Президент Эрдоган – мастер стратегического маневра. Разминировать политическую систему от многочисленных светских опасностей, оставленных военными, в нулевые ему удалось под одобрительное гудение евросоюзовского начальства. Объективно он и правда либерализовал и избирательную, и судебную системы. Но целью оказался вовсе не Евросоюз.
Когда бываешь в стране не чаще раза в пять лет, реальные отличия и перемены видятся даже нагляднее, чем если ты жил бы в ней постоянно.
В Турции за это время сменилась политическая эпоха, наметился явный авторитарный дрейф, и даже появились признаки нового циклона. Противонаправленного. За это время турки пережили первую в истории неудачную попытку военного переворота, законодательную реформу, вводящую здесь сильную президентскую республику, переход премьера Эрдогана в президенты. Четко обозначено два курса, которые не просто – разность политических подходов (отношение к шкале налогообложения, к примеру), но два несопоставимых мировоззрения, две не пересекающиеся культуры – кемализм и османизм.
Одни выступают за светское государство, европейские ценности и наследие основателя современной Турции Мустафы Кемаля Ататюрка. Другие – за традиционализм, религиозность и фактическое восстановление Османской империи, если и не в виде единого государства, то хотя бы в качестве блока государства-сюзерена и примкнувших к нему вассальных режимов. «Османское содружество наций». Есть на их фоне и различные меньшинства – откровенные турецкие националисты, которые блокируются с партией Эрдогана, и умеренные националисты курдские, которые остаются в стороне от альянсов (а теперь и от реального политического процесса тоже).
Но важная отличительная черта – ни одна из тенденций не стала однозначно доминировать, даже несмотря на символические победы Эрдогана. Нация разделена, и всякие выборы неизменно подтверждают это, принося ревнителям османизма одни и те же «пятьдесят с небольшим» процентов. Отрыв от противников – значимый для выборов, зато исторически ничтожный. При этом парламентские выборы 2015 партия Эрдогана показательно проиграла, получив только сорок процентов голосов. Тогда это привело к недееспособному парламенту и перевыборам, на которых Партия справедливости и развития получила свои привычные «равновесные» 49 процентов. Те выборы примечательны еще и тем, что на них выступала откровенно (не настолько опосредованно, как ПСР) религиозная Партия счастья (есть и такая) показавшая результат немного больше чем полпроцента.
На последних парламентских выборах ПСР получила сорок два процента и формирует большинство благодаря союзникам. А сами конституционные реформы Эрдогана поддержали «все те же» 51, 4 процента.
Но парадоксы турецкой политики не ограничиваются равновесием двух непримиримых мировоззрений (не просто партийных предпочтений). Вот самый очевидный контраст. ПСР начинала свою политическую историю как партия едва ли не либеральная – последовательно, в том числе и через референдумы, отменявшая недемократические нормы и ограничения, оставшиеся от военных диктатур ХХ века. И изначально это объяснялось курсом на смягчение законов, на большее соответствие роли кандидата в Евросоюз.
Именно законы и нормативы, препятствующие появлению во власти партий с религиозной идеологией, в свое время привели к краху предшественника ПСР премьера Неджметтина Эрбакана. И данный урок религиозниками был усвоен.
Президент Эрдоган – настоящий мастер стратегического маневра. Разминировать политическую систему от многочисленных светских опасностей, оставленных военными, в нулевые ему удалось под одобрительное гудение евросоюзовского начальства. Объективно он и правда либерализовал и избирательную, и судебную системы. Но целью оказался вовсе не Евросоюз.
*. *. *
Светская оппозиция в Турции значительна и активна, ее лица – не только политики, но и деятели культуры. И те подчас сознательно бравируют своей светскостью и идут по краю. В 2013 году Фазыл Сай, мировой известности композитор и пианист, был приговорен стамбульским судом к десяти месяцам условного заключения за антиисламские посты в Твиттер. А Республиканская народная партия, наследники Ататюрка, собирала под примерно теми же антирелигиозными лозунгами 700 тысяч на своем митинге в Измире.
В области культуры, жизненных правил, быта все эти различия особенно значимы. Сегодня на стамбульских улицах женщин, одетых по мусульманским нормам, визуально больше, чем пять лет назад. Но и одетых вопреки религиозным нормам, причем подчеркнуто и нарочито, не меньше. Они как «две нации» британского премьера-писателя Дизраэли. Как русские в Латвии – наследники советских переселенцев и те, кто получает ВНЖ сейчас. Люди, которым не о чем говорить, которые всегда будут ходить по разным сторонам улиц.
Свою западность и светскость в Турции надо не просто исповедовать, но и подчеркивать ее: в этом смысл. И хотя последнее время на улицах можно увидеть уже не только женщин, но и мужчин, одетых подчеркнуто «восточно», но их все же мало. С другой стороны, достаточно и неформальных девиц с красными волосами и с пирсингом. Равновесие соблюдается, и дистанция создает все условия, чтобы люди занимали крайние позиции. Все более крайние.
*. *. *
Последние выборы – муниципальные – были здесь в 2019 году. На них ПСР потерпела ощутимое поражение. Контролировавшая накануне 49 муниципалитетов из 81, она смогла победить только в 41. И в целом по Турции она набирает тот же неудивительный 51 процент. Правда, оппозиция уверенно победила в столице Анкаре и Измире, одном из крупнейших городов. А главной сенсацией стал проигрыш ставленника Эрдогана, формального лидера ПСР Йылдырыма на выборах мэра Стамбула. Сам президент называл до того стамбульские выборы принципиальными, его собственный путь начинался с поста стамбульского мэра. Потеря города – больше, чем символическая.
31 марта кандидат от светской Республиканской партии Имамоглу выиграл, получив 48, 8 процентов против 48, 5 у выдвиженца ПСР. Правящая партия потребовала пересчета в нескольких округах, но тот показал те же результаты. Тогда выборы были просто отменены, причем по весьма надуманным предлогам, определенно не влияющим на само волеизъявление избирателей (сомнению был подвергнут статус отдельных членов избиркомов, не являющихся на тот момент аттестованными государственными служащими).
А дальше получилось совсем неудобно. На перевыборах 23 июня Имамоглу получил уже 54, 21 процента, и поражение правящей партии из досадного стало разгромным. Избиратель ответил на рычание центральной власти собственным, и это оказалось убедительнее.
*. *. *
Ататюрк в Турции – повсюду. Портреты вывешивают на балконах, в кафе, магазинах. Ну и от денег никуда не спрячешься. Нынешняя власть по всем позициям ему противник, но она ничего не может сделать с такой популярностью. И ей хватает дальновидности не пучить глаза на Отца-основателя, а спокойно смириться с его культом.
Для светской половины Турции Ататюрк – абсолютный герой, но его позиции очень сильны и у традиционалистской половины. Вот немногое, что объединяет в целом разных по устремлениям людей.
*. *. *
Объединяет и тюркское братство, оно тоже здесь не тема для расхождений. Азербайджанских флагов сейчас в Стамбуле великое множество, в них даже подсвечивается башня национального телевидения (турецкий переходит в азербайджанский и обратно). Как раз на днях президент получил от парламента требуемый мандат на официальное введение в Азербайджан турецких военнослужащих. Все это происходит без надрыва и истерии. Власть методично строит свою империю. И светская оппозиция в этих вопросах никогда не станет возражать власти.
*. *. *
Главное, чем примечателен Стамбул и вся Турция – кошки. Если во многих странах их любят и, бывает, до фанатизма, то в Турции не любовь даже, а вполне сложившийся культ. Почтение к кошачьим – неотъемлемая часть национального менталитета. В Стамбуле мэрия запустила в массовое производство специальные кормилки, куда можно бросить денежку, а кошка заберет (кормом). А специальные домики для уличных котов были в городах и раньше. Сокращение туристической активности зимой двадцатого местные СМИ восприняли драматично: «мы должны активнее позаботиться о кошках», что спровоцировало общенациональную кампанию.
Совсем недавно здесь умерла кошка Гли, 16 лет бывшая хранительницей собора Айя Софии. Ее смерть коснулась миллионов, также по поводу кончины Гли со специальным заявлением выступил стамбульский мэр.
На странице Гли в инстаграме подведен итог, вполне в национальном духе – «спасибо всем, у кого в сердце остались отпечатки моих лап».
Здесь нет ни умолчаний, ни преувеличений. Турки научились выстраивать тайные и доверительные отношения с кошачьими.
И преуспели в том больше, чем в выстраивании отношений с собственными соотечественниками.
Сергей Дунаев
Теги: неоосманизм, Ататюрк, светская оппозиция, Азербайджан, парадоксы турецкой политики, кошка Гли
Читайте больше материалов на нашем сайте
