Катерина спала почти сутки. Она проснулась и поняла, что ей очень хочется пить и наоборот. Посетила одно очень нужное место. Напилась воды из кувшина на столе в её комнате и попыталась сообразить, сколько сейчас времени. Глянула в окно.
- Надо же рассвет! Странно. Мы, вроде на рассвете только подлетели в Дубу. А дальше? А дальше Жаруся, Баюн и Сивка… Волк прилетел. Кир на меня не сердится, а Ратко наоборот, интересно только за что? За то, что я его убаюкала, или за то, что не послушалась? Если за первое, я могу понять, и даже прощения попрошу, а если за второе, то он дурак!
За что именно Ратко на неё сердился на самом деле, Катерине и в голову прийти не могло!
- Так, я что, проспала сутки? – Катя осторожно выглянула из своей комнаты. В горнице никого не было видно. Даже Баюн предпочел после возвращения Волка, убраться в свои личные покои и сидеть там, заперев дверь. – Странно, и Котика на печи нет. Надеюсь, Волк его не слопал…
- Нет, не слопал. Баюн не выходит из своей светлицы, а Волк туда зайти не может. – раздался голос Ратко. Княжич сидел у окна, завернувшись в коричневый походный плащ, почти сливаясь с дубовой стеной.
- Здравствуй! – Катерина так обрадовалась, что он с ней заговорил! – Ты уже на меня не сердишься, что я тебя убаюкала? Не сердись, пожалуйста!
Ратко как-то даже растерялся. А потом, помявшись, всё-таки решился. – Я хочу задать тебе один вопрос. Если ты уже выбрала Степана, но хочешь, чтобы я с тебя сопровождал для защиты, то я, то я… Я согласен. Даже так! Ты только мне скажи, что бы я уже не переживал. Я весь день думал! А если не хочешь, и тебя будет сопровождать он, то я просто сейчас же уйду. – он кивнул на дорожный мешок у ног. – Я уже собрался.
- Погоди! Я что-то пропустила, наверное. Проспала, что ли… Ты мне не объяснишь? Я зачем Степана выбрала? В смысле куда? – Катя почти испуганно смотрела на Ратко.
- Ну, как же! Ты с ним так общаешься и платок ему отдала и рядом очень…
- Какой платок? – Катерина проследила взглядом за рукой Ратко, которой он мрачно указал на шарф и вдруг рассмеялась! – Это не платок, это мой несчастный шарф, который свинтус Степан обозвал тряпкой! И я его не отдавала, а положила Степке на голову. От горного дурмана дико болит голова и кружится. Очень неприятно! И он всё за ковер хватался, боялся упасть, ковер-то колышется, так, волнами, поэтому я ему голову себе на колени положила. Так всё же меньше потряхивало. И тряпку сверху, тьфу, то есть шарф. – она потянула шарфик к себе и тут догадалась посмотреть в лицо княжича. – Что ты так смотришь? Ты что, уже решил, что я со Степаном?? Да ладно! Как тебе в голову пришло??? Ерунда какая-то! Ратко, я тебе торжественно обещаю, что если мне кто-то понравится… Эээ, понравится больше тебя, то я тебе скажу. Что бы ты себе ничего не выдумывал и не переживал понапрасну! – она смотрела на стоящего перед ней княжича у которого на лице было сначала удивление, потом облегчение, а потом крайнее смущение и думала, что, пожалуй, с Черномором беседовать проще! Знаешь, что он враг и всё тут. А эти… До чего же сложно понять, что они думают, и чего опасаются, и что на уме!! – Ой, поставь меня на пол, пожалуйста, я же тяжёлая!
Ратко от облегчения мог бы, пожалуй, и Волка поднять, а уж легонькую в его понимании Катерину и подавно! Он так обрадовался, что даже подкинул её в воздух, а поймав и бережно поставив на место, был отправлен немедленно переодеваться из дорожной одежды в обычную.
Катерина быстро зашла в свою комнату и закрыла за собой дверь. – Железные нервы с ними надо! Стальные! Какие там ещё бывают прочные материалы? А титановые! Надо в сумку заложить какую-нибудь грубую ткань, действительно тряпку какую-то. Мало ли ещё что-нибудь такое надо будет сделать, а этот чудак опять разнервничается!
В дверь почти неслышно поскреблись. – Радость моя! Можно?
- Заходи, конечно! – Катерина радостно улыбалась Баюну.
- Этот твой братец так на меня смотрит, что я опасаюсь за свою жизнь. – грустно сообщил Кот. – Поговори ты с ним, пожалуйста! Я даже похудел от переживаний! Я не кушаю как положено котам! Ой! Погоди!!!! Ты же сама не кушала вчера весь день и позавчера почти ничего и позапозавчера тоже самое!! Это скандал! Это позор! – Кот распахнул дверь, практически снес мрачного Волка дверью, чуть не сшиб его с ног и завопил:
- Прочь с дороги! Под ударом моя репутация! У меня тут ребенок некормленый третий день! Уйди, говорю, не путайся под лапами! А то я решу, что ты МЕШАЕШЬ мне её КОРМИТЬ! – Кот так угрожающе прищурил глаза, что Волк изумленно попятился. И обернулся к Катерине.
- Ты можешь мне объяснить, что случилось с этим меховым сумасшедшим? Желательно как-то попроще. Я не в состоянии уследить за его сложным мышлением.
- Как я тебя понимаю! – Катерина обняла Волка за шею и погладила голову между острыми ушами. – Я тоже не в состоянии. Если совсем просто, то он обнаружил, что меня надо кормить!
- Это он как раз прав. – согласился Волк, и подталкивая Катерину головой, погнал её за стол. -Завтракать! Вперед! За Котиком! В этом-то на него можно положиться! Хоть в чём-то!
Баюн был занят завтраком, Волк Катериной – следил, чтобы она поела как следует. Ратко просто радовался жизни. А вот когда в горницу вошел мрачный Степан, это всех настолько удивило, что только простодушный Конек решился уточнить, что с ним такое случилось?
- Проклятый карлик! Посмотрите, как мне волосы изуродовали! – Степан повернулся. Выстриженные на его модной стрижке пряди действительно сильно бросались в глаза.
- Мальчик, если бы Катерине вчера утром привезли то, что обещали, поверь, было бы значительно хуже. – хмыкнул Сивка. Увидел непонимающий взгляд погруженного в расстройство Степана и пояснил, - Без головы ты бы смотрелся действительно изуродованным! Да и голова отдельно тоже приятно не выглядит.
Степан позеленел, непроизвольно схватился за шею и кинулся в свою комнату.
- Нда… Друг мой, Волк! В воспитании имеются серьезные просчеты! Мальчишки слишком обращают внимание на мелочи. – покачал головой Баюн.
- Да что ты говоришь? А с кого пример берут? Кто тут у нас переживал за состриженную шёрстку с хвоста? – ухмыльнулся Волк на всю зубастую пасть. Правда, Баюн настолько обрадовался, что Бурый с ним заговорил и нормально ответил, что даже почти не обиделся, так, ради вида пофыркал.
- А может, всё-таки золотую прядку вплести? – предложила Катерина и почти испуганно покосилась на Ратко, а ну как опять его заклинит?
- Да, можно! А то переживает этот чудак. – Ратко улыбался Катерине. Раз уж она прямо сказала, что пока никто больше его самого ей не нравиться, то ему, Ратко, всё равно, пусть хоть косы мальчишкам отращивают!
- Кир, предложи ты ему! – попросила Катерина. – Потом можно просто подровнять. Чего страдает-то?
Кир, сдерживая улыбку, пошел к Степану, и сначала чуть не получил по шее, а потом, ничего, приятель угомонился, и закончилось всё тем, что волосы у Степана стали несколько длиннее, чем были, но уже без выстриженного клока.
Кот после завтрака, плавно перетекшего в обед, сидел за столом и наблюдал в зеркальце, как братья-лебеди изрядно ощипанные и совершенно обессиленные шипят друг на друга на пустом морском берегу.
- Катюша, радость моя! Ты просто гениально сработала с моей кружечкой! И спасибо, что обратно её вернула. Пригодится ещё! Ах как мило, по-семейному общаются родственники! Я тут ещё полюбуюсь. Прямо оторваться не могу!
Будить Радину маму решили в первую очередь. Особенно после известия о том, что сирины из ущелья около владений царя Кусмана раньше времени вылетели не просто так, а изменив маршрут, перебравшись за Загорный кряж, и оккупировав новую местность. Жители этой местности, зажатые между туманом и лесом, где расположились сирины, предпочитали уйти с тоски в туман, и несколько деревень уже обезлюдели. Для того, чтобы уговорить стаю сиринов убраться и избавить несчастных людей от их присутствия, нужен был как минимум один взрослый и сильный алконост.
- Пора уже! Вот чует моё сердце, пора! – ворчал и фыркал Баюн. Фыркал он из-за предложения Жаруси заранее принести в Дуб маленькую Раду. На это предложение Баюн ответил настолько резко, что сам удивился. Жаруся оскорбилась, подхватила Кота и вынеся из Дуба долго летала с ним в облаках, а когда принесла и вернула в Дуб, Кот решил, что орать на Птицу он больше точно никогда не будет, но пофыркать имеет полное право. В качестве моральной компенсации. – Катюша, ты сказку перечитала? – спросил Кот, закончив фырканье.
- Уже много раз. – вздохнула Катерина. Сказка была очень старая и малоизвестная. Про Златокудра-богатыря. – Котик, а где может быть мама Рады?
- Не вздыхай. Вот это я как раз хорошо знаю. Она была на источниках. Там есть высокая гора, под ней текут два ручья, один с серебряной, а другой с золотой водой. Вот на источниках и осталась Свирель. Если будет совсем тяжко освободить сказку, вынесите хотя бы алконоста. Сил нет что эти унылые птицы сирины натворили, и чего им в головы втемяшилось, что за Загорным кряжем места для них подходящие, понятия не имею, но без Свирели не справимся. Если сумеем её разбудить и вернуть ей Раду, она сиринов уберет одним взмахом крыла! Иначе потеряем половину царства тамошнего. Попросту народа там не останется! Все свалят в туман от уныния и тоски!
Катерина кивала головой. И прикидывала расстояния. По всему выходило, что походить им придется прилично.
За день перед вылетом к сказке, появился голубок с письмом от Стояна для Ратко. И тот заметался. С одной стороны надо было выезжать домой, там в его вотчине много дел накопилось. Весна, люди вышли на поля, а там, то оголодавшие медведи, то кабаны хозяйничали, дороги пришли в полную негодность, старые княжьи терема в его наследной вотчине требовали срочного ремонта и присутствия молодого хозяина. Об укреплениях и говорить не приходилось, всё разваливалось! Стоян вместе со Златой по просьбе брата туда наведались, но решить все вопросы мог только сам Ратко.
- Да и езжай на здоровье! Ты тут всё равно не помощник, ещё и вредно тебе. Пение алконостов, это знаешь ли не для людских ушей! А уж когда к сиринам поедем, это и вовсе вредно будет!– махнул лапой Баюн. – Сейчас тебя Сивка отвезет, а потом обратно вернется.
Ратко очень не хотелось уезжать, но дела требовали его возвращения, упустишь весну, по-хозяйски не доглядишь, потом и до голода дойти может. А ему так хотелось отцу доказать, что он уже может сам вести дела! Да и пригласить Катерину в ладный терем, посреди исправных и богатых посадов, мечталось. А не так, как сейчас. Там пол провалился, тут крыша течет… Уезжая, Ратко очень хотел с Катериной поговорить, сказать что-то действительно важное, но смутился, вскочил на спину Сивки и унесся к отцовским владениям. Сивка вернулся вечером, кивнул на вопрос Баюна, хорошо ли долетели, и всё ли в порядке в княжестве.
Рано утром вылетели будить сказку про Златокудра. Баюн мирно спал у Катерины за спиной, мальчишки ежились на ветру, кутаясь в плащи, а сама Катерина пыталась вспомнить карту. Зашли в туман и шли, шли, шли… Никаких признаков людей вообще и Златокудра в частности не наблюдалось.
- Кать, а Кать? Вечереет! Весь день ходим! – заныл Кир.
- Я заметила. – устало проговорила Катерина.
- А толку-то, что ты заметила! – Степан говорил раздраженно. Он тоже устал, был голоден, ноги гудели. – Давай избу раскатывай!
Катерина поискала где бы удобнее расположить избу, нашла ровное место, покатила деревянный шар, который тут же превратился в избушку. Погладила стену, когда входила и ощутила знакомое тепло, как приветствие.