Иногда человека, кричащего во весь голос, никто не хочет слышать. Это довольно естественно, ведь многие люди боятся внести в свой уютный мирок нечто новое, и, возможно, разрушительное. Люди не хотят истинной правды. Правда нужна им лишь в качестве подтверждения того, что все спокойно. Не больше и не меньше. Добродетель уюта еще никому не принесла настоящей пользы - по сути, она служит лишь шорами для глаз. В результате мы видим лишь то, что хотим видеть, считая это благом для себя. Чарльз Диккенс - один из немногих писателей, попытавшихся открыть людям глаза. Удалось ли ему? И кем на самом деле был писатель "доброй, старой Англии"?
Диккенс родился в 1812 году в Портсмуте, в семье состоятельного чиновника. Он был окружен вниманием и заботой, его талант декламировать стихи и разыгрывать сценки уже тогда проявился в полной мере. Однако благополучие длилось недолго - после того, как отца Чарльза посадили в долговую тюрьму, мальчик изведал все невзгоды рабочего класса Англии. Себялюбивому и хрупкому мальчику пришлось работать на фабрике ваксы, где царили довольно суровые порядки. Изнанка внешне добродушного английского быта оказалась слишком жестокой и неприглядной - нещадная эксплуатация детского труда, погоня за наживой, обман и презрение. Позднее Диккенс считал этот период своей жизни незаслуженным оскорблением. Он мало говорил об этом, но мрачные картины Лондона из романа "Приключения Оливера Твиста", где в полной мере показана тогдашняя жизнь, говорят сами за себя. Диккенс создал не только образ причудливой, странной и милой Англии, но и жуткий образ ядовитого города-чудовища времен Джека Потрошителя. Затем этот образ эксплуатировался неоднократно, в частности, в серии книг про незабвенного Суини Тодда.
Слава пришла к Диккенсу после публикации "Посмертных записок Пиквикского клуба", где проявилось умение Диккенса потворствовать вкусам читателя, его искрометный юмор и замысловатый слог. Диккенс всегда был любителем юмора и гротеска - во многом это показано все в том же "Оливере Твисте", где мальчик вырывается из ада работного дома во многом благодаря удаче и почти невероятным совпадениям. Многим произведениям Диккенса придается характер неких мистических сказок, например, это демонстрируется в повести "Рождественская песнь", где жадного Эбенезера Скруджа учат добру и пониманию... святочные духи. Диккенс был склонен к мистике, довольно часто он впадал в транс, говорил с героями своих произведений. Сила воображения писателя была огромна. Писатель часто читал отрывки из своих произведений широкой публике, которая воспринимала его декламации чрезвычайно благосклонно. Одна эта способность увлечь людей за собой, в свою реальность - несомненно, великое искусство.
Однако юмор и добродушие не спасли Диккенса. Да, его ждал великий расцвет - но за ним последовало столь же тяжелое падение. Диккенс был малопригоден для семейной жизни, постоянные заботы и попытки нагружать себя лишней работой претили его во многом изнеженному характеру. Во многих своих произведениях Диккенс выступает, как моралист, хранитель нравов и искатель правды. Тем горше стало его разочарование, когда писатель осознал, что для многих англичан он является лишь автором буффонады, комедии - но никак не человеком, воспевшим страшную, умирающую в своем бесконечном падении Англию. Диккенс скончался в 1870 году от инсульта. Имя его вошло в классику мировой литературы, тем не менее, не став символом обреченности, подобно тому же Достоевскому.
Что же, все-таки, по большому счету, хотел сказать нам Диккенс? Может, Оливер Твист на самом деле умер от изнеможения в недрах работного дома, лишенный всякой надежды? Может, богатые и жестокосердые восторжествовали, поправ всякую добродетель? Смог ли негодяй Урия Гип остаться безнаказанным? Сложно сказать. Потому Диккенс и великий писатель, что его творчество нельзя рассматривать однобоко. Да, склонность к неестественным сюжетным поворотам, преувеличение и юмористическое искажение действительности были проявлениями натуры Диккенса в его произведениях. Но это не изменило главного. Крик души писателя не был услышан большинством людей той эпохи. "Добрая старая Англия" даже не повернула головы, оставив мораль слабым. Нам остались только картины - добродушные господа в мягких креслах, смеющиеся над очередным курьезным случаем. И где-то глубже - город, отравленный тяжелым смогом, город, в котором торжествует безнаказанность и аморальность. Жуткий город. Часть сердца Диккенса, застывшая на немых страницах в последнем безумном полете.
