Елена легла около двенадцати, уснула не сразу. Лунный свет проникал в окно спальни так ярко, что можно было разглядеть даже узоры на коврах. Два ковра висели на стене рядом друг с дружкой. Один из них преимуществовал бордовыми тонами, другой – коричневыми.
Елена тихонько усмехнулась сама себе – «богатая невеста»! И снова усмехнулась – «богатая невеста» по меркам того времени, когда она выходила замуж…
Совершенно ничего не помнила она из своего сватовства, только вот этот эпизод - эпизод с коврами.
Сватали её в начале лета. Лена находилась в доме, в маленькой комнатке, когда вошли сваты. Мачеха жениха, Анна Михайловна, оглядела комнату, которая сияла только выбеленными стенами и свежевымытыми полами. Из мебели – железная кровать и письменный стол, деревянный стул, вешалка. Над кроватью на стене – ковёр, на котором изображено празднество высшего общества века допотопного. Роскошные дамы и галантные кавалеры были намалёваны масляной краской. Настенное украшение не было ни гобеленом, ни дорогим шерстяным ковром. Это был мещанский ковёр советского периода, который продавался в любом универмаге и даже сельмаге. Каждый вечер перед сном Лена разглядывала ту жизнь на ковре и даже выбрала себе кавалера…
- Ну и ковёр! – усмехнулась Анна Михайловна.
- Ну и дела – полы тоже голые!- заметила вслух невестка Анны Михайловны.
Невестка Аня – жена родного сына Анны Михайловны, босыми ногами с потрескавшимися пятками пошлёпала в зал, надеясь увидеть там хотя бы один «нормальный» ковёр на всю стену, а это - целых 2х3 метра и напольное покрытие, а это - 3х4 метра!
Мачеха жениха и вся «свита» бесцеремонно последовали за ней. ЗалИК был укомплектован железной кроватью, диваном, телевизором с тумбочкой и деревянным стулом. У кровати с периной и четырьмя пуховыми подушками висел плюшевый ковёр «с оленями»! Комнату с низкими потолками освещала «лампочка Ильича».…
- Какая нищета! – сделала вывод невестка Анны Михайловны.
- Да, уж! – многозначительно произнесла свекровь.
Мать Лены смотрела на происходящее с чувством стыда. Лене было жаль её – ведь мама всю жизнь «из кожи вон лезла» – работала, огород, хозяйство держала. И домик этот она купила за «свои кровные заработанные», и двоих детей вырастила одна - муж только и делал, что пил, да гулял…
Лене захотелось сейчас же остановить эти смотрины - смотрины дома и его внутреннего содержания. Захотелось отказать жениху в предстоящей свадьбе. Гулкими обрывками слышалось ей: ни одного порядочного ковра, нет приданного, опутала Вовку…
«Опутанный» Вовка, до сего молчавший и лишь нервно сдавливающий руку Ленки при каждом нелицеприятном осуждении голых стен его родственниками, вдруг резко оборвал мачеху и невестку:
- Сейчас вы выглядите унизительными и мерзкими тётками, которые находят счастье в коврах, паласах и люстрах. Мы пришли сюда за Леной, а не за ковром…
Анна Михайловна и её любимая невестка замолчали и пошли во двор – к столу, накрытому по поводу сватовства.
Вовка извинился перед Лениной мамой за бестактное поведение родственников...
Прошло всё. Сватовство. Свадьба. Эра замужества сроком в год на съёмной квартире.
После развода Лена вернулась жить домой к маме с дорогим приданым – сыном. Малыш зачастую спал с мамой на кровати с периной, и они вдвоём рассматривали перед сном ковёр «с роскошными дамами и галантными кавалерами» или тот, что в зале - с оленями…
А потом пришли времена, когда в доме один за другим появились шерстяные ковры. У каждого над кроватью висел свой ковёр…
Шли годы. Замуж Елена больше не выходила. Так и жила с мамой, растила сына.
А недавно они переселились в новый дом.
Сын посчитал не нужным увешивать стены своей комнаты коврами.
Елена в свою спальню забрала и свой - в коричневых тонах ковёр, и ковёр сына - в бордовом цвете. Теперь у неё два ковра – «богатая невеста» по меркам того времени конца восьмидесятых годов прошлого века…
Елена усмехнулась. Невеста… Под полтинник... с двумя коврами...
Лунный свет проникал в окно спальни так ярко, что можно было разглядеть узоры на двух коврах в спальне Елены. И она разглядела...На одном отчётливо увидела знакомых ей роскошных дам и галантных кавалеров. Олени с блюдца озера пили воду на втором ковре...
Лунный свет проникал и в комнату, где почивала восьмидесятилетняя бабуля. Он падал и на её ковёр размером 3х4, узоры которого играли переливами беж…
Миниатюра о маминых позолоченных наручных часах "Заря" - ОТ ЗАРИ ДОТЕМНА. Жду ВАС! ФОТО ЧАСИКОВ прилагается!
А вот, серьги-гвоздики, я не сберегла, очень сожалею. Миниатюра ГВОЗДИКИ.