Есть в Оренбурге кладбищенский комплекс «Степной» - громадный массив за городской чертой, сразу за объездной дорогой. Ведёт к нему от объездной длинная изогнутая трасса, рядом с которой никто почему-то не хочет строиться. Может, из-за грустных ассоциаций, а может, из-за того, что рядом свалка и мусорный завод.
Дорога, ведущая на этот массив, называется улица Тихая. Шуметь там действительно некому: единственный жилой дом - девятиэтажное общежитие ОМОНа. А дальше – поля на пять километров, вплоть до военной нефтебазы.
В общем, живописное местечко.
Дело было то ли в 1999-м, то ли в 2000-м. Я тогда вёл несколько программ на областном радио. Неожиданным спросом у слушателей стала пользоваться программа «Поехали!» про дороги, водителей и гаишников.
Делать её приходилось самому: и сценарии писать, и в прямой эфир выходить, и добывать свежую информацию. Насчёт последней я обычно раскручивал гаишников. Сотрудники пресс-службы ГИБДД уже привыкли к том, что я ежедневно долбил их телефонными звонками с единственным вопросом:
- Ну, что, есть что-то новенькое?
- Да ничего интересного, - обычно отвечали мне коллеги в погонах. – Сегодня ни трупов, ни битых «мерсов», так, мелочёвка на уровне травматологии.
- Ну, может, всё-таки… - продолжал надеяться я.
И однажды, переспрашивая подобным образом, я нарвался на тихий хрюк в трубку.
- Хы, - то ли усмехнулся, то ли всплакнул голос старлея, обычно сбывавшего мне информацию, достойную прессы. – Ну, вот, если что.
- Ну-ка?…
- Значит, ДТП. На улице Тихой.
- Со смертельным?...
- Нет, но тоже ничего. Слушай. Москвич 407-й не вписался в поворот.
- Погоди, погоди, это какой же, как старая Эмка, что ли?
- Нет, круче. По-моему, такой вытянутый. Их в 1960-х перестали выпускать.
- А где, ты говоришь, он не вписался?
- Ну, на повороте. Помнишь Тихую? Там как раз на середине дорога выгибается направо. По-моему, специально так сделали, чтоб никто не разгонялся. Там в любом случае все притормаживают и аккуратно поворачивают. А этот, блин, Шумахер, как пёр вперёд, так и продолжил. Наверное, разогнался на полную катушку, километров под 50, и забыл, под какой ногой тормоз.
- Просто вылетел с трассы? Ну, это так… Как-то… Не очень.
- Да погоди. Теперь самое интересное. Водитель, он же и владелец машины 89 лет от роду практически не пострадал…
- Стой-ка, сколько ему лет? Он медкомиссию вообще проходил, этот долгожитель?
- Какой долгожитель? Пацан! По сравнению с пассажирами. Правда, на переднем сиденье пассажир тоже особо не пострадал. Ушибы, ссадины. Но крепок дед! Организовал эвакуацию из перевернувшегося автомобиля. Остановил попутку. Добился, чтоб вызвали скорую. Ну, что ты хочешь? Жизненный опыт. Всё-таки 94 годка – не шутка.
- Сколько было пассажиру?!
- Почему было? И есть - 94. Говорю же. Да ты не удивляйся. Самая старшая тут пассажирка. Ей 96! И она-то как раз пострадала. Руку сломала. Ударилась о переднее сиденье. Ремней безопасности там нет. На «М-407» они ещё не были предусмотрены.
Я живо представил себе картину, как по безлюдной осенней дороге едет старая машина с тремя древними стариками… Кстати, а куда?
- Слушай, а куда они ехали?
Я задал вопрос просто для уточнения направления движения. Но он почему-то произвёл странную реакцию. Я услышал в трубке хохот сразу нескольких голосов. Похоже, к нашему диалогу внимательно прислушивался весь отдел.
- А как ты думаешь, куда? – снова подхрюкнул старлей. – По Тихой! Своим ходом! НА КЛАДБИЩЕ!
Самое интересное, что всё это произошло на самом деле. Старики, ехавшие навестить могилки своих друзей и близких, на этот раз критически не пострадали. Благо, за ними шла похоронная процессия. И водители ПАЗиков помогли вытянуть из кювета разбитый Москвич. Люди оказали им первую помощь. А кто-то на легковушке доставил всю компанию в ближайший травмпункт.
Даже гаишники не смогли наказать водителя. Действие водительского удостоверения у того закончилось ещё в 1980-х. А за руль своего разбитого Москвича он обещал больше не садиться.
