В одной из статей я процитировала такое высказывание:
«Всякая нормальная женщина должна уметь ходить за больным и за малым. Главное в ней – жалость.» (Г.Щербакова Отчаянная осень)
Написаны эти слова были в середине 1980-х и тогда воспринимались совершенно нормально. Жалость – как сочувствие и побуждение к деятельной помощи. Помощи в сохранении и накоплении сил тем, кто в настоящий момент слаб и сам с ситуацией не справляется.
Есть такой советский поэт, Ирина Снегова. И при жизни была не первого эшелона, писала про любовь, про Родину – такие, в общем, умеренно позитивные, идеологически-благонадежные стихи. В основном работала как переводчик, поэтически перекладывая работы Расула Гамзатова и других кавказских поэтов. Сейчас практически забыта. Но если набрать ее имя в поисковике, то сразу вылетит дополнение «жалею». Это стихотворение, как говорится, осталось в памяти народной. Про вот эту самую жалость-оберегание, жалость-нежность как высшее проявление любви.
У нас говорят, что, мол, любит, и очень,
Мол, балует, холит, ревнует, лелеет…
А, помню, старуха соседка короче,
Как встарь в деревнях, говорила: жалеет.
Дальше - разъяснения этой жалости: давал выспаться, оберегал от тяжелой работы, помогал в домашних делах. Т.е. всячески хранил жизнь и силы любимой.
Но реакция на них читателей 2020 года оказалась неожиданно острой. Большинство написали, что жалость отвратительна, лицемерна, унизительна для ее объекта. И за всем этим стоит неприкрытый ужас – не дай Бог самому оказаться объектом жалости. Тогда не подняться, добьют.
Людмила Реброва Для меня она противоположна со-чувствию, со-страданию. Жалость – это повздыхать: "ах, бедненький, ах, несчастненький", кинуть копеечку и пойти домой, поглаживая себя по животу "какой я добрый".
Т.е. за тридцать с лишним лет произошло изменение смысла слова в массовом сознании.
Сейчас даже само слово"жалость" кажется каким-то противным. Ассоциируется с жабьим болотом, готовым затянуть с головой, удушить. Населенным мимокрокодилами, обожающими втыкать свои жала в болевые точки. Качество жмотов, «кидающих копеечку», а заодно втаптывающих твое доброе имя в грязь. Раздраженная реакция на жалобы, на униженное выклянчивание. Проявление злорадства. А еще синоним слова жадность: кинул копеечку, рубля пожалел!
Короче, и проявлять, и вызывать жалость стало одинаково мерзко. А уж жалеть себя – вообще саморазрушение, погружение в трясину.
Хотя и сейчас еще проскальзывает в речи прежнее значение этого слова. Жалеть как оберегать, поддерживать, помогать сохранить ресурс.
«Что ты машину не жалеешь, гоняешь по колдобинам?» - призыв относится к качественной технике бережно, соизмерять свои желания с ее возможностями.
«Пожалей ребенка, у него и так три репетитора, а ты его в эту музыкалку таскаешь» - не напрягать ребенка сверх возможностей, помогать ему сохранять и восстанавливать ресурсы.
«Жалею носить белые сапоги на каждый день» - тоже оберегание дорогой красивой вещи от бессмысленного преждевременного износа, стремление сохранить ее для достойного повода.
«Слушай, пожалей меня, давай эту проблему отложим пока я эти дела разгребу» - опять о сохранении, распределении сил и возможности их восстановления.
Видимо, со словом "жалость" произошло то же, что и со словом "уборная". Были такие старинные слова: убор, убранство. В значении «продуманный облик и все предметы, его составляющие». Сейчас его заменило слово лук (не овощ, а look). И были уборные – комнаты, совмещающие функции гардеробной, гримерки, парикмахерской.
А потом этим словом стали стыдливо называть отхожее место – и всё! Значение слова стало связываться не с красотой и ароматами духов, а с нечистотами. "Он вошел в ее благоухающую уборную" - ха-ха! Теперь даже в театрах не гримуборные, а комнаты артистов.
Когда же произошла подмена понятий? Какое неприятное действо стали массово прикрывать хорошим словом "жалость"?
Когда, в какой момент жалость как способствование сохранению и развитию чьего-то ресурса превратилась в массовом сознании в свой антипод – в средство для добивания, для окончательного отъема этого ресурса?
Может быть, когда мир сплошь заполонили тренинги по сплочению, призывы к объединению, всеобщей любви и двум десяткам объятий в день? Именно тогда непрошенное оказание помощи не по любви и не по профессиональному долгу стало пугать? Тогда помощь все чаще стала оказываться имитацией? Может быть, это насильственное всеобщее единение и причинение добра слишком продавило индивидуальные границы каждого?
Или жалость-оберегание отменили успешный успех и эффективный менеджмент? Когда бег по чужим головам, вырывание кусков из рта слабых, подталкивание падающих стало считаться не просто нормой, а доблестью? Как и демонстрация своих "достижений" самого сомнительного свойства?
И еще: одной из первых статей на моем канале (тогда еще не ставшим литературным) была статья про неумение принимать помощь. Кажется, эти проблемы в одной связке: умение оказать и умение принять помощь.
Что вы на этот счет думаете?
Чтобы не пропустить интересные статьи, жмите на название канала или пользуйтесь Каталогом заседаний клуба.
Еще на канале по теме: