Часть 23
Часть 24
- Ложитеся спать, поздно ужо, - скомандовала Маша детям.
- А ты куда? – удивилась Нюся, наблюдая, как мама собирается уходить, скручивая мешок в трубочку.
- Я скоренько… ложитеся…
Темно. Только луна освещает дорогу женщине. Чтобы не попасться на глаза местным жителям, Мария пошла к конюшне вдоль реки, где её ожидал муж Иван.
- Мешок принесла? – поинтересовался тихим голосом Ванька, ополаскивая руки в холодной реке.
- Во, - Манька развернула ношу и подала.
- Возвернёмся на конюшню – зерна прихватишь… - складывал разделанные тушки ондатр в мешок. – Дотащишь?
- А куды ж деваться? – усмехнулась Маня, наблюдая за мужем.
- Лишь бы Трофимовы не заприметили. Язык, шо помело… Ой, вредные-е…
- А где сейчас Порфирий? Як же ж я на конюшню приду? – заволновалась жена Грищенко.
- Сказал, шо спина болить опосля прута. Скулил-скулил надо мною, отправил я его до хаты. Надоел, хуже горькой редьки.
- Да-а, лихо его Марфа воспитала, - рассмеялась женщина.
- Цыть! – ещё тише заговорил Ваня. – Куды горло дерёшь? Заметит ктой-то…
- Ой, - закрыла рот ладошкой и присела на корточки. – Я и запамятовала.
Мария нежно улыбнулась. В темноте, хотя и не видно ничего, но Иван разглядел её улыбку и ответил тем же.
- А интересно, за шо енто Петровна его так… по хребту…
- Знамо дело, за шо… - Ваня взял мешок и двинулся к конюшне.
- А ты откудова знаешь? – рядом семенила Маня.
- Сам ловил и не раз…
- Да ну… А где?
- Где-где, на конюшне, да и так…
- Ой, батюшки… - покачала головой Мария. – А ведь и вправду посо́дють…
- Ничо́го Марфа не дока́жить… если кто-нить к ней не присоединитси… то… Будя, об чём говорить, сам влез, вот пущай сам и вылезаить.
Добравшись до конюшни, Иван ещё раз сделал обход, проверил, пересчитал и вынес ведро с зерном.
- Платком накрой поверх, а то мало ль…
- Знаю… А ты до утречка?
- Ага, был бы сосед тут, мог бы до дому с ночёвкой, но боле не оставлю хозяйство на него – ненадёжный, спасу нет… Помнишь тот день, када я плечом обгорел?
Мария махнула головой в знак согласия и вытаращила глаза, ожидая новостей, о которых она не знает.
- Так ентон пожарник прибёг, меня всполошил, а самого-то ветром сдуло… Я ж до хаты возвернулси, потом в конюшню, а его и след простыл…
Маша сжала челюсти. Естественно, она прекрасно всё помнит и никогда не забудет, потому что именно в тот день Маша впервые, по уговору соседки Стешки, пошла проверять мужа на наличие любовницы. И до сих пор женщине стыдно за этот поступок.
- Может, он там же был, у хаты Мельника, а ты его не заприметил?
- Может и так. Мог бы попозже́й на сторожевую возвратиться, он – нет. Бог с ним… Ты давай, иди, а то ночь на дворе, тебе вставать ране́нько…
Мария попрощалась с мужем и направилась к дому. Проходя вдоль реки, стараясь держаться зарослей, она услышала до боли знакомый женский смех. Остановилась.
- А я ей говорю: «Скажи, шо ребёнок от него, делов-то… - по всей видимости женщина рассказывала о каком-то случае. – А она мне: «А он же семейный…». Вот дура, так дура…
Женщина ещё громче рассмеялась.
- Тс-с-с, - прошипел мужской голос. – Тута кто-то есть.
Услышав эти слова, Мария дала дёру. Бежала так, будто за ней гнались волки или того хуже – медведи, коих она боится с детства.
Читать "Мой личный редактор"
Навигация канала здесь
Ссылка на чат для обсуждения повести