Русские прозвища - один из важных элементов традиционной культуры. Они наряду с личными именами и фамилиями составляют совокупность антропонимов, т.е. совокупность имен собственных для наименования человека в том или ином языке. Антропонимы являются частью лексической системы языка, развиваются по ее законам и очень чувствительны к любым общественным изменениям, поэтому они привлекательны как объект лингвистической, исторической и этнографической информации, дают представление о межкультурных связях, о традициях и образе жизни определенной группы людей.
Слово «фамилия» имеет римское происхождение. Изначально оно означало совокупность рабов, принадлежавших одной семье. Позднее слово «фамилия» изменило свое значение и стало указывать уже на самих членов какой-либо семьи. Фамилией в XVII-XVIII веках часто было прозвище, и только к XIX веку фамилия приобрела значение второго наследственного имени.
В сознании некоторых современных носителей языка слово «прозвище» связано с чем-то обидным, насмешливым, но раньше это было совсем не так. Прозвище на Руси использовалось (а в некоторых современных деревнях используется и до сих пор) вовсе не для того, чтобы как-то умалить достоинства его носителя - оно необходимо для того, чтобы сделать конкретного человека уникальным, ведь часто жители деревни являются однофамильцами, да и имена у многих совпадают, а людей нужно как-то различать.
Традиция давать прозвища является очень древней. Первоначально они были равнозначны современному слову «фамилия», а затем многие из них стали основой для формирования фамилий, так например на стыке XIX и XX веков в фамилии преобразовались многие крестьянские прозвища.
До отмены крепостного права в России больше половины существовавших тогда крестьянских фамилий - прозвищ происходили от отчеств и не являлись наследственными. Об этом свидетельствуют различные исторические документы: церковные метрики, ревизские сказки и прочее. На страницах этих документов часто встречаются сочетания подобные Иван Петров Сидоров. В приведенном примере Иван - это имя, Сидоров – это фамилия, а Петров – отчество. Как это сегодня ни удивительно, а в те века отчество заканчивалось на -ов, -ев или –ин. На привычное нам окончание –ич могли рассчитывать только знатные люди.
Традиция деревенских прозвищ сохранилась и до нашего времени: часто жители деревни или села не помнят фамилии того или иного человека, зато хорошо помнят его прозвище. В деревне до сих пор самыми распространенными являются прозвища, которые характеризуют человека относительно его родителей и часто передаются по наследству, становясь родовыми прозвищами.
Примеры преобразования прозвищ в фамилии я раскрою на примере собственных экспедиционных записей в Архангельской области. Подобную ситуацию можно увидеть в разных уголках России (то, что я видела в Нижегородской и Новгородской областях примерно совпадает с ситуацией в Архангельской, а также у разных исследователей можно почитать статьи по разным другим областям и районам).
Как рассказывает одна жительница села Хмельники Архангельской области:
«Прозвища давались по предкам. Вот у нас был, например, Афанасий Архипов, это прозвище было, потому что его отец Архип, это прадед наш. А бабушка Александра Архиповна потом вышла замуж, перешла она в другую породу, а там родоначальник Никита – стала Никитина. И фамилия у неё поменялась: была Старцева, стала Попова, так и прозвище поменяла: была Архипова, а стала Никитина. И мы вслед за ней прозвище не меняли – мы тоже называемся Никитины. По началу рода называли, женщина переходила и получала другое прозвище. По женщине называли редко, в основном всё мужские имена: Архиповы, Никитины, Афонькины, Никоновы, Никонковы, вот были Марушовы, какой-то Маруш там был».
Таким образом, эти прозвища содержат имя представителя одного из поколений, передаются по принципу современных фамилий (по наследству) и меняются при переходе женщины в новую семью. Со временем прозвище могло меняться, заменяясь на имя представителя младшего поколения:
«Был вот прадед Иван, потом он умер, а отец был Родион, стали звать Радиными».
Встречаются и случаи метронимических прозвищ (образованных от женских имён) в тех случаях, когда в одной и той же деревне неоднократно совпадают мужские имена. Такая ситуация была в деревне Афанасово Коношского района Архангельской области:
«У нас по женщинам не называли, а вот отсюда километра-то четыре в Афанасове, так там по женщинам называли. Там всё были Александры, дак по женщинам и называли. Вот маму раньше звали Текуськина – бабушка у неё была Текусья, в другой дом перешла – там Людмила была, стала Людкина. А тут рядом с ними Марфиткины были, отец был Александр, там всё больше Александры были».
Как мы видим, в данном случае использовались наименования по женским именам, чтобы не придумывать многочисленные производные от имени Александр. Бывают случаи, когда наряду с патронимическим (образованным от мужского имени) прозвищем семья могла одновременно иметь и метронимическое:
«Нас звали Илюхины, это дед был Илюха, а еще было второе прозвище – Зойкины девки, мама была Зойка, и Илюхины девки звали, и Зойкины девки».
Особый интерес представляют из себя прозвища, в основу которых положены какие-то личные качества, особенности поведения или привычки человека. С ними часто связаны занимательные истории о родоначальниках одного из домов.
Историю двух таких прозвищ рассказывает жительница Архангельской области:
«Как-то прозвища иногда дают по привычкам. Вот говорят был молодой человек, ему всё мать говорила: "Вот я тебе сапоги новые купила, как порвёшь, так больше не получишь – следи, чтобы пяточку не оторвал". И он ходил и всё пяточку трогал. Подойдёт, да потрогает, подойдёт – потрогает. Прозвали его Серёга Пятан, что он всё время пятку трогал. А вот у меня папа Зорин был, его прадед пока был маленький, то беспокойный был и всё плакал, а водилась с ним бабушка, и она ему всё говорила: «Ой, ты зорька-то!» На заре вставал дак. Это был прадед Зорин, и с тех времен так и пошло».
Также в Архангельской области записаны следующие истории прозвищ, связанные с характером их носителей:
- Крот, Ныр - «Одного звали Крот, он такой: всё в дом, всё в дом. А брата его Ныром звали, он в
любой ситуации вывернется, он скользкий, как нырок».
- Бормотуха - «Вот одного звали Бормотуха, он очень быстро говорил».
- Шиш, Шишовы: «У одного прозвище было Шиш, и его детей всё Шишовы звали, Шиш и Шиш, а всё потому, что он всё от жены гулял по-тихому, как Шишок, такой, всё так ш-ш-ш, делал всё по-тихому».
Есть прозвища образованные от географических названий:
«А вот была бабушка, которая роботала в Ленинграде, так её и прозвали Питерянка, а её дети и внуки уже Питерянкины»
Встретилось также в Архангельской области прозвище Ляковна/Лякович (предки этих людей были из Польши).
Иногда прозвища включаются в разнообразные фольклорные жанры. Например, прозвища отображаются в поговорках. Так в деревне Бор Архангельской области есть поговорка: «У нас на деревне Кабаны, Кораны, да Кузькины братаны». В этой деревне было три больших рода, которые имели следующие прозвища: Кабановы, Корановы и Кузькины.
«У Кузькиных был род большой, было много парней. А вот Корановы, Коран – это ж книга же мусульманская, ну вот они черные все были, на мусульман похожи».
Встретилась также легенда, связанная с происхождением прозвища, ставшего фамилией:
«А это вот раньше всё говорили, что в наших лесах Ермак-то прятался. Вот не знаю, исторически-то зафиксирован этот факт или нет, так вот говорят, что наша фамилия оттуда и пошла, что с ним прятались, прозвали нас Ермолины. Похоже, что вышли все наши с казаков. Говорят, что обычаи и одежда была всё казацкие».
Таким образом, наши современные фамилии произошли от прозвищ. Сейчас в деревнях старые фамилии часто забываются и им на смену приходят родовые прозвища, которые и заносятся позже в паспорта.
Напоследок можно сказать, что даже те фамилии, которые на первый взгляд очень просты, могут иметь многовековую историю и заключать в себе намек на происхождение рода. Другими словами, фамилия часто – не просто некоторое слово, а весьма весомый повод для гордости.
