Прежде я думала, что не люблю пальмы. Я видела грустную пальму в кадке на одном автовокзале и мне было ее жаль. Еще мне было немного неловко от того, что как-будто сидя под ней, поддерживаю ее изгнание из лета в сумрачное здание. Но у меня не было к ней чувств, которые, наверно, хотели вызвать люди, что ее посадили. Потом я увидела пальмы в Ялте. Они говорили о позе и выпендреже. Возможно, это я их так увидела. Но они показались мне официально-курортными, как бывают официально-мрачными ели, растущие под серыми домами с колоннами и знаками гос. отличий. Неимоверно скучными. А теперь я увидела пальмы в тропиках, во всей их красе. Они пышные, сочные, они празднично-веселые, на них можно смотреть запрокинув голову вверх, и тогда они кажутся огромной травой, можно смотреть снизу и видеть как естественна их разбросанность на фоне синего солнечного неба. (Оно остается насыщенного цвета, а не становится бледно-голубым) А еще я в первый день видела метрового варана. Он шел по руслу реки, в месте, где нет воды. Ящерицы, креветки, листья травы, все возвращает глубину детского восприятия странными объемами и интенсивностью цветов. Здесь кажется, что можно жить совсем иначе, что люди могут быть счастливее. Недавно я услышала метафору смены мест, как смены картинок. Это не было сказано совсем всерьез. Но все же мне вспомнились слова Аксенова о том, что свой ссср многие эмигранты привезли с собой в штаты, и даже по его подобию создавали цензуру наоборот: когда кто-то из друзей Аксенова или он сам с уважением и пиететом выразил критику на что-то у Солженицына на них обрушились с гневом и порицанием чисто идеологическим, а не литературным. Но все равно места меняют нас. Мне кажется, красота природы объективна и добра. Мир создан для всех и может наполнять силой и восхищением. В красивом пространстве не хочется жить некрасиво и плохо. Здесь приходят в голову простые выводы и идеи. Вспоминаются страхи и исчезают. Возвращаются ощущения в тело и воспринимаются сразу.
