Первую часть можно прочитать здесь.
Село стояло умытое утреннем дождём, глубокие лужи отражали в своей глади пушистые облачка. Виктор и Надя с удовольствием вдыхали прозрачный воздух наполненный свежестью. Их поселили в доме Сычёвой Марии Павловны, или попросту Сычихи. Она приходилась тёткой директору клуба, а дом её сиял образцовым порядком. Гостям выделили большую комнату, чистую и светлую.
К сожалению Сычиха, будучи столь чистоплотной в быту, не могла похвастаться тем же в отношении к людям. Она совала свой большой нос во все дела, не гнушалась подслушивать и подглядывать, а уж сплетни были её любимым делом. Люди недоумевали, что движет этой шустрой бабкой? Зависть? Злоба? Одиночество? Однако все догадки были неверны. Просто это было увлечение всей жизни Сычихи. Выследить кого - то, донести кому следует и наблюдать результат. Когда она видела как от её слов всё приходит в действие: люди ссорятся, сходятся или расходятся, то испытывала ни с чем не сравнимое удовольствие. Человек для неё был словно фигура на шахматной доске.
Она чрезмерно заботилась о своих постояльцах. Предлагала то чаю, то тёплый плед. Улыбалась приторной улыбкой и буквально впивалась в Виктора своими глазками - буравчиками. В этом взгляде ему чудился немой вопрос: "Ну что? Когда побежишь Нинку искать?" Конечно Виктор не мог сказать, что судьба Нины его не интересует, но спрашивать о ней не собирался.
Клуб был наполнен до отказа, все пришли посмотреть на своего легендарного земляка. Виктор произнёс речь, отвечал на вопросы, а в конце школьники подготовили для него небольшой концерт. Всё прошло в дружелюбной и приятной атмосфере, но он постоянно ловил себя на том, что шарит взглядом по лицам в поисках Нины. Уже под конец в зал вошли три женщины, видимо только с работы в фуфайках и резиновых сапогах, они встали у входа, так как мест больше не было. Среди них он сразу узнал Нину.
Когда концерт закончился, Виктора окружили школьники. Кто - то просил автограф, кто - то задавал вопросы, дети всегда тянулись к нему. "Я пойду домой, - сказала Надя, - от духоты разболелась голова. А ты пообщайся с ребятами!" Он ещё долго болтал с ребятнёй, потом с работниками клуба и вдруг вновь заметил в глубине пустого зала Нину, она терпеливо ждала его.
Сначала она не хотела приходить, усталая и грязная после работы, совсем не такой хотелось предстать перед ним. Но потом подумала, а вдруг он завтра уедет и они не повидаются вовсе. Пока она смотрела на него, такого холёного, в красивом костюме, волна сожаления захлестнула душу. Это она могла сейчас сидеть подле него, вместо этой женщины с тремя рядами жемчуга поверх лилового платья. Женским взглядом она оценила его супругу и нашла себя всё же привлекательней. Так может Нина поедет назад вместо неё, в просторную московскую квартиру с ванной и туалетом?
Нина и Виктор вышли на улицу, уже темнело и холодный ветерок тащил с востока ворох фиолетовых туч. Не сговариваясь они свернули в сторону леса, чтобы скрыться от посторонних глаз. "Ну, рассказывай, как живёшь?" - спросила она, улыбнувшись и кокетливо стрельнув глазками. Он смотрел на неё со странным чувством, вроде бы это всё та же Ниночка, время пощадило её и только небольшая сеточка морщин у глаз выдавала возраст. Но она больше не излучала кокетство и озорство, глаза были потухшие и усталые и некогда прекрасное лицо приобрело унылое выражение. Попытка кокетства не имела успеха, улыбка больше походила на гримасу боли.
"Лучше ты расскажи, - сказал он, - как живёшь Ниночка?" Она смутилась, прочтя в его глазах жалость. Потом собравшись с мыслями сказала как есть: "С Аркашкой мы пожили десять лет... Ну как пожили, не житьё, а маята одна. Работать его не заставишь, а как возьмётся за что, так лучше бы не делал... Гулять любил и языком чесать, больше никаких талантов. Я тоже хороша, чуть не по мне что, давай перед мужиками хвостом крутить, вроде месть такая... Вот и стояло на ушах всё село, как мы ругались. Потом прибился он к одной бабёнке и уехал с ней в город. А я с сыном осталась. Одна его растила, поднимала... Думала будет мне опора, а он копия Аркашка..."
Тут она запнулась, в горле встал ком, сын был её главной болью. С трудом выталкивая из себя слова, она рассказала о том, что сын её тунеядец и приходится ей кормить великовозрастного детину, выбиваясь из сил, работая за двоих. Бросить его жалко, ведь пропадёт без неё. "Какая же я глупая была, - говорила она, - не того парня я тогда выбрала..."
Они шли по сумрачному лесу и дождь слегка постукивал по листве, узкая тропка позволяла идти только вплотную друг к другу. "Вот сейчас он меня поцелует..." - подумала Нина. Но Виктор начал предлагать ей варианты трудоустройства сына, обещал поспособствовать этому в столице, а Нину определить в хороший санаторий, чтобы восстановить нервы и силы.
"Какой ты добрый, - сказала она, - но всё это вряд ли поможет. Расскажи лучше теперь о себе." Виктор вкратце поведал о своей научной деятельности, зато о Наде и дочери говорил долго, в голосе его было столько восхищения и любви, что Нина устыдилась своих планов о том, как увести Виктора из семьи. Чем больше он рассказывал о своей жизни с Надей пропитанной взаимным уважением и нежностью, тем более жалкой и глупой казалась сама себе Нина.
Они развернулись и пошли обратно по едва различимой во тьме тропке. Говорить больше было не о чем, слишком разные они стали. "Ну прощай Нина, - сказал Виктор, - если надумаешь насчёт трудоустройства сына, обращайся. Помогу." "Прощай, - еле слышно сказала она, - Рада была повидаться. Прости за всё."
Она быстрым шагом пошла в сторону своего дома, пряча озябшие руки в карманы фуфайки, слёзы душили её. Почему тогда она выбрала этого Аркашку? Где были её глаза? Она не хотела заходить в дом, там сидит сын и ждёт когда ему разогреют еду. Опустившись на мокрую лавочку, Нина пыталась привести свои чувства в порядок. Встреча с Виктором растревожила её душу. Хотелось как - то поменять свою жизнь, тоже испытать светлое и чистое чувство. Ведь существует же оно на земле и сейчас она видела тому доказательство!
Сычиха сидела на кухне и грызла семечки, когда вернулся Виктор, аккуратно поправляя кучку шелухи перед собой, она сказала: "Супруга ваша уехала с последним автобусом..." "Как уехала? Почему?" - изумился Виктор, похолодев. "Я сама не поняла! - округлила глаза Сычиха, - Залетела как ураган, вещи в сумку покидала и была такова. И ничего не сказала!" "Когда следующий автобус?" - спросил он. "Теперь только завтра." - ответила бабка, буравя его глазами, словно желая залезть в душу и вытрясти оттуда все эмоции, чтобы вдоволь насладиться ими.
Виктор ушёл в другую комнату, не желая оставаться наедине с отвратительной бабкой. Наверняка это она высмотрела его с Ниной и обо всём доложила Наде, ещё и приукрасив. Эта ночь казалась ему бесконечной. Простит ли его жена? Что наговорила ей Сычиха?
Время словно стояло на месте, часы громко тикая отсчитывали мгновения ночи, но она и не думала кончаться. Наконец сквозь занавески забрезжил сероватый свет и Виктор встал с кровати, заснуть всё равно не получится. Голова гудела от бессонницы и дурных мыслей. Этим утром он особо ярко осознал, что значит для него жена. Это не просто женщина с которой он прожил много лет, это его лучший друг и родственная душа. Именно это чувство вызревшее за много лет и есть та самая настоящая любовь, а не та юношеская страсть, что он испытывал когда - то к Нине.
Надя помешивала содержимое кастрюльки, громко булькающей на плите, когда домой вернулся Виктор. Усталый и небритый с красными глазами он с порога приступил к оправданиям: "Наденька! Мы просто прогулялись и поговорили о жизни! Ничего такого не было! Мы просто разговаривали, клянусь!" Надя отложив половник сказала: "Я ни на секунду и не усомнилась в тебе, как бы эта Мария Павловна... Сычиха, не намекала. Мне и в голову не пришло, что у вас кроме разговора что - то было!"
"Так почему ты в спешке уехала?" - недоумевал Виктор. "В клуб позвонили и передали, что наша Танюшка родила, тебя не нашли и сказали мне. Я ещё успевала на последний автобус и попросила Сычиху передать тебе, чтобы ты утром ехал следом!" "Она мне ничего не говорила про роды, - сказал Виктор, - Как там ребёнок? Ведь он родился раньше срока!" "Всё в порядке, - поспешила его успокоить Надя, - всё с ним нормально. Так что мы теперь бабушка и дедушка и все мелодрамы пусть остаются в прошлом!"