Место нашей очередной ночевки оказалось еще более мрачным чем то, в котором мы стояли вчера.
Но вечером в темноте нам выбирать не пришлось, и мы просто свернули в первое же попавшееся ответвление от дороги, по которой двигались. Ответвление это через 100 метров уперлось в болото, и в окружении мертвенно тихого дремучего леса мы и остановились.
Напомню, что речь идет о поездке вокруг Онежского озера, маршрут которой мы, по своему обыкновению, постарались проложить по самым глухим и непопулярным местам этого региона.
И сейчас мы направлялись в сторону деревни Уница, от которой уже можно было поехать в сторону Кондопоги, и только там выбраться на Мурманское Шоссе, чтобы вернуться домой.
Конечно же, до большой трассы из этих мест можно доехать и быстрее, но нас такие пути совершенно не интересовали.
Днем ранее мы посетили древнюю часовню в урочище Селецком, о ней я уже писал.
После этого мы отправились дальше, двигаясь по дороге, идущей от Леликозера на север к Мягрозеру и одноименной деревне на нем. В таких поездках я обычно пользуюсь картами OSM, и тот, кто ездил этим путем до нас, собственно, и нанес дорогу на карту. Первое время я немного переживал по поводу того, что не знаю, на чем вообще этот человек ездил, и сможем ли мы пробраться по его следам, но чем дальше мы углублялись в онежские леса, тем спокойнее я становился: в прошлой статье я так же упоминал, что грунты здесь преимущественно каменистые, и самое трудное место нам попалось только возле Селецкого.
Надо сказать, что дорога заброшенной не была; за ней явно ухаживали коммунальные службы, постоянно вырубая кусты на обочинах, а летом, надо полагать, тут катались толпы туристов.
В первый раз я убедился в этом, когда мы остановились возле какого-то огромного скалистого провала в земле, вроде каньона.
Место было очень красивое, но, к сожалению, оно оказалось изуродованным целой кучей граффити на камнях. Честно сказать, мы любим граффити на забросах и считаем их важным источником информации, но здесь на камнях были просто написаны фамилии различных имбецилов, проезжавших данный объект неизвестно когда. Такие надписи не несут в себе ничего полезного и интересного, и дают возможность только лишь проклясть пофамильно своих авторов.
Так, проезжая множество всяких ответвлений, которые я буду рассматривать позднее на советских картах (а их очень много, и большинство из них поменяли свой размер, став из тракторных автомобильными, и наоборот), мы добрались до Мегрозера. Деревня на берегу состояла из нескольких старых и больших домов, один из которых, на самом ее краю — был особенно циклопичен.
Избы выглядели ухоженными, имели следы недавнего ремонта, возле какой-то стояла машина. Поэтому останавливаться тут мы не стали и сразу отправились дальше. Однако, дорога наша совсем измельчала и за деревней превратилась в едва-различимую в сухой траве колею, уходящую куда-то в лес, в бесконечный крутой подъем.
Вот тут уже, определенно, ездят немного. Да и вообще непонятно, ездят ли в принципе: пробираясь среди царапающих кузов и хрустящих веток, я не видел впереди никаких свежих следов — только палые листья в застарелых колеях. Но в целом ничего страшного тут не было, мы карабкались и карабкались по прочному грунту на второй пониженной передачи, я аккуратно уворачивался от встречавшихся на пути камней, и вскоре мы оказались на вершине этой горы. Налево виднелась уже начинающая зарастать вырубка, а направо и вниз уходила наша дорога, которая, начиная с этого самого места, становилась более заметной и более наезженной. Мы скатились по спуску, и вдруг я заметил среди древних елей что-то явно рукотворное. И в самом деле, рядом с дорогой в зарослях виднелась пара типовых советских надгробий, таких серых стел со звездочками, а когда я присмотрелся получше, то увидел там же множество оградок и покосившихся крестов.
К какой деревне относилось это кладбище? Когда я изучал карты, то в этом месте не значилось совершенно ничего. Неужели это мог быть погост Мягрозера?
Пока мы ходили среди заросших и всеми забытых могил, то мы никак не могли понять, зачем гробы таскать сюда из Мягрозера через все эти горы и буераки.
Разве что, в прошлом деревня была гораздо больше, и тогда до кладбища было идти не пару километров, как сейчас, а немного поближе.
Заброшенное кладбище хоть и было очень привлекательным, но нам нужно было ехать дальше.
Мы еще долго переваливались с камня на камень, пока, наконец, не попали в очень интересное место. Дорога здесь проходит между двух озер — Мягрозера, мимо которого мы только что ехали, петляя в лесу, и Нижнего Мягрозера. Перешеек между озер находится в низине, и кроме того, его пересекает небольшой ручеек, через который перекинут мостик.
Однако, из-за низости этого перешейка, он весь залит водой, и дорога выглядит как небольшая речушка, посередине которой и торчит тот самый мостик.
Выглядело это весьма необычно и на первый взгляд труднопроходимо. Однако, дойдя в своих коротких сапогах до моста я понял, что как и почти везде на Онего на дне лужи находится сплошной камень, и проехать по ней будет несложно. Я вернулся к машине, и наслаждаясь красотой погожего вечера мы тронулись дальше.
А дальше дорога стала значительно шире, превратившись в грейдер и она привела нас к какому-то рыбохозяйству в губе Мерде. В этом месте грейдер резко кончился, опять стал проселком, мы перескочили очередной мост, и снова начали взбираться в бесконечный подъем. Именно этот проселок должен был привести нас к Унице, и мне даже не верилось, что он вот так вот может тянуться и тянуться без всяких отвороток пару десятков километров. Уже смеркалось и никаких мелких отвороток тут действительно не было. Только дорога среди леса, в который было невозможно заехать по причине огромного количества камней среди деревьев. Однако, в конце концов, мы все же наткнулись на это самое ответвление, которое нас и привело к болоту с которого я начал свой рассказ, буквально уткнувшись в которое колесами мы провели эту ночь.
