Вадик думал, что когда от болезни угасала его единственная любимая, он был очень напуган. Потом умирала мама, и это тоже казалось ему невероятно страшным. Оказывается, до сегодняшнего вечера он понятия не имел, что такое страх. Дикий ужас, который проползает снизу-вверх змеёй по позвоночнику, разрывает мышцы, рёбра, лёгкие. И занимает всю грудную клетку.
- Лиля. Лиля. Вставай, Лиля. Лилька, слышишь меня? Вставай!
Он говорил с ней негромко, боясь разбудить дочь. Вцепился в плечо и тряс. Сначала легонько. Потом от души. Наконец понял, что Лиля мертва. И нужно что-то делать, чтобы этого не увидела Галка. Если он вызовет скорую, они вызовут полицию, и те точно разбудят ребёнка. Трясущимися руками Вадик приложил остывающий палец жены к айфону и разблокировал. Нашёл в телефонной книге запись «мама». Старательно переписал на бумагу. На цыпочках прокрался в детскую, убедился, что Галя спит. Вернулся на кухню. Где-то были сигареты. Сто лет их никто не курил, но они валялись в ящике. Где же они. Сигареты не находились назло. Он выдохнул, постарался вспомнить. Нашёл пачку в стакане в дальнем шкафчике. Сел на табуретку тут же на кухне, прямо рядом с телом Лили, и закурил. Он понимал, что ребенка надо убрать из дома. Но куда? Позвонить тёще, которую никогда не видел, и сказать: «Я тут вашу дочку случайно замочил, вы с ребенком не посидите?» Бред. Она первым делом вызовет полицию. А он и сам понимает, что вызвать надо. Но только не при Гале… не при ней, она испугается. Он, взрослый мужик, напуган до отключки. А что про малышку говорить. Время шло, а Вадик не понимал, как ему быть. Или никого не вызывать, а взять Галю, и уехать с ней куда-нибудь? В гостиницу, например. А потом приехать домой и ужаснуться, как ни в чём не бывало. Нет, и так не пойдёт. Галя же. Думай, Мутьянов, думай. Так до рассвета можно просидеть. Перебрав в голове все варианты, Вадик не смог ничего придумать, кроме Ольги, Лилькиной подруги. Она иногда брала Галю, с удовольствием возилась с ней. Они ещё не крестили дочку, но если бы собрались – Ольга была бы крестной по умолчанию. Лучшая Лилина подруга. И как он ей всё объяснит? Ладно, наврёт что-нибудь. Правду говорить страшно. Пока даже самому себе. Её даже думать страшно, эту правду.
Вадик позвонил Ольге, она сняла трубку сразу. Слава Богу, что не пришлось будить.
- Ты что, так и не нашёл Лильку? – изумилась она.
- Да нет, всё нормально. Нашёл. Тут у нас кое-что случилось. Надо в больницу съездить. Ты можешь с Галей посидеть?
- Ну, хорошо. Сейчас приеду. А что случилось-то? Все живы?
Нет. Живы не все. Но тебе пока этого знать не нужно.
- Да-да. Только ты не приезжай. Сами завезём. По пути.
- Ладно. Как удобно. Наберите тогда снизу, я спущусь.
- Да-да. – механически ответил Вадик.
Поговорив с Ольгой, он подумал минуту, и отключил Лилькин айфон. Плотно закрыл дверь на кухню, разбудил Галю. Аккуратно одел.
- Мы гулять идём? – спрашивала девочка.
- В гости, солнце. Побудешь немножко в гостях?
- А у кого?
- У Оли.
- А. Я у неё вчера была. Целую ночь.
- Как интересно. – пробормотал Вадик, напяливая на ребёнка ботинки.
Очень интересно. Только неважно уже. Что бы она не делала, её больше нет. Такое короткое слово «нет», а сколько плохого вмещает в себя порой. Страшного. Тёмного. Необратимого.
Вадик не стал звонить, писать и ждать. Он позвонил Ольге в домофон и сам поднял Галю в квартиру.
- Спасибо, Оль.
- Да не за что! Обращайтесь. А что у вас случилось? Зачем в больницу?
- Мы торопимся. Давай потом. – сказал Вадим.
- Ладно. – пожала плечами Ольга, заводя Галю в квартиру. – Пока.
- Подожди минуту…
- Да? – оглянулась она.
- Завтра… если вдруг ты не дозвонишься до нас… мало ли… короче, вот номер Лилькиной мамы. Свяжись с ней.
- Вадик, ты меня пугаешь… что происходит? – напряглась Ольга.
- Ещё раз спасибо. Пока.
Приехав домой, он выкурил ещё одну сигарету. Вытряхнул пепельницу. Вызывать скорую спустя час или полтора уже было как-то тупо, и он сразу набрал 102. Подождал, пока дежурный представится и спокойно сказал:
- Моя жена ударилась головой. И умерла.