Еще совсем недавно аналитики многих стран утверждали, что новые технологии, имеющие военное применение, могут подорвать ядерную стабильность. Логика их аргументов достаточно спорна и упускает из виду более простую причину, по которой новые технологии могут вызвать ядерный конфликт: путем нарушения существующего баланса сил между ядерными государствами. Эта последняя проблема является наиболее вероятной и опасной и требует немедленного политического реагирования.
На протяжении более 70 лет мир избегал конфликтов между крупными державами, и многие связывают эту эпоху мира с ядерным оружием. В ситуациях взаимного гарантированного уничтожения (MAD) ни одна из сторон не имеет стимулов для начала конфликта, поскольку это приведет лишь к ее собственному уничтожению. Ключом в этой модели сдерживания является поддержание безопасных возможностей второго ответного удара, то есть, способности поглотить ядерную атаку противника и ответить разрушительной контратакой. Однако в последнее время аналитики стали опасаться, что новые стратегические военные технологии могут позволить одному из государств, обладающих ядерным оружием, успешно нанести первый удар по врагу. Например, китайские коллеги выражали свое беспокойство в диалогах, указывая на то факт, что Соединенные Штаты могут решить начать сложную кибератаку против китайского ядерного командования, по существу отключив ядерные силы Китая. Затем Вашингтон мог бы нанести массированный удар обычными крылатыми и гиперзвуковыми ракетами для уничтожения ядерного оружия Китая. Наконец, если какие-либо китайские силы выживут, Соединенные Штаты могут просто зачистить ограниченный ответный удар Китая своей передовой противоракетной обороной. Китай будет разоружен, а ядерное оружие США по-прежнему будет «лежать на полке», нетронутым.
Если Соединенные Штаты или любое другое государство приобретет такой потенциал первого удара, то логика MAD будет подорвана. У Вашингтона может возникнуть соблазн нанести первый ядерный удар. Или же Китай может предпочесть использовать свое ядерное оружие в самом начале конфликта, прежде чем его можно будет уничтожить (так называемая проблема «использования или потери»). Таким образом, согласно этой логике, надлежащий политический ответ состоял бы в том, чтобы прямо запретить или контролировать любые новые системы оружия, которые могли бы угрожать потенциалу второго удара.
Однако такой подход к новым технологиям и стабильности также вызывает сомнения. Способен ли когда-нибудь какой-либо президент США принять решение о начале массированной ядерной атаки, только потому, что он посчитал, что ею все и ограничится? И почему стране, находящейся в худшем положении, в данном случае Китаю, имело бы смысл намеренно начать ядерную войну, которую он почти наверняка проиграет? Что еще более важно, эта концепция того, как новая технология влияет на стабильность, является слишком узкой и сосредоточена исключительно на том, как новые военные технологии могут быть использованы непосредственно против ядерных сил. Необходимо думать более широко о том, как эти новые технологии могут повлиять на глобальную политику, а для этого полезно обратиться к научной теории международных отношений. Доминирующей теорией причин войны, преподаваемой в академиях, является «модель торга войны». Эта теория в качестве основной причины конфликта определяет быстрые сдвиги в балансе сил.
Международная политика часто приводит государства к конфликтам, которые они могут урегулировать путем мирных переговоров, но когда переговоры срываются, начинается война. Изменения в балансе сил являются проблемой, поскольку они подрывают эффективность переговоров. Ведь зачем соглашаться на сделку сегодня, если завтра ваша переговорная позиция будет сильнее? И, наоборот, четкое понимание военного баланса сил может способствовать миру. (Зачем начинать войну, которую вы, скорее всего, проиграете?) Но сдвиги в расстановке сил могут привести к недопониманию того, какие государства имеют преимущество. Поэтому новые технологии угрожают создать потенциально дестабилизирующие сдвиги в балансе сил.
По мнению западных аналитиков, на протяжении десятилетий стабильность в Европе и Азии поддерживалась с помощью военной силы США. Однако в последние годы баланс сил в Азии начал смещаться, поскольку Китай увеличивает свой военный потенциал. Уже сейчас Пекин стал более напористым в регионе, претендуя на оспариваемую территорию в Южно-Китайском море. И результаты военной модернизации России были в полной мере продемонстрированы в выступлении президента Путина перед Федеральным собранием. Кроме того, Китай, возможно, лидирует над Соединенными Штатами в новых технологиях, которые могут иметь решающее значение для будущих военных войн, включая 3D-печать, гиперзвуковые ракеты, квантовые вычисления, беспроводную связь 5G и искусственный интеллект (ИИ). А президент России строит новые беспилотные транспортные средства, заявляя о том, что тот, кто возглавит искусственный интеллект, будет править миром». Если Китай или Россия могут включать новые технологии в свои вооруженные силы, то именно это и может привести к быстрому сдвигу в балансе сил, что, в свою очередь, может спровоцировать войну. Так, Пекин считает, что новые технологии предоставляют ему новое, локальное военное преимущество над Соединенными Штатами, например, он сейчас может быть более готов, чем ранее, инициировать конфликт с Тайванем.
Любой подобный сценарий может привести к прямому конфликту таких ядерных держав, как Китай или Россия, с Соединенными Штатами, и как только ядерные вооруженные государства войдут между собой в конфликт, существует неотъемлемый риск балансирования на грани ядерной войны или начала ядерного конфликта из-за простой аварии или непреднамеренной эскалации боевых действий в рамках ограниченных стратегий применения ядерного оружия. Такая постановка проблемы приводит к иному набору политических последствий. Озабоченность вызывают не только технологии, которые непосредственно угрожают подорвать ядерный потенциал второго удара, но и любые технологии, которые могут привести к значительному сдвигу в более широком балансе сил. И решение состоит не в том, чтобы сохранить потенциал второго удара, а в том, чтобы сохранить преобладающий баланс сил в более широком смысле.
Когда речь заходит о новых технологиях, это означает, что Соединенные Штаты должны стремиться сохранить инновационное преимущество. Вашингтону также следует сотрудничать с другими государствами, в том числе со своими ядерными противниками, в разработке нового комплекса соглашений по контролю над вооружениями и нераспространению, а также в области экспортного контроля, с тем, чтобы лишить потенциально враждебные государства этих новых дестабилизирующих технологий. Это непростые задачи, но последствия проигрыша Вашингтоном гонки за технологическое превосходство перед своими автократическими соперниками могут означать лишь ядерный Армагеддон.
