К концу ноября в ВМБ Ханко продолжали находиться около 11 800 человек. Поскольку сроки эвакуации явно затянулись, ледовая обстановка ухудшалась, а также по тактическим соображениям решили всех оставшихся эвакуировать одновременно, одним отрядом кораблей и судов. Около 2700 человек могли принять тихоходные корабли четвертой
группы, основную массу, свыше 9000 человек, — турбоэлектроход «Иосиф Сталин», два обеспечивающих его переход эскадренных миноносца — «Стойкий» и «Славный», семь базовых тральщиков, катера и буксиры эвакуируемой базы.
Операцию возглавил лично командующий флотом, перешедший для этого
из Ленинграда в Кронштадт. Командование отрядом, в состав которого вошли транспорт «Иосиф Сталин», эсминцы и базовые тральщики, возложили на командующего эскадрой вице-адмирала В. П. Дрозда. Общее управление обоими дивизионами базовых тральщиков поручили командиру отряда траления капитану 3 ранга В. П. Лихолетову.
Отряд под флагом командующего эскадрой с 26 ноября находился на рейде Сууркюля, но в течение трех дней пришлось ждать благоприятной погоды, и за все эти дни из-за свежего ветра не удалось уточнить поправки компасов и лагов. В лучшем состоянии, как обычно, находились навигационные приборы на Т-210, к тому же на нем привыкли
ходить головным.
Но на переходе из Кронштадта к Гогланду (в ночь на 26 ноября) выяснилось, что во время производившегося в Ленинграде ремонта не удалось полностью устранить полученные 3 ноября повреждения, вследствие чего тральщик из-за вибрации корпуса не мог
ходить с параван-тралом со скоростью свыше 10 узлов. Командир отряда траления сначала хотел использовать этот корабль в качестве обеспечивающего корабля без трала, но затем включил его в состав четвертой группы тихоходных кораблей.
На всех базовых тральщиках, участвовавших в походе 29 ноября – 4 декабря, имелись те или иные неисправности материальной части. Два корабля повредили корпусы и винты из-за посадки на мель, три — в штормовую погоду потеряли якоря. На Т-217 не удалось починить тральную лебедку и кран, вследствие чего скорость хода с параван-тралом была меньше, чем требовалось для траления в совместном строю.
На Т-207 только что установили гирокомпас, но не успели отрегулировать
его, а девиация магнитных компасов давно не проверялась. Прежде чем ветер засвежел, только на Т-205 и Т-218 25 ноября смогли уничтожить и определить девиацию компасов у восточного берега Гогланда. На все базовые тральщики приняли по четыре комплекта параван-тралов.
В связи с тем, что за последнее время произошли случаи подрыва кораблей на подсеченных или плавающих минах, на базовые тральщики и катера МО приняли светящиеся поплавки в виде стеклянной колбы со смесью фосфористого кальция с песком. На походе такие поплавки сбрасывались с борта в сторону обнаруженной плавающей или подсеченной мины и по линии передавалось: «Мина справа» или «Мина
слева». Сброшенная смесь в течение нескольких минут горела тусклым огнем.
Во второй половине дня 29 ноября ветер ослаб до 4 баллов, к 17.30 отряд
выстроился в походный ордер и пошел в Ханко. Пять базовых тральщиков
шли двумя группами: первая — Т-218, Т-211и Т-215 (брейд-вымпел командира 2-го дивизиона); вторая — Т-207 (с командиром отряда траления) и Т-205. Расстояние между группами — 3 кб, так что общая глубина строя по плану не должна была превышать 12 кб. В кильватерной колонне проводившихся кораблей головным шел «Стойкий» (флаг командующего эскадрой), который должен был держаться в 3 кб от концевого Т-205.
Далее с интервалами в 2 кб следовали транспорт «Иосиф Сталин» и эсминец «Славный», тральщик Т-217 без трала. Один катер МО шел в голове «Стойкого», остальные охотники, как обычно, держались на дистанции 5 кб по обе стороны от проводившихся кораблей.
При принятых расстояниях между кораблями походный ордер уплотнили до предела, так что по плану общая его глубина не должна была превышать 25 кб, но практически она составляла от 30 до 38 кб.
В 22.15 в шести милях юго-восточнее банки Калбодагрунд в трале ведущего Т-218 взорвалась мина, а затем были вытралены еще три мины; из них одна всплыла, а две взорвались в тралах Т-215 и Т-207. Вследствие обнаружения неисправности электрического управления рулевого устройства на Т-218 уменьшили скорость хода на три узла и перешли на ручное управление рулем. Около 3 часов, когда выяснилось, что
для устранения неисправности потребуется много времени, Т-218 по приказанию командира отряда траления вышел из строя и вступил без трала в кильватер Т-217. Теперь с тралами шли только четыре тральщика.
Под северным берегом волна была небольшая, а взошедшая вечером луна
светила слева по носу, давая отблеск впереди по курсу, поэтому плавающие и подсеченные мины своевременно обнаруживались и корабли легко уклонялись от них. Наоборот, по отношению к маяку Порккала и батареям Мякилуото корабли отряда находились в затемненной части горизонта и, вероятно, по этой причине не были обнаружены противником.
Внимательное наблюдение за окружающей обстановкой, чем не могли
похвалиться на других кораблях, позволило штурману эсминца «Славный» около 23 часов определить свое место по крюйс-пеленгу на полузатонувший танкер № 11. Место оказалось в одной миле южнее от рекомендованного курса, что не стало неожиданностью на эсминце, так как на нем с самого начала заметили, что ведущий Т-218 шел от
Родшера на градус левее, чем следовало. Неизвестно, сообщили ли командиру отряда траления данные обсервации «Славного», но курс остался прежним.
После того как Т-218 вышел из строя и ведущим стал Т-211 с его ненадежной девиацией компасов и непроверенной поправкой лага, на Т-207 взялись командовать временем изменения курса, но и
на этом корабле не были уверены в достаточной точности своего счисления.
В конечном итоге, отряд пошел вне рекомендованных курсов и прошел с востока на запад через все четыре колена зигзагообразной линии своего
минного заграждения 12-А. С начала войны это был уже шестой и вместе
с тем наиболее ярко выраженный случай попадания кораблей на свое минное поле. За короткий двадцатиминутный промежуток времени, с 01.01 до 01.21 30 ноября, базовые тральщики вытралили 12 мин, из которых четыре взорвались в тралах, а остальные восемь подсеклись.
В общей сложности, на своем заграждении 12-А вытралили 14 мин обр.
1926 года, поставленных на заданное углубление в 3 м. Несмотря на то, что мины этого образца легко вытраливались подсекающими тралами и параванными охранителями, а также становились безопасными на поверхности, лучше было не проверять все это на собственном опыте.
Вскоре корабли отряда попали на следующее свое минное заграждение
11-А. Две мины, незаметно подсеченные на нем тралами около 02.20, уже
потом обнаружили проводившиеся корабли. Еще одна мина попала в параванный охранитель «Славного», почему-то опять вышедшего из тральной полосы. Опять же произошло затяжное подсечение мины, оттащенной на две мили в сторону от заграждения.
Закончились передряги этой довольно беспокойной ночи в 02.41 взрывами двух мин на линии И-57, произошедшими в трале Т-215 с потерей обоих параванов примерно в 2,5 милях южнее рекомендованного обходного пути III. Около 04.30 далеко на юго-западе обнаружили возвращавшуюся от острова Осмуссар канонерскую лодку «Лайне»
с военным лоцманом, который и провел отряд к 07.30 на рейд Ханко.
27 ноября от Гогланда в Ханко вышла четвертая тихоходная группа в составе сторожевого корабля «Вирсайтис», канонерской лодки «Волга», двух тральщиков, транспорта «Майа» и двух катеров МО под командованием капитан-лейтенанта П. В. Шевцова.
Имевшийся на этот день благоприятный прогноз погоды не оправдался, из-за сильного юго-западного ветра отряд вскоре вернулся к Гогланду. Особенно трудно приходилось канонерской лодке, представлявшей собой вооруженную шаланду, имевшую плохое навигационное оборудование и рыскавшую на попутной волне на 20° в обе стороны от курса. Против крутой волны она не выгребала, а при боковом ветре ее сильно дрейфовало и крен достигал 40°. Но зато «Волга» могла принять не
менее 500 пассажиров, да и не было других готовых транспортных средств.
Вследствие ограниченности имевшихся на кораблях запасов угля, которого могло хватить только на переход в Ханко, решили впредь не высылать отряд в море до ослабления ветра хотя бы до 4 баллов. Такие условия наступили только к вечеру 29 ноября, но тихоходным кораблям выходить в этот день было уже слишком поздно, в противном случае им пришлось бы форсировать «немецкое наргенское заграждение» в светлое время суток под огнем батарей Мякилуото. На следующий день,
30 ноября, ветер снова усилился до 6 баллов, но, несмотря на это, откладывать поход стало невозможно, так как накануне вечером уже ушел отряд командующего эскадрой, который нельзя было долго задерживать в Ханко.
Около 13 часов 30 ноября несколько измененная в своем составе четвертая группа тихоходных кораблей вышла по назначению. Головным шел «Вирсайтис», за ним следовали тральщики Т-210 и «Ударник», транспорт «Майа», канонерская лодка «Волга», катера МО
№ 405 и МО № 406. В районе Родшера северо-западный ветер усилился
до 7 баллов, так что при эскадренной скорости хода около 7,5 узлов поправка на снос достигала 12–15°. В том же районе в 15.40 артиллерийским огнем отбили атаку двух самолетов противника.
Хорошая видимость позволила около 20 часов 30 ноября уточнить место
по пеленгам на маяк Седершер на расстоянии до 13 миль. При таких же благоприятных навигационных условиях, определяясь по маяку Порккала, корабли четвертой группы прошли ночью по рекомендованному обходному пути III. Одновременно из-за хорошей видимости финны обнаружили наши силы и в течение почти целого часа, с 00.30 до
01.20, 1 декабря обстреливали их с дистанции 100–115 кб из 305-мм орудий батареи Мякилуото, сделав 27 залпов. Катера МО прикрывали транспорт дымовой завесой, но временами противнику удавалось осветить его прожекторами. Попаданий в советские корабли
не было.
Кроме этого, впервые противник предпринял попытку навязать морской
бой...
© А. В. Платонов
Фрагмент статьи из сборника "Гангут" №108/2018
Ещё больше интересной информации и сами книги у нас в группе https://vk.com/ipkgangut
