Копирование текста и его озвучка без разрешения автора запрещены.
Субботу мы посвятили сборам, постирушкам и хозяйственным делам. Вечером, перед сном, я посадила тётю Любу на табурет посередине зала и полностью проверила её здоровье. Никаких особых отклонений у неё не было. Проверила Надюшку, ничего кроме диатеза ей не грозило и то, если бы не земляничное варенье, то и этого бы не было. Гостьи наши были совершенно здоровы, и почему тётя Люба родила раньше срока я так и не поняла.
В этот раз мы все легли спать рано и нам совершенно ничего не мешало. Все устали за день, да ещё и некоторые спать ночью не давали, так что я быстро переоделась, нырнула под одеяло и уснула. Я даже не услышала как укладывался Лёша.
Восьмое марта было воскресенье, когда мы встали, Лёшки уже дома не было, я сразу поняла, что нас ждёт сюрприз, только не знала какой. Мы позавтракали, поздравили друг друга с праздником, подарив символические подарки. И тут появился домовой с маленьким лукошком.
-Ну, - сказал он, - жизнь такая пошла, что церковных праздников не существует, а вот этот праздник хороший, добрый, и я не откажусь его отпраздновать. Баб у меня в доме много, а мужик один, - говорил он торжественно, поглаживая свою породу.
-Поэтому разрешите вас поздравить с праздником, пожелать вам здоровья и подарить подарочек, - сказал Афанасий, доставая небольшие обереги из лукошка и вручая их тёте Любе, – этот для тебя, Любаша, а этот для Надюшки.
Затем он достал баночку своего фирменного варенья и вручил бабушке, а мне протянул маленький флакончик:
- Держи, Надежда. Это святая водица из Киевской Лавры. Да смотри, попусту не трать, нет больше такой. Не те попы нынче пошли.
Я унесла подарок и спрятала в комод, быстренько убрала постель и Лёшкину раскладушку и села довязывать пинетки, мне оставалось доделать совсем чуть – чуть, но и времени оставалось всё меньше, сегодня вечером девочки должны были уехать. Часов в одиннадцать, залаяла собака, я видела как мимо окон пробежал Лёша. Входная дверь открылась и закрылась, в дом кто – то вошел, но была странная тишина. Я привстала с кресла и выглянула в коридор. На пороге стояла растерянная Марийка с охапкой тюльпанов, завернутых в небольшие букетики. Руки у неё тряслись от волнения, и я, стараясь хоть как – то успокоить девочку поприветствовала её:
- О, Марийка, привет. А где Лёха?
В это время тётя Люба пеленала ребёнка, но услышав знакомое имя, тоже выглянула из комнаты. Марийка покраснела как рак и прошептала:
-Здравствуйте.
Тётя Люба внезапно прослезилась, вручила мне Надюшку и кинулась обнимать гостью. Из кухни выглянула бабушка. Все как – то разом заговорили, зашумели, а Марийка стояла в растерянности и улыбалась. Наконец - то появился Лёша, и, забрав цветы у девушки, начал нам раздавать букетики тюльпанов.
-А Надюшке, вооот, - сказал он, доставая из-за пазухи погремушку на коляску.
-Ой, Лёша, - засмеялась тётя Люба, - да у нас же коляски нет. Да и на кой она нам нужна?
-Ничего, вы её повесьте на кроватку, и будет у девчонки музыка.
Как – то сразу обычный выходной превратился в праздник. Небольшие букетики цветов принесли в дом весну и радость. Все засуетились, забегали, начали накрывать на стол. Я стояла в проходе между залом и коридором и видела, как домовой не вытерпел и вылез из-за печки понюхать букетик. Он стоял возле цветов и загадочно улыбался в бороду, но заслышав шаги сразу исчез.
Марийка как – то сразу оказалась своей, родной. Мы с Лёшей раздвигали стол в зале, а она уже хозяйничала на кухне вместе с бабушкой и тётей Любой. Я попыталась понять, что она за человек и не очень - то у меня это выходило, ясновидящая с меня точно никакая. И я перешла на привычный уровень тестирования. Просмотрев в первую очередь легкие, сердце и то место, где я раньше наблюдала у людей душу, я неожиданно для себя обнаружила нежно розовое облачко. Она и сама была как это самое облачко. Только что оно означает? Надюшка закряхтела, и заявила на весь дом, что ей неудобно, я пошла глянуть, в каком месте, заодно позвала домового.
-Афанасий, ты не знаешь, розовая душа это плохо или хорошо?
-Да это как сказать, - задумчиво сказал он, - да развяжи ты ребёнка, спеленали ёпть, вздохнуть не может. Послабже её спеленай, - вдруг он рявкнул на меня.
Я пеленальщик была ещё тот, аккуратно развернув пелёнку, постаралась тем же способом её завернуть обратно, только слабее. Надюшка успокоилась.
-Так что там с розовым?
- Ну, не работник она, конечно, но, хорошая, добрая. Всю жизнь в облаках будет летать.
-Так что, берём девочку?
- Берём, - заулыбался домовой, - и, понимаешь, самое хорошее в ней то, что тёщи нам не видать.
Афанасий подмигнул нам, Надюшка захохотала, а за ней и я. Спустя мгновение дверь приоткрылась и к нам заглянула тётя Люба.
-Надь, вы чего тут?
-Да вот, младшая Надежда возмущается, что её очень туго спеленали, пришлось перепутывать, а ещё Афанасий сказал, что Марийка девочка хорошая, да ещё и тёщи нет, надо брать, - прошептала я.
-Как ты её понимаешь, - в очередной раз удивилась тётя Люба.
-Ну, если честно, то я не всё понимаю, а только то, что она кричит возмущённо и то, нельзя сказать понимаю, больше чувствую.
Надюшка наотрез отказалась спать, мне пришлось брать её с собой в зал, бабушка сообразила из кресла кроватку и мы сели за стол. Лёшка не сводил влюблённых глаз с девушки, а она смущалась, краснела, но старалась подержать беседу с нами. Лично мне она очень нравилась, и самое главное меня ничего не настораживало. Вот срослась она с нами как – то сразу, как только зашла в дом, как будто всю жизнь с нами жила.
После обеда приехал дядя Боря с председателем, не выдержал ожидания. Ему не терпелось увидеть дочурку. И опять шум, гам, хохот, шутки прибаутки. И я заметила, что не перестаю улыбаться с самого утра. Эти, казалось бы, совершенно чужие люди стали для нас лучше родных и с их появлением в нашей жизни стало много смеха, улыбок, теплоты, всего того, что я никогда раньше не видела. И я заплакала. Я даже сама не поняла почему, просто ушла на кухню и разревелась. Из- за печки вышел Афанасий, и стал гладить меня по руке.
-Ну, Надежда, не плачь. Ну, не насовсем же они уезжают. Они к нам будут приезжать. Мне тоже грустно, я буду скучать без Надюшки, но у них есть свой домовой, он их тоже ждёт.
Я улыбнулась сквозь слёзы, обняла домового и прошептала:
-Какие же вы все у меня замечательные, как же я буду без вас.