«В нас, молодых литераторах Челябинска, она видела как бы продолжение литературной Магнитки крылатых тридцатых годов», – вспоминал Валентин Сорокин.
Людмила Татьяничева по-прежнему как будто жила в Магнитогорске. Она считала, что «…человека, который отдал Магнитке значительную часть своей жизни, нельзя назвать бывшим магнитогорцем, потому что где бы он потом ни жил, всюду будет испытывать силу магнитного притяжения этого удивительного города, где все, как есть, началось с нулевой отметки. И город. И завод. И десятки тысяч людских судеб».
Когда идешь по улицам шумливым
Меж стройных зданий, радующих глаз,
Невольно вспоминаешь с чувством горделивым,
Что ничего здесь не было до нас.
Да, все сбылось, что снилось и не снилось.
Поднялся город строгой красоты.
Ведь это наша юность воплотилась
В его проспекты, цехи и сады,
В его металл, приблизивший победу…
Не потому ль в степную эту даль
Со всей земли простые люди едут
Постичь душой, как закалялась сталь!
В Челябинске в 1944 году вышла первая книжка ее стихов «Верность». За ней последовали «Родной Урал» (1950), «Синегорье» (1958), «Малахит» (1960), «Самое заветное» (1961), «День погожий» (1963), «Время теплых дождей» (1963)… (за ее творческую жизнь вышло 40 поэтических сборников). Урал стал источником ее вдохновения.
Урал,
Могучий корень жизни,
Исток и помыслов,
И сил!
По предложению М.С. Шагинян Татьяничева была приглашена в правление Союза писателей СССР. В 1965 году поэтесса переехала в Москву с мужем. Они получили квартиру в новом доме ЖСК «Советский писатель». Сколько раз ей приходилось переезжать и начинать настраивать свою жизнь заново. Менялись квартиры – семья крепла.
Готовясь к отъезду, я вымела сор
Пустячных обид, недомолвок и ссор.
Они, словно ржа, на пластинке стальной.
Не смейся, с тобой не делюсь я виной.
Я это сейчас говорю потому,
Что места не будет им в новом дому…
Сигналит шофер нам.
Зовет детвора.
Уложены вещи.
В дорогу пора!
Ей казалось, что с этим переездом из Челябинска в столицу она все-таки что-то потеряла, она и сама об этом писала: «А, в общем-то, мне сдается, что я что-то утратила. Надо срочно вернуться на Урал, испить свежей воды его истоков, побывать на Магнитке, чтобы вновь обрести свой творческий стержень». И она возвращалась.
По красоте,
По строгой силе
Мне не с чем мой Урал сравнить.
Она грустила по Уралу, но жизнь вела ее вперед, на грусть не оставалось у нее времени.
Я вглядываюсь в прошлое без грусти.
Оно мое.
И не мое уже.
Да, она училась жить без грусти о любимой Магнитке и Урале. Но любовь к этому краю вновь и вновь звала ее в дорогу. В мае 1967 года она записала в дневнике: «Магнитка… И снова май, как 33 <года> назад. По неведению сошла на остановке «Старый город». Пришлось добрый километр шагать по бугристому пустырю, по скользким от недавнего дождя дорожкам». …Первый визит отдала М.Ф. Ненашеву <горком партии>. Резкие замечания высказала в адрес очерка В. Катаева «Магнитка в тумане». Затем она была в Доме музыки, встречалась с мэром города (И.М. Босенко), на даче у Ручьёва с Шаталиным, встречалась с почетным гражданином Магнитогорска Соседом, Героем Социалистического Труда. А утром она уже была в «Магнитогорском рабочем».
И каждый раз, бывая в Магнитогорске, она посещала библиотеку металлургов – одну из лучших библиотек страны. Она дышала тем дымным воздухом с наслаждением теперь, ей казалось, что и в нем есть своя прелесть. Она выходила из машины в лесу и любовалась уральской природой.
Я без Урала не могу.
Стоит перед глазами
Он то утесами в снегу,
То синими лесами.
В этом же году в «Правде» были опубликованы ее «Старые и новые друзья» (из «Магнитогорского блокнота»).
Tags:Литературоведение Project:Moloko Author:Лысанова Надежда
Окончание следует
Начало очерка о Людмиле Татьяничевой здесь