Копирование текста и его озвучка без разрешения автора запрещены.
А во вторник всё перевернулось вверх дном. Вечером в понедельник позвонила тётя Люба и сказала, что завтра её выписывают. Общим советом мы приняли решение, что встречаем их из роддома мы с бабушкой, девочки поживут у нас до выходных, Леша как раз в эти выходные точно будет свободен, посмотрит сестренку, а потом приедет председатель колхоза и заберёт девчонок на служебной машине. Дядя Боря будет ждать всех дома.
Во вторник, едва закончились занятия, я помчалась на рынок. Где же в это время можно было найти «подарки» мамочке и работникам роддома. Пронесясь вихрем по всему рынку, схватила то, что было нужно, и полетела к роддому. Я бежала бегом, боялась пропустить такое событие, но событие это всё не случалось и не случалось, ждать пришлось долго. В роддоме с выпиской не спешили, так что мы с бабушкой успели всё разложить по отдельным пакетам и даже озябнуть.
Ослепительно по - весеннему сияло солнце. Воробьи орали оду жизни и весело скакали с ветки на ветку. Я залюбовалась ими, да так, что чуть не пропустила выхода тёти Любы с Надюшкой. Малышку, как и обещали, назвали Надеждой, и в честь меня, и в честь сбывшейся надежды родить девочку.
Тётя Люба стояла на крыльце счастливая, а рядом стояла нянечка с ребёнком.
- Ну, что же вы, родственники, - сказала она с укором, - забирайте своё счастье.
Я взбежала по лестнице, вручила цветы тёте Любе, подошла к нянечке, чуть - чуть откинула краешек одеяла и заглянула внутрь. Малышка спала и во сне мило причмокивала губами. Я тихонечко, чтобы не разбудить ребёнка, запищала от радости и захлопала в ладоши. Хотела было взять на руки малыша, но испугалась, что уроню и отступила. Бабушка же уверенно взяла Надюшку на руки и скомандовала:
-Так, Надежда, подарки нянечке отдай.
Я засуетилась и вручила пакеты с шампанским и конфетами. Женщина привычным жестом молча загребла несколько пакетов и исчезла за дверями роддома.
Так как до дома было идти всего - ничего, тётя Люба отказалась вызывать такси и сказала:
-Наденька, милая, пошли отсюда скорее, так хочется пройтись, соскучилась уже по свежему воздуху.
Чуть отойдя от роддома она, вручив мне букет, перехватила маленькую Надю у бабушки и сказала:
-Если честно, я бы им в эти пакеты каждому по гранате положила, а не шампанское. Сволочи.
Я раскрыла рот от удивления. В первый раз в жизни встречала кого - то из роддома и не знала как на эти слова реагировать, просто мне встреча из роддома всегда казалось праздником, но теперь я поняла, что этот праздник жизни был не для всех. Бабушка шла совсем близко к тёте Любе, она погладила её по спине и успокаивающе сказала:
-Любаша, выписалась, и, слава Богу. Пусть они подавятся этим шампанским, ещё не хватало, чтоб ребёнка недобрым словом вспоминали.
Теперь моя комната была гостевой. Мы так с бабушкой решили, там теплее всего, всегда будет тихо, малышку шумом не разбудим, да и тете Любе будет комфортнее. Придя домой, перепеленали ребёнка и, оставив её на кровати, пошли кормить нашу гостью. Только зашли на кухню, как проснулась Надюшка, немного покряхтела и затихла. Я ещё не знала, что такие маленькие дети не могут упасть с кровати или перевернуться, поэтому оставив старших на кухне пошла на пост, охранять ребёнка. Зайдя в комнату я обомлела. На кровати, рядом с ребёнком сидел наш домовой и разговаривал с ней, и было такое ощущение, что девочка тоже разговаривала с ним.
-Я не поняла,- сказала я шепотом,- она что, с тобой разговаривает?
-Конечно, все люди разговаривают, даже немые, но те преимущественно на пальцах, - усмехнулся домовой.
-Да ладно, - ахнула я и услышала, как Наденька захныкала:
- Хочу еееесть.
Я уставилась на домового:
-Она есть хочет? Мне не показалось?
-Нет, но это странно, - домовой ошарашено смотрел на меня.
-Что странного в том, что ребёнку хочется есть, - разозлилась я.
-Да не это странно, а то, что ты понимаешь, что она говорит.
Надя разошлась уже не на шутку, горланя на весь дом:
-Ееесть хооочууу!
Домовой исчез, на пороге появилась тётя Люба, пощупала пелёнку:
-Сухая, значит, пить хочет, - сказала она и схватилась за бутылочку с водичкой.
-Она не пить, она есть хочет, - сказала я, наблюдая за тем, как Надюшка выплёвывает соску.
-Да я же её недавно кормила, перед самым выходом, - удивилась тётя Люба.
-Ну, значит, не наелась, - пожала я плечами.
Я вышла из комнаты и услышала, как мне вслед загорланила моя тезка:
-Фуууу, мокрооо.
На кухне за столом сидели бабушка и домовой, наклонясь друг к другу они о чем – то шептались. Увидев меня, бабушка показала рукой, мол, садись. А домовой продолжал нашептывать:
-Говорит, мама плакала всё время, её тети какие – то ругали. Надюшку к маме не носили, пелёнки не меняли, не кормили, и она постоянно хочет кушать теперь.
-Это чего, тебе всё ребёнок рассказал? – удивилась бабушка.
-Да, да. Надежда, вот, подтвердит.
А я сидела с раскрытым ртом и хлопала глазами не зная, что сказать. Из комнаты раздавался рев Надюшки и голос тёти Любы:
- Да что же ты ещё хочешь, миленькая?
-Тётя Люба, она пить хочет, - крикнула я, и ребёнок затих.
Через несколько минут в кухне появилась тётя Люба.
-Надь, и как ты так ловко угадываешь, что Надюшка хочет?
- Да я не угадываю, я по голосу слышу, - отмахнулась я.
-Как хорошо, что в нашей семье хоть одна ведьма осталась, - сказала тётя Люба и застыла, глядя то на меня, то на бабушку, - ой, извини, я нечаянно проговорилась.
Я пристально посмотрела на неё и спросила:
-И давно вы об этом знаете?
- Да с тех пор, как ты прогревала землю для могилы дяде Игнату. Я нечаянно увидела. Понесла тебе чай в термосе, ты его забыла, и увидела. Да и потом, когда я к тебе пришла с больной ногой, ты застыла минут на десять, а потом нога перестала болеть, да ещё и забеременела я вскорости, сразу понятно было, что это твоих рук дело. Просто ты молчала, значит, не хотела, чтобы об этом знали, вот и я помалкивала.