Признаюсь: сколько раз читала «Кортик» Анатолия Рыбакова, а ни разу не задумалась, а был ли на самом деле такой линкор - «Императрица Мария». А когда буквально на днях я случайно задалась этим вопросом и полезла в интернет проверять, то аж расстроилась из-за своей недогадливости: была «Императрица Мария», была! Ровно такая, какой ее описывал Полевой: «огромный корабль, самый мощный броненосец Черноморского флота. Спущенный на воду в июне пятнадцатого года, он в октябре шестнадцатого взорвался возле Севастополя, в полумиле от берега».
И судьба ее была описана в «Кортике» абсолютно точно:
« - Темная история, - говорил Полевой. - Не на мине взорвался и не от торпеды, а сам по себе. Первым грохнул пороховой погреб первой башни, а там тысячи три пудов пороха было. Ну, и пошло… Через час корабль был уже под водой. Из всей команды меньше половины спаслось, да и те погоревшие и искалеченные.
- Кто же его взорвал? - спрашивал Миша.
Полевой говорил, пожимая широкими плечами:
- Разбирались в этом деле много, да все без толку, а тут революция…»
Строительство линкора «Императрица Мария» было начато в июне 1911 года вместе с двумя кораблями того же типа - «Императором Александром III» и «Императрицей Екатериной Великой». Российскому правительству было необходимо срочно усилить свои позиции на Черном море: активно ходили слухи об интересе турков к самым современным на то время броненосным кораблям — дредноутам. Если бы турецкое правительство осуществило свои планы, то преимущество оказалось бы на стороне турков. Допустить этого было нельзя.
Спустя два года «Императрицу Марию» спустили на воду, а летом 1915 года она «вступила в кампанию». Очевидцы так вспоминали о ее прибытии в Севастополь: "Берега черны. Школы и магазины закрыты. Улицы опустели. Все на берегу... Выстроены войска. Слышны торжественные звуки гимна. Несется уррраа!"
Стоит ли удивляться, что вскоре корабль начали неофициально называть «Императрицей Черного моря» (почти «владычица морская», да?), а командующий Черноморским флотом вице-адмирал Александр Васильевич Колчак именно его сделал флагманом флота.
Однако несмотря на большие ожидания и относительно успешное участие в боевых действиях (в основном в отрядах прикрытия основных сил), «Императрица Мария» находилась не в самой лучшей форме. Еще на стадии испытаний на корабле были выявлены технические ошибки, и работы по их устранению продолжались вплоть до последнего дня существования линкора.
Последний же день наступил много раньше, чем можно было бы предположить: 7 (20) октября 1916 года в начале седьмого утра, вскоре после побудки команды, на корабле произошел мощный взрыв, за ним последовало еще около двадцати пяти, начался пожар и уже через час «Императрица Мария» перевернулась и затонула.
Для Колчака гибель любимицы стала серьезным ударом. Вот что он писал об этом Ивану Константиновичу Григоровичу, морскому министру Российской империи: «Мое личное горе по поводу лучшего корабля Черноморского флота так велико, что временами я сомневался в возможности с ним справиться. Я всегда думал о возможности потери корабля в военное время в море и готов к этому, но обстановка гибели корабля на рейде и в такой окончательной форме действительно ужасна. Самое тяжелое, что теперь осталось и вероятно надолго, если не на всегда, - это то, что действительных причин гибели корабля никто не знает и все сводится к одним предположениям. Самое лучшее было бы, если оказалось возможным установить злой умысел - по крайней мере было бы ясно, что следует предвидеть, но этой уверенности нет и никаких указаний на это не существует».
Расследовать гибель флагмана начали сразу, по горячим следам. Но время было неспокойное, военно-революционное, довести до конца это дело не удалось.
Впрочем, в первые же дни были озвучены три возможные причины случившегося:
1. самовозгорание пороха
2. небрежность в обращении с огнем или порохом
3. злой умысел, то есть диверсия.
Первые две причины почти сразу признали маловероятными.
А вот третья причина вызывает особенный интерес даже сейчас, спустя сто лет после гибели русского дредноута.
В пользу этой версии косвенно говорят многие факты. Например, из-за постоянно продолжавшегося ремонта на корабль довольно свободно проходило большое количество людей. За ними не особенно следили, документы не проверяли, при входе-выходе считали по головам. То есть при желании попасть на линкор было несложно.
Кроме того примерно в то же время и примерно таким же непонятным образом погибло еще несколько кораблей — например, та же участь постигла итальянца «Леонардо да Винчи». Списать серию взрывов на случайные совпадения было бы в условиях военного времени несколько легкомысленно.
Так что совершенно естественно, что шпионская версия, как и сто лет назад, кажется самой интересной. В интернете существует множество публикаций, в которых со ссылками на таинственные или вполне конкретные источники и личности пересказываются самые разные варианты, вскрываются иностранные агенты, анализируются косвенные доказательства и даже приводятся мистические свидетельства. Не могли не вспомнить, например, и о том, что в сентябре 1916 года корабль посетил Николай II, - а значит, следовало ждать беду: якобы среди офицеров флота давно уже было подмечено, что визиты самодержца не приносят кораблям ничего, кроме неприятностей.
В общем, следует признать, что тайна гибели легенды Черноморского флота теперь уже вряд ли будет раскрыта.
Зато она до сих пор вдохновляет писателей.
Любопытно, что версии Анатолия Рыбакова есть косвенные подтверждения в истории "Императрицы Марии". Например, такой факт, что от взрыва погиб только один офицер - инженер-механик мичман Игнатьев, при этом общее количество погибших - разное по разным данным, но точно - больше 220 человек. Правда, были свидетели его гибели: он выполнял свой долг, перекрывал клапаны в кочегарке. Но... Все-таки странно, что все остальные офицеры спаслись, потому что "творили утреннюю молитву на корме корабля", разве нет?
Думаю, Рыбаков был наверняка в курсе расследования гибели линкора, и его версия с кортиком и готовившимся взрывом вполне правдоподобна - и скоро мы в этом убедимся!
Приведу здесь список книг, кроме «Кортика», авторы которых очень интересовались трагедией "Императрицы Черного моря". Если эта тема взволновала и вас, попробуйте на основе доступных материалов построить свою версию:
1. Борис Акунин. «Смерть на брудершафт», Фильма седьмая ««Мария», Мария...»
2. Анатолий Елкин «Арбатская повесть» и «Тайна «Императрицы Марии»».
3. Николай Черкашин «Тайны погибших кораблей»
4. Андрей Чаплыгин «Линкор «Императрица Мария»»
5. Владимир Шигин «Тайны «Императрицы Марии»»
6. Сергей Сергеев-Ценский «Утренний взрыв»
Ну и в заключение хочу рассказать невероятную историю, которая могла бы сравниться с самым небывалым художественным замыслом, но является самой настоящей правдой.
Был в команде «Императрицы Марии» удивительный человек. Родился он в августе 1823 года, происходил из крепостных крестьян Тверской губернии, служил на «Императрице Марии»-первой во время Крымской войны, был участником знаменитого Синопского сражения. Звали его Александр Маркович Абакумов. В 1914 году, когда началась война, он подает на имя Николая II прошение такого содержания: «В бытность моей военной службы в Черноморском флотском экипаже я был на корабле "ИМПЕРАТРИЦА МАРИЯ", на котором и участвовал в знаменитом Синопском бою, подавая из трюма корабля к орудиям снаряды. <...> В войну 1876 и 1877 года был при графе Тотлебене под Плевной. Несмотря на то что достигнув 90 лет еще достаточно бодрый. В настоящую трудную отечественную войну по силе возможности могу послужить царю и отечеству. На основании вышеизложенного я осмеливаюсь всеподданнейше просить ВАШЕ ИМПЕРАТОРСКОЕ ВЕЛИЧЕСТВО разрешить мне вступить добровольцем в армию, верноподданный ВАШЕГО ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА крестьянин (бывший матрос второй статьи) Александр Маркович Абакумов».
Прошение не остается без внимания, и в мае 1915 года Абакумова зачисляют в штат новенькой «Императрицы Марии». В служебные его обязанности входит поднимать своими рассказами и воспоминаниями боевой дух экипажа.
Во время взрыва он был на борту «Императрицы Марии» и, похоже, увидел и услышал кое-что такое, что могло бы при других обстоятельствах пролить свет на гибель линкора. Во всяком случае, по его письму, отправленному позднее Колчаку, становится ясно, что против него ополчились несколько офицеров корабля, обвиняя в распускании слухов и грозя отдать под суд. Абакумов этих угроз не испугался и даже, похоже, надеялся, что его вызовут давать показания, но этого не произошло. Понимая, что каждый день может стать последним днем в его жизни, он решил изложить увиденное в письменном виде. А видел он, помимо прочего, следующее: «Пройдя до 3-й башни, у офицерского люка я почувствовал, что у меня ранена нога и стал ее перевязывать носовым платком. В это время вблизи меня появились лейтенанты Энгельман и Грибцов и я услышал конец их разговора: "сделали очень хорошо, кондуктор Треба утверждает - концов не найти". Разговор их прервался, они увидели меня и поспешили уйти - Грибцов за 3-ю башню, а Энгельман в его каюту.
Я направился в мою каюту, желая спасти что-нибудь, но в это время слышу в дыму матросы кричат мне: "дедушка спасайся, корабль тонет". Бросившись к борту, я по веревке спустился на буксирный пароход, которым и был доставлен на линейный корабль "Пантелеймон", ныне "Потемкин"».
Хотя по фактам не вполне совпадает и продолжения не последовало, но по атмосфере мне рассказ Александра Марковича Абакумова очень напомнил «Кортик»! Ух!
Читайте и гуляйте по книгам!
