Бабушка, на вид не то чтоб совсем уж бабушка, а женщина в возрасте, вела внука за руку в районную поликлинику. По-детски шепелявя, внучок торопливо рассказывал о детсадовских событиях так, как в анонсе новостей мешают в одну кучу весь политический и культурный винегрет: спали, ели, пели, Максим Бойко ударил по голове Ярика Ясуловича; запеканку я съел, а кефир вылил, Аня плакала, потому что хотела к маме и прочее, прочее, прочее. Под завязку он поведал о драке с товарищем из-за цветных счётных палочек. В драке приняла участие воспитательница, — нет, она не дралась, а розняла ссорщиков и поделила палочки пополам. И выдала заветное правило: «Надо делиться!». Внук троекратно повторил бабушке хорошо врезавшуюся ему в память фразу, будто та возражала.
Войдя в коридорчик, где на каждой из дверей висела табличка: «Педиатр», бабушка заняла очередь, став второй, и, присаживаясь на лавочку у нужной двери, привычно выдохнула: «Не бегай!».
- Я не бегаю, - ответил внучок, а он действительно не бегал, и тут же побежал по коридору. Ему навстречу в чуть приоткрытую дверь спокойно вошёл худенький мальчик с красной грузовой машиной в руках. Следом за ним, раскрыв дверь до предела, протиснулся и его большой папа.
- Веня, не бегай! - повторила бабушка, теперь уже по делу. Но не в силу слов, а в результате совпадения Веня застыл при виде новенького красивого грузовика в чужих детских руках. (Новые пациенты проплыли мимо Вени и заняли дальний угол — ребёнок сидя, большой папа стоя.) Не решившись сходу приступить к действию, но явно имея чёткий план, Веня с полминуты попетлял по коридорчику и, когда максимум возможных приличий был соблюдён, подошёл к пацану с игрушкой и угрожающе забубнил: «Надо делиться!». Чувствуя, что хозяин машины его не понял, Веня быстро сам поделился, забрав грузовик, и на всякий случай отошёл с ним подальше от прежнего владельца. Папа молчал. Бабуля ахнула и рванулась забирать «поделенную» машину. (Обобранный ребёнок только теперь среагировал — скуксился и, задрав голову, смотрел на папу.) Наскоро поспорив с внуком — из текста спора доносилось только накрепко усвоенное «надо делиться», бабушка вернулась к пострадавшим с машиной, отдала её мальчишке и стала разъяснять чужому папе, как случилось так, что Венечка по-своему понял урок воспитательницы. Папа, с трудно читаемым выражением лица, молча возвышался над бабушкой; бабушка, опираясь на богатый жизненный опыт, всё же пыталась что-нибудь вычитать на крупном лице родителя. Однако, единственное, что ей удалось вычитать, это было: «Кто здесь?»... ну или «Семью восемь — пятьдесят шесть». Бабушка прекратила извиняться и отошла.
А дальше — как в правильно хронометрированной пьесе. Открылась нужная дверь, вышли от врача предшествующие пациенты, и бабушка (не то чтоб совсем уж бабушка, а женщина в возрасте) поманила своего Веню на приём. Но внук, обидевшись, не взял протянутой ему родственной руки и зашёл в кабинет независимо.
