Балтийские леса — исконные владения Медейны (или Медейне), одной из главных богинь литовского пантеона. Еще в Средние века местные охотники, отправляясь на промысел в лес, верили, что могут повстречать прекрасную светловолосую деву, защитницу деревьев и диких зверей. Ее священным животным был заяц, однако Медейна могла явиться людям и в облике волчицы, поэтому иногда ее называли вилкмерге (молодая волчица). Часто одинокую охотницу сопровождала стая волков.
Возможно, поэтому уже в христианские времена Медейну стали считать повелительницей оборотней и наделили демоническими чертами. Медейна упоминается в числе богов, которым молился король Миндовг, еще в Ипатьевской летописи.
Медейна знает все тайные тропинки в своих угодьях, слышит и видит все, что происходит в лесной чаще. Стремясь задобрить богиню, охотники оставляли на камнях — «заячьих стопах» — небольшие подношения. В гневе одинокая красавица была беспощадна, да и заботило ее благополучие леса, а не людей. Несмотря на суровый нрав, некоторые смельчаки надеялись увидеть таинственную лесную деву, но такое свидание могло обернуться чем угодно и чаще всего — смертью. Медейна избегала брачных обязательств, предпочитая охоту и общество зверей.
Все это роднит литовскую богиню с другой божественной охотницей — греческой Артемидой (Дианой у римлян).
Медейна была любимой богиней охотников и воинов, крестьянские заботы ее не волновали, поэтому землепашцы предпочитали воздавать почести Жемине, богине полей и вообще земли.
Медейну часто объединяют с Жворуной, еще одной охотницей литовского пантеона. Ее небесным воплощением считалась Вечерняя звезда, то есть Венера на закате дня.
После принятия христианства культ Медейны забылся, а богиня превратилась в зловредного лесного духа, особенно опасного для женщин и некрещеных детей.
В такой трактовке ее часто смешивали с ведьмой Лаумой, которая насылала кошмары и похищала малышей, взамен оставляя подменышей из сена. Возмужав, такие дети через некоторое время сбегали из дома и возвращались к Лауме.
