Вот до чего доводит излишняя хозяйская бдительность!
Мюкла - это бедная, несчастная собачечка, вынужденная уже полтора месяца довольствоваться только сухим кормом, рекомендованными собачьим Минздравом лакомствами, и прочими очень полезными, но совершенно скучными и свободновдоступележащими пищевыми продуктами собачьего назначения!
Она страдает, вздыхает, усаживается около меня на стул и непринужденно укладывает длинное рыльце на мой локоть, словно невзначай намекая, что, однако, уже очень даже пора посмотреть куда-нибудь в сторону и не контролировать её скромную особу и масло, или мясо, или курицу. Она даже увлекается с подобными намёками настолько, что или наваливается на мой локоть практически всей тушкой и я её сбрасываю со стула (почему-то почти всегда на кота Пуха), или поднимает страдающую физиономию и упихивает свой нос мне на плечо, и пыхтит в ухо.
-Мюкла, иди вон! Иди, пока, ты снова не попалась Пушеньке - котику нашему бесценному веса пера, и совершенно чокнутой отваги, - говорю я, НЕ поворачиваясь к собаке. Самое главное во всём этом на неё не смотреть! Потому что, в противном случае, я ей выдам содержимое всей тарелки. Самосохранение ещё никто не отменял, и я смотрю в книгу, а Мюкле, так сказать, достаётся фига, простите за выражение.
И вот вчера настал роковой день! Тонкая и ранимая душе поэта, в смысле Мюклы, не вынесла такого давления, и собака решилась на крайние меры. Лучше всего, как мне кажется, это можно описать в виде некой сценки.
Итак, начинаем...
Cцена - наша кухня.
Главные действующие лица и персонажи:
Я - в роли себя.
Мюкла - в роли несчастной, обиженной злыми людьми собачечки, которая страдает над тарелкой (моей и стоящей в стороне от Мюклы).
Коты: Лис - в роли заглушки для смартфона; и мелкий берсерк-Пух в роли стихийного бедствия.
Реквизит - собственно тарелка с салатом из морской капусты. Да, именно той самой очень полезной, которую не все любят, но я, видимо, из врожденного чувства противоречия, очень и очень уважаю. Мюклу от него натурально воротит!
Первый акт.
За сценой звенит звонок. (Небольшое лирическое отступление: Вы замечали, что если вам непременно надо быть на кухне, обязательно звонит телефон?! Варите ли вы яйцо всмятку, ждёте какой-нибудь пирог с нежной и ранимой душой, или едите что-то для вас приятное, непременно раздаётся звонок! Вот как будто там будильник заведён, словно такая специальная отметка имеется - «пора звонить для мелкой пакости».)
Я подрываюсь и соображаю, где именно находится смартфон, и почему именно он находится не на месте (к слову он как раз был на месте, просто на нём сидел упитанный кот, который делал вид, что его там нет, и сильно заглушал собой звук).
Мюкла выходит на первый план, суёт нос в мою тарелку в смутной надежде, что там имеется ЧТО-ТО интересное. Нюхает, вздыхает.
Она ТАК И ДУМАЛА! Там только неописуемо противная странного цвета и запаха склизская масса.
Собака бросает увесисто-укоризненный взгляд мне вслед, и странно, что я не получаю травму от такого посыла! Картина страданий собачечки над тарелкой достойна кисти великих! Какая там Алёнушка на камне! Накал страстей зашкаливает, от вздохов Мюклы морская капуста на тарелке шевелится и мылится уползти в разные стороны.
Второй акт.
Гадский смартфон сдавленно вопит из-под абсолютно невозмутимого кота. Фильм «Собака Баскервилей» помните? Ну, конечно, помните! Так вот, кот делает такую же морду лица как и незабвенный Бэрримор, произносящий сакраментальное:
-Овсянка сэр!
Собственно, это меня и настораживает. Любой нормальный кот, который по-настоящему совершенно ни при чём, заинтересуется звуком, начнёт озираться, оглядываться. Лапой потрогает окружающее пространство. А вот если в эпицентре странных придушенно-квакающих звуков, в которых вы с трудом узнаёте свой родимый рингтон, сидит кот непоколебимо-невозмутимый, можете быть уверены - ваш смартфон в аккурат под его... ну, скажем, так... охвостьем!
-Лис! Слезь! - счас. Ага, так он и послушался. Можете себе представить Бэрримора с физиономией, на которой написано крупными буквами: «Женщина, вы кто и что себе позволяете»?
Вот! Это именно то, что я увидела. Но я же человек морально подкованный! Меня укоризной не прошибешь, и презрительно-снисходительные кошачьи взгляды на меня не действуют уже энное количество лет. Посему кот поднимается, смартфон добывается и кот опускается обратно. Кстати, вид полного оскорбленного кошачьего достоинства, развода и налапников по почте, на меня так же не действует!
Ладно, смотрю на экран. Шиплю как обманутый в ожиданиях лебедь, которому не удалось цапнуть туриста за ногу:
-Лис, а можно было сесть так, чтобы ЭТО было вовсе не слышно? Бракодел вы, батенька! Никакой звукоизоляции хвостовой части не наблюдается! Не желаю я рекламу слушать! Я есть хочу!
Кот оскорблен до глубины души, трясет усами, хвостом и гневно сверкает глазами. Знаю, что не права. А что? Человек я, или кто? Тоже повредничать могу!
Третий акт.
Пристраиваю смартфон на место, как можно менее доступное котикам. Возвращаюсь на нашу сцену (на кухню, если кто забыл).
А там Мюкла доедает мой салатик! Мой несчастный, зелененький и склизенький, полезненький салатик исчезает в Мюклином рыжем рыльце со скоростью сливочного масла.
Та-да-да-дам!!! Древнегреческие трагедии отдыхают и нервно переминаются на котурнах в сторонке.
-Мюкла! - моему возгласу поверил бы сам Константин Сергеевич Станиславский! - Ты что, жрёшь мой салат? Мой, презираемый тобою салатик из морской капусты?
Собака поднимает на меня страшно изумленные глаза. Даже несколько их таращит о чувствс...
-Хто? Я? Да-ни-за-шо! Вот это? ЭТО? Да оно само... того... Заползло! - выражение крайнего омерзения писано на морде крупными буквами, Мюкла оскорблена в лучших чувствах, делает вид, что ей даже нюхать ЭТО неприятно... Уходит на соседний стул, сворачивается в удивительно маленький калачик, и громко вздыхает. При этом ещё и косится на меня укоризненно.
-Довели собачечку! Довели до края! - так и читается во взглядах бедной королевы тыринга, вынужденной жрать ТАКУЮ гадость и всё ради чего? Чтобы не утратить, понимаете ли, навык, не сбить ориентиры в жизни...
Приходится выдавать несчастной поощрительный бутерброд. Знаю, что не педагогично, зато театральный дух нашей постановки требовал должного завершения спектакля.
На поклон Мюкла вышла с удовольствием! Правда, увлеклась и была вынуждена срочно и очень поспешно удалиться, но не одна, а с котом Пухом, висящим на Мюклином хвосте. Кот почему-то против, когда по нему ходит Мюкла, и выражает это чрезвычайно резко!
А я тоскливо обозревала останки салата, и размышляла о том, что даже непоколебимые ориентиры королевы тыринга сломались! Вот до чего бедняжку довела моя бдительность... Аж стыдно!