воли – эта биокосмологическая история влияет на все, что мы делаем и чем являемся. Даже самые, казалось бы, автономные человеческие решения принимаются изнутри истории. Вот и вся картина. Именно это мы и держим в уме, возвращаясь во времени к эволюционным семенам, которые в конце концов – и довольно медленно – расцветут в человеческую религию.
Хотя я часто теологически думаю о словах “это мое тело", я не должен упускать из виду тот основной факт, что общение происходит вокруг тел – моих, ваших, наших. Религия-это воплощенный феномен, потому что религиозный образ жизни человека развивался миллионы лет по мере того, как тела наших предков взаимодействовали с другими телами вокруг них. Независимо от того, причащается человек или нет, или даже чувствует себя религиозным, мы всегда ориентируемся в нашем социальном мире с нашими развитыми способностями играть, сопереживать и праздновать ритуалы друг с другом.
