Я с большим удовольствием хочу рассказать вам о спектакле «Дон Кихот» в редакции Рудольфа Нуреева и в исполнении Парижской национальной оперы.
Балет «Дон Кихот» впервые был поставлен в Москве, в XIX веке, балетмейстером Мариусом Петипа. Затем он был перенесен в Санкт-Петербург немножко видоизмененным и впоследствии, в начале XX века, он был переделан балетмейстером Горским в Большом театре. Этот спектакль получил очень большой успех и именно спектакль Горского был перенесен, в оформлении Коровина, на сцену Мариинского театра.
Рудольф Нуреев впервые станцевал роль Базиля в балете «Дон Кихот» в 1959 году в возрасте 21 года, с очень опытной и прославленной балериной Мариинского театра Нинель Кургапкиной, и сразу получил очень большое одобрение в этой партии.
После того как Нуреев совершил свой знаменитый «прыжок к свободе» в аэропорту Парижа в 1961 году, па-де-де из балета «Дон Кихот» было одним из самых главных его достижений и всегда пользовалось большим успехом, потому он его исполнял очень часто. И уже в 1966 году Нуреев создает свою версию этого спектакля в Венской опере.
В те годы уже существовали видеозаписи, но тогда еще не существовало видеоаппаратуры в том виде, в котором знаем мы ее сейчас. И потому если и были какие-то записи – их было очень сложно где-либо достать. К тому же, естественно, не существовало еще интернета, не существовало такой быстрой почты, как сейчас, и достать полностью клавир, оркестровку, конечно, было невозможно.
И вот Рудольф Нуреев пригласил Джона Ланчбери для того, чтобы он оркестровал по-новому балет, который написал Людвиг Минкус.
Спектакль он сильно расширил. Конечно, он не помнил все танцы, которые в этом балете исполнялись. Рудольф Хаметович обладал очень хорошей памятью, но так как он знал все сольные танцы, он не знал много характерных сцен. Потому многие сцены он ставил заново. И к тому же, так как он хотел показать свое превосходство над западными танцовщиками, свою выносливость, он добавил очень много танцев для главного героя.
Еще чем отличался Рудольф Хаметович, это тем, что он не любил большие поддержки, не любил поднимать балерину на вытянутые руки, но ему очень легко удавались все поддержки, которые делались в области груди. На самом деле гораздо легче поднять балерину на вытянутые руки, носить ее, нежели держать все время в области груди. Потому переделок очень много.
Сегодня есть возможность посмотреть разные записи этого балета, в том числе и современные версии. Один из таких спектаклей с современными этуалями парижской оперы – Доротей Жильбер и Карлом Пакеттом. Это танцовщики почти моего поколения, они уже пришли в театр в пост Нуреевскую эпоху, формировалось их дарование в эпоху царствования Брижит Лефевр.
Она почти 20 лет руководила труппой Парижской оперы. Потому репертуар в ее время очень стал разнообразно-странным, часто модерн резко менялся с классическим репертуаром. С одной стороны – это безумно интересно и хорошо для творчества артистов, это очень интересно для зрителя, но это очень губительно и очень сложно для нюансировки того или иного спектакля.
Надо сказать, что французы очень бережно относятся к своим балетам. Они очень сложно идут на какие-то переделки. И так как в Парижской опере работает очень много педагогов, которые являлись солистами в эпоху Нуреева, то каждый показывает то, что они репетировали с ним. Но дело в том, что сам Нуреев для каждого из них что-либо менял, тому я сам являлся свидетелем, как они друг с другом начинали спорить, доказывать, что нужно делать и как.
Потом тот же балет «Дон Кихот» Нуреев ставил в разных частях света. Он ставил в Австралии, в Северной Америке, в Латинской Америке, потому он каждый раз адаптировал какие-то вещи под те или иные моменты.
В Париже жила очень интересная дама Ирен Лидова, ее называли мадам Лидо́ва. Она была женой одного из самых выдающихся фотографов, летописцев балета Европы и мира. Она была критиком балета, дамой, которая родилась в Москве, прожила всю жизнь в Париже и была знакома еще с артистами Дягилевской антрепризы.
Мне довелось с ней общаться и она мне говорила, что одной из первых «Жизелей», которую она в своей жизни видела, – была в исполнении Анны Павловой. Потому она знала всех и вся. И когда Рудольф Нуреев остался за границей, то он пытался показать им то, что знал он. И Ирен, увидев его в гриме перед исполнением па-де-де «Дон Кихота», в черном парике, предупредила: «Учтите, вас засмеют, здесь этого никто не поймет».
Дело в том, что в те годы в Советской России был принят очень серьезный шаблон, что в каждом спектакле были не только костюмы, сделанные художником, но и грим и внешний вид. Если мы посмотрим фотографии тех лет, то можно увидеть, что все исполнители партии Базиля в «Дон Кихоте» надевали черный парик, рисовали себе бакенбарды, меняли свою внешность так, чтобы показать, что они походят на испанца. Нуреев ее не послушал, как она рассказывала, и получил, конечно, очень серьезные критические высказывания.
В Париже всегда издаются очень подробные буклеты о каждом спектакле. И вот там написано, что если во всех сценах использована хореография Нуреева, то картина «Сон Дон Кихота» – она полностью воспроизведена так, как у Горского. Здесь, конечно, можно сказать только о рисунке танца, не о руках, не о корпусе, не о манере исполнения, конечно, говорить, как о спектакле Горского – невозможно. И вообще, это очень слабо напоминает тот русский балет, который должен быть.
Дело в том, что «Дон Кихот» изначально считался балетом домихарактерным, в нем танцевали артисты, которые были характерного направления. И только исполнительницы главных ролей, у них была такая сложность, что они должны были в один момент переодеться и из горожанки Китри начать исполнять чисто классический танец. Это большая сложность для балерин.
Но в сегодняшнее время, в тот момент, когда практически все эти грани, которые дают различие между первым актом и этой картиной «Сон», они, к сожалению, снивелированы... И если есть у балерины дарование, которая может это сделать, то тогда вы это увидите.
