По селу пошли слухи о том, что директор совхоза оказывает особые знаки внимания Серегиной Ольге. В основу их, конечно, легли наблюдения секретарши Любы:
- Зачастили они к нему: то мать, то дочка. Ольгу перевел в медпункт на работу, хотя там и места не было. Числилась она на разных работах, а сидела у Федоровны. Я сама приказ печатала «Перевести на разные работы».
На чьи-то возражения Люба отвечала:
- А что, всех переводят в медпункт посидеть до декрета? А в роддом кого возили на директорской машине? Вот то-то и оно. Даже мать к ней Сашка возил, а не на автобусе Дуська ездила. Я уже не говорю про то, что из роддома тоже на директорской машине привезли. Попробуй кто-нибудь попросить машину у него! Всегда она ему нужна! А тут сам ездил на молоковозке, а машину отправил за Ольгой!
Возражать было нечего. Действительно, если все сложить так, как представляла Люба, то выходило именно то, о чем она говорила. А на днях Сашка, водитель директора, отвез коляску для дочки Ольгиной. Вон, катает она свою в этой коляске! Вот и думайте теперь, правда это или нет!
Около магазина, конечно, целое собрание. Самая свежая новость обрастала подробностями, свидетелями, а больше всего, конечно, домыслами:
- Да ведь она ему в дочки годится!
- Ну, годится-то годится, но, видно, в другой роли больше нравится!
- А что? Седина в бороду – бес в ребро!
Привести всех к разумному попыталась Лидия:
- Бабы, ну подумайте! Конечно, он одинокий человек, но Ольга не пара ему! Очень уж молодая. Да и не до этого ей сейчас.
Катерина продолжала:
-Ой, не говори! Где двое – там и пара! А то, что он старше – ну и что? Поживет девка, как у бога за пазухой. И девчонку удочерит.
Увлеченные обсуждением новости, женщины не заметили, как подошла Нина Дорошина. Она постояла несколько минут, прислушиваясь к разговорам, потом молча вошла в магазин. Только тогда ее заметили.
Марфа посмотрела вслед Нине.
- Чего это она даже не поздоровалась? Интересно, она слышала наш разговор?
- Можно подумать, она всегда здоровается! – уколола Галина, бывшая подруга Нины. – Нос кверху – и мимо!
А Нина, услышав лишь часть разговора, горела желанием узнать, каким образом, и самое главное - кто собирается удочерить девочку Ольги. У тех, кто на крыльце магазина, не спросишь. А знать ох как надо! Она прошлась по магазину, рассматривая небогатый выбор товаров.
- А что, Валя, - обратилась она к продавщице, - ткань на шторы скоро привезешь?
- Григорьевна, завоз был в четверг, вот все, что привезла.
Нина заметила, что действительно лежат рулоны новой портьерной ткани.
- Да, смотри, а я не заметила, - ответила она.
Подойдя к коробкам с печеньем, она попросила взвесить ей полкило «Сливочного»:
- Мои все любят его, - говорила она, обдумывая, как подойти к тому вопросу, который волновал ее все больше.
- Валя, ты не слышала, что там у Серегиных, кто собирается жениться на Ольге?
- Да нет, не слышала, - ответила Валентина, отвернувшись к полкам с товарами. – Я ж не бываю нигде, только на работе да дома.
- Так тебе не надо никуда ходить, - Нина подошла поближе, - новости сами идут к тебе. Вон сейчас на крыльце – целое собрание!
- Так там можно и узнать все новости, - поддержала ее Валентина. - Спросите там, они все знают.
Валентина начала раздражать Нину. Она что, не понимает, что не может Нина вот так просто подойти и спросить про Серегиных.
- Да вот слышу, что дочку Ольгину кто-то собирается удочерить, а то приписывают ее моему Илюше. Вот и выяснится, чей это ребенок, - проговорила она, следя за реакцией продавщицы.
Та не отреагировала на ее слова никак, продолжала переставлять что-то на полках. Нина постояла еще немного и вышла из магазина. Стоящие на крыльце замолкли. Она прошла мимо всех, и когда дошла до последней ступеньки, услышала вслед:
- А здороваться, Григоровна, не надо с людями? Или совсем уже загордилась?
Кто-то продолжил:
- А гордиться-то чем?
Нина на секунду замедлила шаг, но, услышав слова со ступенек, не оглядываясь, пошла дальше.
Дома она еле дождалась мужа с работы, встретив его словами:
- Ну, вот и прояснилось, чей ребенок у Ольги. А ты скорее: женись, сын! Слышал, что люди говорят? Кто удочерить хочет ее дите?
Степан разделся, молча прошел в комнату.
- Слышишь, что я говорю? – не унималась Нина.
- Да слышу я, - ответил нехотя Степан. – Когда ты только успокоишься? Пусть живут так, как им надо, тебя они уже не трогают. И ты их не трогай.
Нина махнула рукой: ничего ему не надо! Вертись сама, как хочешь. Хотела было начать скандал по поводу того, что опять ей идти управлять скотину, но муж уже переоделся и вышел из дома.
Надо написать Илюше, пусть не боится ехать домой, только вот надо узнать, кто ж это такой, кто берет Ольгу.
