Мой гид Жанни Одендаал уверенно заявил о том, что знает русское кафе на окраине Йоханнесбурга в негритянском районе Соуэто. Мы шли мимо домов, сделанных из шифера и кирпича, которые напоминали наши гаражи. Это другая ЮАР, не та которую показывают туристам из окон набитых битком автобусов. Мой проводник Жанни – белый африканец, потомок голландских колонистов, которые приехали сюда триста лет тому назад. И вот мы у цели, но что – то здесь что-то пошло не так: на месте блинной расположено похоронное бюро. Мы зашли вовнутрь, и красивая продавщица, темнокожая африканка Винни Маматлепа рассказала, что опыт с блинной провалился, зато похоронное дело - процветает. В ЮАР страшный разгул преступности и бушует эпидемия СПИДа. На крупнейшем кладбище Авалоне хоронят около тысячи человек в месяц. Блинная принадлежала братьям Шумиловым, которые вынуждены были перепрофилировать кафе. Блины и чай предназначались не для темнокожего населения, а для приезжающих туристов на экскурсию. Они хотели посмотреть дом, где жил Нельсон Мандела и положить цветы на месте расстрела школьников, которые протестовали против обучения на языке африкаанс.
Мы вышли из помещения, где находиться было не очень-то приятно. К нам подошел Оливер Нкома и охрипшим голосом заверил: «Я проделал большой путь с Конго, чтобы поселиться в этом благословенном краю. Йоханнесбург – это город, где крутятся деньги. Когда я только приехал, то оторопел: небоскребы, скоростные эстакады, огромные бассейны, красивые женщины. И я расплакался. В своей деревне я пас буйволов с трех лет и ничего подобного никогда не видел. Даже телевизора у меня не было дома. Видите вон того парня? Он нигериец. Желание разбогатеть его так велико, что он вытащил кресло из дому, вооружился ножницами и расческой и начал свою карьеру парикмахера. А вон тот парень родом из Малави. Сладкая песнь сирены донеслась и до его ушей. Он долго добирался до Йоханнесбурга. Ехал на автобусе, шел пешком, переплывал реки, но прибыл к нам. Теперь он покупает оптом молоко, разливает в более мелкую тару и продает».
Винни Маматлепа уверяет, что ее назвали в честь жены Нельсона Манделы – ее подруги и борца с апартеидом: «Раздельное проживание рас, апартеид – все это забытый кошмар. Каждый второй килограмм золота в 20 веке добывали в Йоханнесбурге. Сейчас на шахтах работы становится все меньше. По примерным подсчетам каждый второй житель Соуэто – безработный. Чтобы как-то пропитаться африканцы делают преступления. Много преступлений! Вряд ли кому-то из простых обитателей Соуэто повезет: у них нет ни опыта работы, ни образования. В тоже время среди белого населения только каждый двадцатый не имеет работы. В Южную Африку едут со всех концов Земли. Простой англичанин живет в грязном и дождливом Лондоне в жалкой лачуге. Продав его там, он может купить в Сентоне, Хоутоне или Роузбенке – северных пригородах Йоханнесбурга трехэтажный дворец с двумя бассейнами. Кварталы богачей охраняются частной полицией. Захочет ли англичанин возвращаться в Лондон? Думаю, что нет! Многие белые уехали после падения апартеида. Тем не менее, они возвращаются. В аэропорту имени Тамбо вы можете увидеть забавную картину, когда из британского, голландского или израильского самолета выходят белые африканцы – возвращенцы и целуют землю. Эту картину любят наблюдать все, особенно мы – черное племя Южной Африки». После этого спича Вини засияла в белозубой улыбке.
Мы еще постояли рядом с Вини, вручили ей русские сувениры, передали привет братьям Шумиловым и их зулусскому королю Бутулези.
