Только что отпраздновал восьмидесятилетие феноменальный Нил Седака. До не менее солидного юбилея героя данной статьи «осталось каких-нибудь пару недель». Большая жизнь в шоу-бизнесе требует широкого осмысления, в котором найдется место субъективным фантазиям на тему восточных мотивов в поп-музыке США, носителями которых были Cедака, «американский Полад» Джин Питни, и конечно же — Тони Орландо!
Начнем издалека. Начнем с деталей. Порою так бывает лучше. Иногда разговор, начатый не по существу, приближает к сути намного плодотворнее прямого попадания в точку.
Одним из моих любимых мест в первой части «Высокого блондина» остается короткая фраза, которую Бернар Блие говорит голосом Владимира Кенигсона.
Звучит она так: «он работает solo». Кенигсон вскользь, едва заметно, произносит «соло» по-иностранному, на долю секунды демонстрируя истинный уровень своего аристократизма.
Хороший певец всегда кого-то дублирует сообразно собственным данным, как дублируют зарубежных коллег киноактеры.
Сменив дюжину масок, такой человек даже за кадром остается самим собой, то есть, продолжает работать solo.
Порою угадать исполнителя, не имея перед собой его фото, было сложнее, чем опознать закадровый голос дублера по интонации.
Я путал и Дина Мартина с Элвисом, и Мэтта Монро с Синатрой, самостоятельно развивая слуховую интуицию. Это были общие ошибки, многие заблуждались подобным образом в эпоху дефицита информации, принимая одно за другое.
Одним из наиболее самобытных вокалистов был и остается Сэм Кук, что не препятствует адаптации его песен самыми разными исполнителями. Среди имитаторов Сэма Кука совсем юный Тони Орландо выглядит почти вундеркиндом, как Пол Анка.
Однако, в его манере отсутствует дотошная реконструкция малейших нюансов, которыми славятся покойный Деннис Локорьере и Стив Перри – фронтмен группы Journey.
Нет в ней и утомительной узнаваемости, которой сперва ошеломляет, а потом действует на нервы Род Стюарт.
Тони Орландо – голос из транзистора, имя в сборнике фирмы «Балкантон».
Его solo надо уметь уловить. Он исполняет классику раннего соула сосредоточенно, но бесстрастно, не забывая в нужный момент изумить внимательного слушателя крупицей ювелирного вкрапления.
Схожим образом Клифф и Элвис исполняли I Wake Up Cryin' и Any Day Now – две песни Чака Джексона. Хотя первое впечатление от куда более темпераментных кавер-версий этих хитов, сделанных Джеймсом Брауном и Томом Джонсом, безусловно, намного сильнее.
Следует отметить, что и Клифф Ричард и Тони Орландо, олицетворяя консервативное крыло семидесятых, сопротивлялись прогрессу с большим достоинством и тактом. При максимальной несхожести имиджа и тембра, между ними есть нечто неуловимо общее. Как песенка Come Back, Billy Joe, которую в разное время записали оба эти артиста.
Кстати о «песенках» – для карьеры Тони Орландо этот легковесный жанр оказался решающим.
Шестидесятые стали для певца «сумеречной зоной», из которой его вынесла волна ностальгии по незатейливой и ритмичной лирике прошлых лет.
Вывод новой звезды на орбиту затянулся почти на десять лет. Долгое ожидание Тони Орландо напоминает судьбу Грэма Боннета, который, надолго исчезнув с эстрады после успеха Only One Woman, триумфально возродился в хард-роковых составах Rainbow и Alcatraz
Второе пришествие Орландо не было столь шумным и несовместимым с его прошлой тематикой.
Трио Tony Orlando and Dawn выглядит американской версией британских Brotherhood of Men, чьи демократичные шлягеры без проблем проникали в эфиры советского радио.
И знакомство с Тони Орландо происходило не по каналам ритм-энд-блюза, а через симпатичную Love In Your Eyes или «Кандиду» с пластинок болгарского производства.
Его выход на большую эстраду чем-то напоминал возвращение пятидесятилетнего Синатры на шее у «путников в ночи».
Не мелодии довоенного качества, бессмертные опусы Портера, Гершвина и Берлина – песни с большой буквы, – а зарубежные подобия «кузнечика» и «антошки» принесли Тони Орландо всемирную популярность.
Получая права, свободы и равенство, публика, как известно, перестает стесняться простоты собственных вкусов и потребностей.
Собственно, это даже не песенки, а то, что принято называть «мотивчиком».
И один такой мотивчик, напетый Тони Орландо и его прелестными бэк-вокалистками, облетел всю планету.
Слова песенки про желтую ленточку вокруг старого дуба написал Ирвин Левайн, друг бруклинского детства певицы Конни Френсис, а музыку – Рассел Браун, профессионал с джазовым бэкграундом.
По смыслу это шуточный вариант Green Green Grass of Home – обе песни поются от имени заключенного, отбывающего несовместимый с жизнью срок. «По музыке» это – типичное Евровидение тех лет.
Шуточных песен о тюрьме хватало. Неунывающий герой с горьким юмором рассказывает историю своего падения или живописует оставшейся на воле возлюбленной миражи красивой жизни после отсидки.
Теме длительного лишения свободы посвящена и That Ain't All Джона Лодермилка. Перри Комо поет её в неподражаемо безмятежной манере.
Чести исполнить зарубежный хит по-русски удостоился молодой Сергей Захаров – обладатель красивейшего и мощного голоса. Благодаря полностью переделанному тексту «Желтая ленточка» стала своего рода «Толстым Карлсоном» этого замечательного певца.
В репертуаре Тони Орландо есть несколько песен тандема Левайн-Рассел, и тем, кому не хватает эстрадной лирики, я бы рекомендовал гипнотически-пленительную Kelly Blye, которая, если не ошибаюсь, закрывает первую сторону альбома Skybird.
В ней есть неизъяснимое сходство с Perche No Луччо Баттисти. С помощью таких песен мы наблюдаем картины романтического прошлого, недоступные в будничной жизни.
В совершенстве владея приемами соула, Орландо применял свойственную этому жанру экспрессию в разумных дозах. С одной стороны, такая умеренность импонировала инертному обывателю, с другой – отталкивала искателей острых ощущений.
При таком количестве усредненного материала трудно обозначить условную вершину творчества. Тем не менее, такая пластинка в дискографии Tony Orlando & Dawn определенно есть. Это To Be With You – первый альбом, записанный трио для лейбла Elektra.
Программа этого диска от первой до последней пьесы овеяна свежестью и энтузиазмом. Так бывает, когда артист со стажем готов начать сначала то, что и в прежних сезонах удавалось ему превосходно. Перед нами «второе дыхание» человека, которому и раньше дышалось легко.
Как говорят в политических детективах – «заказчики те же, исполнители те же».
To Be With You продюсировали давние коллеги Тони Орландо – Дэвид Аппэл и Хенк Медресс. Фамилия последнего часто смущала тех, кто не брезговал торговать немодными пластинками в эпоху, когда внутрисоюзная мода решала всё — и цену, и ценность товара.
«Да ты таких, наверно, и не знаешь – Медресс, Мараскалко...» – с запинкой произносил реализатор, далее следовало неохотное зачтение в телефонную трубку нестандартных имен и фамилий. Мечтающий избавиться от медреса с мараскалкой человек словно боялся вызвать злых духов, называя их вслух.
Мало кто верил, точнее, хотел верить, или готов был поверить, что музыканты с такой фамилией способны играть серьезную роль на рынке поп-музыки.
По этой причине история не сохранила членораздельных отзывов на появление дисков категории To Be With You.
В двух словах – репертуар его выстроен по старой схеме: стандарты соула, несколько новинок в стиле диско, проникновенная версия великой баллады Happy Man.
Одним словом – ничего лишнего. Остальное – молчание и прослушивание.
Дэвид Аппел и Сенди Линцер, ветераны эпохи твиста, смогли написать высочайшего качества номер Selfish One, обильно напитанный чувственностью гедонистических семидесятых.
Алан О'Дэй может гордиться Caress Me, Pretty Music, а Питер Сетера – интерпретацией классической вещи Chicago.
Нельзя не напомнить, что автором Midnight Love Affair – шедевра ранней диско-лирики – является еще один обладатель трудной фамилии.
Мастеровитый француз Пьер Гроколя – создатель эпохальной Lady Lay, меткий мелодист, чью «Лизу-Элизу» блистательно перепел другой гений белого соула – Фрэнки Валли.
Глубина, на которой зарыты сокровища Тони Орландо, не велика. Их номинальная стоимость не высока. Глубоко копать не надо. Они просвечивают сквозь обложки пластинок, как философский камень алхимику, как подземные клады колдуну-геоманту, как бриллианты сквозь гипс.
Как проблески прозрения, которого так терпеливо дожидается от своих адептов подлинное искусство.
👉 Бесполезные Ископаемые Графа Хортицы
* Далее читайте: Интервью Графа Хортицы с автором идеи логотипа Rolling Stones, символа Jesus Christ Superstar, обложки Black Sabbath, Bee Gees, Aerosmith, а также оформления одной из пластинок Тони Орландо – Эрни Чефалу.
