Когда еще, как не сегодня, время поговорить о костюмах героини рассказа Ивана Бунина "Чистый понедельник"?
Итак, для начала определимся с годом. Герои познакомились на лекции А. Белого, то есть примерно в 1910-м году. Они читают роман "Огненный ангел" Валерия Брюсова, написанный в 1907 году; и посещают могилы А. П. Чехова и А. И. Эртеля - то есть действие происходит не раньше 1908 года. В конце концов, нам дано и точное указание: прошло два года с момента действия рассказа, и "в четырнадцатом году, под Новый год, был такой же тихий, солнечный вечер, как тот, незабвенный". Итак, перенесёмся в раннюю весну 1912 года.
Автор не называет имени героини, однако, даёт обширный бэкграунд. Помимо того, что она в курсе всех последних модных веяний в области культуры, она дочь богатого купца - по последним исследованиям, происходит из старообрядческой среды, но, возможно, сама воспитана в новой вере. В ней есть что-то восточное, и она охотно подчеркивает экзотичность своих черт. Она не любит показное русофильство Шаляпина, но ее душе близка красота староверческих древних песнопений. Истинную Россию она видит где-то в северных монастырях. Москва ей импонирует опять же своей древностью. При этом она - модница.
"Явной слабостью ее была только хорошая одежда, бархат, шелка, дорогой мех... <...> Выезжая, она чаще всего надевала гранатовое бархатное платье и такие же туфли с золотыми застежками (а на курсы ходила скромной курсисткой, завтракала за тридцать копеек в вегетарианской столовой на Арбате)"
У курсисток формы не было. Обычно на занятия ходили в строгих костюмах со светлыми блузками - негласной униформе всех деловых женщин Европы того времени. Такой костюм назывался "тальер", и носили его по "деловым" поводам.
Однако для выходов в рестораны и театры героиня облачается в платья, которые может себе позволить разве что дочь богатого купца.
В 1912 году в моде несколько характерных тенденций. Во-первых, это узкие, иногда прямо утрированно-узкие юбки. Их еще называли "хромыми", так как их обладательницы могли передвигаться разве что маленькими шажками. Да, и это тоже давало повод для массы карикатур.
Во-вторых, это новый силуэт. Уходят в прошлое корсеты S-образной формы, приходит новый прямой и уплощенный силуэт. Корсеты еще есть - но они, скорее, сглаживают неровности, как нынешнее эластичное бельё, а не формируют фигуру.
В-третьих, это завышенная талия. Вот у модельера Поля Пуаре была целая коллекция платьев в стиле "Директория". То есть - с силуэтом "ампир" (с завышенной талией).
Ну и ткани. Бунин усердно одевает героиню в вечерние платья из бархата. А между тем, в моде более лёгкие, хоть и не более дешёвые, ткани. Шелк, газ, сетка.
Так как некоторым модельерам хотелось разнообразить эти платья прямого силуэта, они делали "ложные фижмы". Вот, например, такие:
В последний вечер героиня выбирает наряд в черном цвете. Платье, шубка, перчатки - всё черное.
"Я вошел — она прямо и несколько театрально стояла возле пианино в черном бархатном платье, делавшем ее тоньше, блистая его нарядностью, праздничным убором смольных волос, смуглой янтарностью обнаженных рук, плеч, нежного, полного начала грудей, сверканием алмазных сережек вдоль чуть припудренных щек, угольным бархатом глаз и бархатистым пурпуром губ; на висках полуколечками загибались к глазам черные лоснящиеся косички, придавая ей вид восточной красавицы с лубочной картинки".
Последняя деталь, на которую обращает внимание герой - это лебяжьи туфельки. Героиня расчесывает волосы перед зеркалом в одних туфельках, то есть это домашние туфли. Они могли быть сшиты из шелка и отделаны пухом.
И вспомним вечерние туфли героини из самой первой цитаты: гранатового цвета с золотыми застёжками:
Несмотря на то, что рассказ был написан в 1944 году (начат не ранее 1934-го), и автор заметно ностальгирует по давно ушедшему времени, описание предметного мира получилось четким и ясным. И, сегодня, пожалуй, каждому стоит еще раз перечитать рассказ хотя бы для того, чтоб погрузиться в атмосферу Москвы первой половины 1910-х годов.
Подписывайтесь на мой канал "Мода в книгах", будем одевать ваших любимых героинь!
