ART1 побывал на премьере одной из самых интересных новинок российского кино.
В прокат вышла российская драма «Ван Гоги», которую снял автор сценария «Ассы» Сергей Леднев, а главные роли исполнили Алексей Серебряков и Даниэль Ольбрыхский. Фильм, в котором рассказывается история вражды и примирения отца и сына, обещает стать главным событием отечественного киносезона. ART1 объясняет, зачем главный герой вяжет смешные фигурки, почему его отец постоянно кричит, и отчего зритель оказывается в эмоциональном одиночестве.
Перед премьерным показом зрители увидели видеообращение Алексея Серебрякова, главной темой которого стал призыв позвонить родителям. Кто-то в зале сразу полушутя-полувсерьез стал претворять посыл актера в действительность. Но вскоре смех утих, так как с самых первых минут фильма на публику обрушилась абсурдная сцена попытки Марка свести счеты с жизнью: сначала легально с помощью эвтаназии, а после неудачных переговоров с врачом из швейцарской клиники — через повешение среди фигур собственной инсталляции. Самоубийцу спас звонок отца.
Фильм получился эмоциональный и даже чересчур актерский. Мы видим, как отец (Даниэль Ольбрыхский) и сын (Алексей Серебряков) Гинзбурги не щадят нервы друг друга и окружающих, кидаясь взаимными обвинениями. Истоки такого поведения героя Серебрякова по мере развития действия становятся понятными, но почему герой Ольбрыхского был так беспричинно жесток с сыном, остается без объяснения. Отец — признанный гений, но он одинаково талантливо интерпретирует великую музыку и разрушает жизни близких ему людей.
Ревниво подчиняя сына себе, он тем самым сильно сузил его контакты, и в конечном счете Марк оказался неспособен выстраивать серьезные и длительные отношения с другими людьми. Его попытки найти собственный путь и наладить жизнь сводятся к непроизвольному вязанию фигурок из веревки при общении с кем-либо или разрушению собственных инсталляций, через которые Марк тщетно пытается найти связующие образы внутри себя.
После череды мучительных событий и открытий между героями происходит вынужденное прощение: хотя любить они не умеют, друг без друга отец и сын обречены на одиночества. И нормальная жизнь, которую Марк пытался строить без отца, после его смерти оказывается невозможна и бессмысленна. Оказывается, что привязать себя он хотел именно к нему, единственно любимому человеку, и от того страшно и тяжело звучит его признание: «У меня никого нет…».
В конце он покидает отцовский дом, расплетает все свои работы, потому что вязать больше некому и не для кого. Но при всей драматичности финал выглядит жизнеутверждающим: Марк помогает израильским старикам вырезать из дерева. Именно здесь становится понятно, откуда взялось название «Ван Гоги». Конечно, оно относится к главным героям, но больше как пародия: трудно узнать гения в хорошо встроенном в систему музыканте с лексиконом советского функционера, говорить же о сыне в таком контексте даже не приходится.
Обращается на себя внимание работа оператора. Мы видим главных героев слишком близко, как будто перед нами ставится особая задача рассмотреть каждую черточку, каждую морщинку на их лицах. Зритель погружается в происходящее между ними, чтобы вынырнуть и опять увидеть картины обычной жизни, природу, пейзажи, домашние интерьеры — весь тот прекрасный и далеко отстоящий от бурления конфликта фон. И в этом случае такое приближение камеры напоминает о жестоком и безжалостном законе времени, под диктатом которого мы дергаемся, как подвешенные за шею элементы инсталляции.
Кроме Алексея Серебрякова и Даниэля Ольбрыхского в проекте участвуют Елена Коренева, Полина Агуреева, Наталья Негода, Светлана Немоляева, Ольга Остроумова, Анна Каменкова, Авангард Леонтьев и Александр Сирин. Заметно, с каким удовольствием они сами живут в пространстве картины, поэтому так трудно особо кого-то отметить, настолько слаженно и достоверно играют все участники. Благодаря им фильм получился таким личным и женственным.
Мы являемся наследниками очень жестокого прошлого, которое ломало и корежило наше сознание и продолжает это делать и по сей день. Оказалось, что нам, как и главному герою, нечего оставить в наследство, поэтому говорить о перспективах будущего пока не приходится. Но мы, как и Марк, может делиться с окружающими, помогать тем, кто еще или уже рядом с нами, в том, что мы умеем делать профессионально. А это уже не мало.
