Наш карельский корреспондент прислал информацию о том, что накануне жители Медвежьегорска наблюдали НЛО. Время такое было: газеты заманивали читателя байками про чудеса, волшебство, снежного человека и НЛО. Сначала многие верили, потом усомнились: что-то раньше не очень часто охотники встречали йети, и инопланетяне не жаловали планету Земля, а в 90-е те и другие просто зачастили с визитами. И когда Семеныч торжественно зачитал начало корреспонденции: «Вчера жители города Медвежьегорска в Карелии видели НЛО…», выпускающий редактор Ксюша Трулева задумчиво отозвалась со своего места:
- В Медвежьегорске так пьют, что каждый день НЛО видят...
Потом, помолчала и добавила:
- Я там была. Тоже напилась…
Все мы знаем, что Ксюше выпивать нельзя категорически, так как даже с воробьиной дозы она хмелеет, поэтому с удивлением посмотрели на нее, услышав это ее «тоже напилась».
- И?! – Задал свой вопрос Семеныч, постучав ногтями по столу, на котором пускал пузыри прозрачный чайник с кипятком.
Пять кружек сдвинулись в кружок, стукнувшись расписными боками. В каждую упал «тампакс» на веревочке – чай в пакетике с разноцветной бирочкой, и сахарно-фруктово запахло. Не по-нашему, по-фински.
- Рассказывай, давай, не томи! – Скомандовала бойкая Настя Егоршина, с хрустом укусив край вафли. – Тихушница ты наша!
Настя бодро хохотнула, а Ксюша обидчиво возразила:
- И ничего не тихушница! Мы, знаешь, как по молодости заруливали!
Ксюша прикусила язык, и улыбнулась каким-то своим – тайным – мыслям. Ксюша из тех, про кого говорят «до старости щенок». Она старательно скрывает свой возраст, но мы-то знаем, что ей идет четвертый десяток, и что она рано стала мамой, и что мужа у нее нет. Может, и был когда, но в настоящем времени отсутствует.
Ксюшка одна тянет свой семейный воз, и потому пашет, как папа Карло. И не только в нашем агентстве, но и еще в тридцати трех изданиях, для которых пишет абсолютно все. Один из журналов о туризме за это отправляет ее туда, куда никто из штатных авторов этого журнала ехать не хочет. Наездились уже и в более привлекательные места! Вот от этого самого журнала Ксюша и отправилась в поездку на Север, забросив сыночка Митеньку бабушке в Лугу. Из Питера до Москвы она добралась «Красной стрелой», а там, в назначенный день и час встретилась на вокзале с группой товарищей из разных турфирм, которые собрались в рекламный тур по Карелии – оценивать экскурсионную привлекательность края, отели, достопримечательности. Все эти товарищи были между собой хорошо знакомы по долгу службы и по совместным поездкам. Коллектив, как говорится, спевшийся и частично спившийся, потому как что еще делать москвичам, вырывающимся на свободу из семейных пут?!
Едва загрузились в вагон поезда, как устроили складчину в одном купе. Запахло яйцами и копченостями, солеными огурцами и чесночком, забулькало приветливо в одноразовых стаканчиках. Дамы скромничали, прикрывая ладошками стаканчики, мужики накатывали по полной. Ксюшке, которую тоже к столу пригласили, было неловко в компании, где она никого не знала, поэтому она решила, что пятьдесят капель за знакомство ей только помогут обрести необходимую коммуникабельность. Через час она это слово произнести уже не могла, зато и неуклюжесть при общении с незнакомыми людьми испарилась без следа. А народ уже запевал в полголоса про «солнышко лесное», почти шепотом, чтоб не раздражать пассажиров, которые хотели отоспаться за дорогу. Вряд ли кому-то это удалось, так как вслед за песнями из купе представителей российского турбизнеса послышалось конское ржание – пришло время анекдотов. Потом началось хождение в туалет, покурить, в ресторан за добавкой, к проводнику за чаем. И так до утра. А утром хмурые пассажиры поезда проводили недобрыми взглядами компанию, которая высадилась на станции небольшого городка Медвежьегорска.
Там москвичей и одного питерского журналиста встречали чуть не с караваем. Отвезли всех в крошечный, но очень милый отель, накормили, напоили и попросили всех собраться в зале переговоров через час. Но это было в корне неправильно! Нельзя давать свободный час людям, которые ехали не работать, как думали устроители рекламника, а отдыхать. Им нельзя давать ни минуты свободной, так как они легко могут использовать ее не по назначению. И они использовали. И Ксюшка со своим дурацким диктофоном была на переговорах ни к селу, как говорится, ни к городу! Одна! Нет, были еще две молчаливые тети, которые поняли, что кворума не ожидается, и тихо ушли еще до прихода устроителей мероприятия.
Правда, устроители совсем не обиделись. Они объявили обед, за которым следовала экскурсия по окрестностям, потом ужин в ресторане и вечер отдыха с караоке и концертом местных бардов.
На обед подавали пироги, картофельные шаньги и калитки, суп из местной дичи и жаркое из медвежатины. Водка, само собой, тоже была. Благодаря сытному обеду и возлияниям на грудь на экскурсию народ собирался долго и неактивно, а в автобусе большинство членов группы нахально храпело.
Ужин тоже прошел в дружественной обстановке, сытно и с песнями. И закончился в бане, которую приготовили специально для гостей. Ксюшка с ужасом наблюдала за тем, как не очень трезвый народ прихорашивается для похода в помывочный блок. Сама она опять стеснялась по причине своего трезвого состояния. Ей пытались налить, но она отказывалась, и ей предлагать перестали. Причем, именно в тот момент, когда она готова была согласиться.
Но Ксюша недолго огорчалась, так как банное безобразие привело ее в шок. Она тоже отправилась погреть косточки, закутавшись в простыню, как греческая богиня, и блаженствовала на горячих гладких досочках парилки, а когда вышла охладиться, взору ее предстала картина, описать которую словами было сложно. В чаше бассейна, борта которого были выложены красивой сине-голубой мозаикой, словно стадо тюленей, плескались мужики, а на берегу под искусственным солнышком жарили свои далеко не юные тушки тетеньки-русалки. С купальниками у них было не очень, но тетеньки не переживали. Одни прикрывали чресла полотенцами, как набедренными повязками, другие без стеснения возлежали голяком. Лишь пара «белых ворон» в коконах из белых простыней восседала на диване, укоризненно поглядывая на компанию.
Ксюша не успела удивиться всему, так как моржи-мужички, словно по команде, полезли на берег, сверкая оголенными задами, и с гиканьем устремились в парилку. Посидев для приличия с «белыми воронами», толковавшими о делах огородно-дачно-подмосковных, Ксения выпила стакан томатного сока, и отправилась спать. Все-таки своей в доску она в компании так и не стала, и уж точно ей не хотелось оголяться в этой компании, даже ради купания в красивом бассейне.
Утро было хмурым и безрадостным. Улыбались за завтраком только Ксюша и две «белые вороны», которых звали Нина Васильевна и Маргарита Васильевна – так они представились. Вчерашний банный кордебалет никто не обсуждал. Мужики ковырялись вилками в омлете, дамы налегали на крепкий кофе.
- Друзья! Мы приготовили для вас сюрприз! – Это один из устроителей нашего мероприятия, выскочил откуда-то, словно чертик из коробочки, и бойко отчеканил. – Сейчас мы полетим на…
Тут устроитель сделал театральную паузу, но никто не встрепенулся – не то настроение было у народа. Лишь кто-то неуверенно полушепотом спросил: «На луну?...» И вообще, к сюрпризам в хмурое утро все относились настороженно. Мало ли что могут придумать местные ребята для того, чтобы понравиться столичным начальникам турфирм!
- … мы полетим на … Соловки! – Торжественно закончил бойкий устроитель и сам себе поаплодировал. Ему вяло ответили, а один дядя усатый, очень похожий на моржа, вежливо спросил:
- А что, Соловецкие острова – это тоже Карелия? Или у меня, пардон, географический кретинизм?!...
- Нет, дорогие друзья! Никак нет! – Снова театрально отозвался молодой человек. – Это Архангельская область. Но мы активно осваиваем это направление и разработали необычный тур – вертолетный!
- Я не могу на вертолете! – Выдохнул один дядя вида не совсем здорового, с лицом зеленоватого оттенка. – Я боюсь всего, что летает, а вертолета – особенно!
Понятно было, что лететь он никуда не хочет, что больше всего ему сейчас хочется выпить и упасть в бассейн, и лениво плавать там, а потом завалиться на горячие досочки в сауне и уснуть. Но на него зашикали со всех сторон, мол, не разлагай коллектив, и не срывай мероприятие, и дядя, обидевшись, замолчал.
А устроитель снова очень радостно сообщил, что на островах можно будет устроить пикник, и ящик с сухим пайком уже стоит в автобусе.
- А «жидкий» паек будет? – Робко спросил один из вчерашних моржей.
Устроитель радостно улыбнулся в ответ и закатил глазки. Все правильно поняли, что с «жидким» пайком проблем не будет. А через минуту одна из «белых ворон» нашептала Ксюше в ухо, что в вертолет уже загрузили несколько ящиков с умопомрачительными карельскими напитками, разными настойками, бальзамами и прочими клюквами на коньяке.
Сборы были недолгими. Компанию погрузили в автобус и в сопровождении экскурсовода, который очень хотел приобщить всех к прекрасному, повезли на маленький аэродром, где уже тарахтел внутренностями вертолетик, а возле него важно прогуливались вертолетчики – не юные уже пилот и штурман в летных куртках на меху и унтах с отворотами из собачьего меха.
Взлетели. Под ложечкой у каждого – у кого больше, у кого меньше – ухнуло и екнуло, голова закружилась, уши заложило, и маленький городок внизу вдруг мгновенно стал похож на макет села Шушенское, в котором вождь мирового пролетариата жил в своей сибирской ссылке. Такой макет был в каждой школе, стоял в стеклянном кубе где-нибудь в Ленинской комнате, и каждый ученик мечтал снять с куба стекло и потрогать крошечные домики, сработанные из детских кубиков и деревца в снегу из ваты. И увидев в иллюминаторах эту картинку, каждый вспомнил знакомый с детства пыльный макет под стеклом, сравнив его с ожившим: внизу между домиками передвигались люди, собаки и бабы с ведрами, медленно тащился трелевочный трактор по окраине, а от станции, сурово гуднув, отошел поезд, похожий сверху на зеленую гусеницу. И дым из труб, прямо в небо!
- К морозу! – Выдал дяденька-морж, пристроившийся рядом с Ксюшей, и печально на нее посмотрел. – Примета такая.
Пытаясь переорать рев винтокрылой машины, наш устроитель напомнил нам, что зовут его Николай, и это он вовремя сделал, так как Ксюше уже стало стыдно за свою девичью память.
Николай пытался говорить в микрофон, но замотанный синей изолентой прибор хрипел и умолкал на каждом слове. Тогда Николай решил перекричать гул винта, но у него ничего не получилось, и он махнул обреченно рукой, и сел. Тут же через проход к нему потянулся один из гостей, и, вцепившись в ухо, начал что-то объяснять Николаю, отчаянно жестикулируя при этом.
Николай снова, как волшебник, махнул рукой, и с передних сидений сорвались две девочки, тоже из устроителей. Они вытащили из-под кучи какого-то летного барахла картонный ящик, в котором было все для нескучного полета на Соловки.
Продолжение следует
