Любая идеология, любое движение требует героев. Страдающие, а тем более умирающие, мученики «за правду» легитимизируют любое дело. Освящают, если хотите. Христианские мученики первых его веков очень показательный пример. В том плане, что многим и многим последующим идеологиям была продемонстрирована сила этого явления. Христианские мученики стали образцом той жертвенности, которая может укрепить дело. Сегодня будем разбирать создание героя-мученика для коммунистической идеологии.
Историческое повествование
«Емельян Пугачев» — это огромная эпопея из трёх томов. Самое интересное, что не законченная. Вячеслав Шишков работал над этой книгой последнее десятилетие своей жизни (примерно, с 1930 года), но дописать так и не успел. Роман от этого хуже не становится, но третий том довольно-таки сумбурен. Так и хочется потянуться за четвёртым томом... а его нет. Нужно ли печалиться о том, что эпопея осталась незаконченной? Я думаю, что нет и постараюсь объяснить почему.
Шишков классифицирует свою книгу как «историческое повествование». Это здорово работает во время чтения. Особенно, если с событиями описываемого времени вы плохо знакомы. Это как в фильмах, что якобы основаны на реальных событиях. Эффект погружения сильней. Поверим и, до поры до времени, не будем сомневаться.
Роман начинается издалека. Первые главы описывают жизнь в высоких кабинетах и дворцах. Смерть Елизаветы Петровны, недолгое правление Петра III, переворот и начало правления Екатерины II. Шишков солидарен с традиционным отношением истории как науки к деятельности правителей той эпохи. Петр III — дурак с приступами истерии, Екатерина II — мудрая женщина, поставленная перед не самым простым выбором. Много даётся чисто исторического материала, основанного на дошедших до нас письмах, записках, документах. Здесь же, издалека, на контрасте с пышной и блестящей жизнью аристократии, вводятся главы, рассказывающие о бытии простого народа, «черни». Кратко упоминается Пугачев, как участник войны против Фридриха Великого...
А как было то?
...Нет, не получается у меня разграничить два типа прочтения этого романа: между «чистым листом», все принимающим на веру, и тем, кто хоть немного знаком с той эпохой, лежит огромная пропасть. Я начал читать эпопею, как чистый лист. После чтения, сел изучать данный период в меру своего интереса. Сознаюсь сразу, что XVIII век — не очень любимое мной время. После ознакомления с некоторым материалом я больше не могу относиться к роману так, как относился на момент чтения — я больше не чистый лист.
Как оно там было на самом деле, даже историки не знают. Все, что у нас есть — последовательность жизней, событий, которая поддаётся определенной интерпретации. Чтение «Емельяна Пугачева» впервые настолько остро обозначило для меня следующую проблему: как найти время и силы на чтение всего того, что нужно для понимания хотя бы одного события? Я уж молчу о личностях, а тем более о целых эпохах.
Итак, вот мы и пришли к тому, о чем я мельком написал во вступительной части этой статьи. Вячеслав Шишков в своём романе занят созданием героя-мученика. Начинается феномен Емельяна Пугачева не где-нибудь, а в императорском дворце. Контраст между жизнью различных классов только подчеркивает это. Роскошь, пьянство и обжорство есть следствия нищеты и голода простого народа. Если кто-то ест с излишком, то это значит, что кто-то голодает — только та часть, которую отобрали от нормы и присовокупили к своей, становится излишком. Это не только сообразуется со временем, когда творил Шишков, а я напомню, что это сталинская эпоха, но даже и с сегодняшним днем. Денег и ценностей в мире ограниченное количество. Если у кого-то много, то у кого-то мало.
Очень важно помнить следующее — пышность и блеск дворцовой жизни ни есть лишь исключительно русская черта. Это явление общеевропейское. Мы лишь нагоняли, брали пример. Уж извините, что даже такие простые вещи приходится отдельно пояснять. Не пояснишь, так пожнёшь сотрясания воздуха на тему превосходства Европы и т. д.
Коммунизму нужен миф
Земляк Степана Разина, Емельян Пугачев объявляет себя Петром III, который к тому моменту почил не без помощи одного из братьев Орловых. Все так, только разнится романная тропка к этому событию и тропка настоящая. У Шишкова донской казак Пугачев через свою природную смекалку, нахрапистость и хитрость, через счастливое стечение обстоятельств собирает вокруг себя ближний круг и объявляется царем. В реальности же, бедовые яицкие казаки сами «выбрали» себе того, кто будет зваться Петром III. Оказывается, что Пугачев вполне себе заложник ситуации — наслаждающийся ей, пользующийся, но всё-таки заложник.
Сравнивать Разина и Пугачева я не буду. Слишком мало знаю о первом. Однако, мы ведь прекрасно понимаем, что больше чести там, где не скрываются под чужой личиной. Разин для большинства однозначный герой, в то время, как Пугачев или не знаком вовсе, или ценится в половину, а то и в половину с четвертью меньше. А как иначе? Башкиры, одни из главных союзников Пугачева, много тогда пролили русской крови. Факт исторический, неоспоримый. Кнутами работали, кожу снимали. Сам Пугачев частенько устраивал судилища, кончавшиеся висилицей. Шишков в своём романе-эпопее сглаживает эти углы. Вскользь упоминается о зверствах башкирской конницы, мол, до Пугачева это было, а после лишь как разовые эксцессы. То там, то здесь Емельян прощает виновных (дворян, помещиков). Настолько это странно, что я когда читал, в один момент подумал: «Да когда уже повесит-то хоть кого-нибудь!». Подозрительны такие моменты. Оказалось, неспроста.
В романе детально описано взятие Пугачевым Казани. Да только не упоминаются зверства башкирцев над русскими и татарами; практически полное уничтожение города ставится в вину стихии (большая часть города сгорела), а не повстанцам.
Знаете, когда находишь подобные несоответствия между реальностью и тем, как она тебе преподносится, в первую очередь начинаешь искать того, кому это может быть выгодно. Тут долго думать не пришлось. Мало того, что историческую личность лишают реалистичного портрета, опуская все плохое (и пусть соотношение с историей полное, но ведь часть правды — не вся правда; утаить — солгать), так вся эпоха со всеми своими происшествиями интерпретируется, как предтеча, как прямое указание на необходимость победы коммунизма в будущем. Ретроспективное понимание истории Шишковым ясно, как день. Однако, я осторожен в обвинениях. Назвать Шишкова подтасовщиком, пропагандистом я не могу — автор очень талантливый!
Красной нитью, сквозь три тома тянется идея о том, что у коммунистов есть в России свои предки, свои герои, предопределившие этот исторический поворот. Емельян Пугачев у Шишкова — это Ленин XVIII века. Горячо и с запалом говорит, собирает вокруг себя простой народ и ведёт их к победе «коммунизма»: «<...> и награждаем древним крестом и молитвою, головами и бородами, вольностию и свободою и вечно казаками, не требуя рекрутских наборов, подушных и протчих денежных податей, владением землями, лесными, сенокосными угодьями и рыбными ловлями, и соляными озёрами без покупки и без оброку; <...>». Это выдержка из манифеста Емельяна Пугачева 1774 года.
Сталинская эпоха примечательна тем, что начала создавать коммунистический миф. Идеологическую почву более плодородную, чем сочинения Маркса, Энгельса и Ленина. СССР нуждался в мифе. Не могу сказать, что сталинский взгляд на историю сильно ее скомпрометировал или извратил, нет. Но то, что значение некоторых личностей и событий трактовалось в ином, чем некогда, смысле — я думаю, что с этим никто спорить не будет. Однозначно одно: попытка сделать из Пугачева героя и предтечу коммунизма вредна и неправильна в основе своей. Это бросает тень на все остальные попытки и интерпретации.
Да, я соглашусь с Шишковым в том, что екатерининская эпоха это тяжелейшее для крестьян время; что это эпоха, когда начинает выкристаллизовываться класс пролетариата; что эта эпоха, в некотором смысле, направила страну к событиям 1917 года. Да, это соотносится. Правда, я не могу забыть, что Екатерина II, как все правители всех стран, не правила своим народом в вакууме. То, что нам кажется, спустя столетия, возможным, тогда казалось нереальным. Освободи Екатерина II крестьян, как долго бы она удержалась на троне? Дворянство было большой силой.
Читать или нет?
Продолжать можно бесконечно. Слишком обширен роман. Слишком многое придётся комментировать. Основное направление своей мысли я обозначил, повторять ее по каждому пункту — значит профанировать ее и чересчур нагружать вас, читателей.
Биография Вячеслава Шишкова мне знакома лишь по основным датам. Однако, это не мешает мне назвать его восхитительным автором. Идеологически «Емельян Пугачев» произведение спорное. С художественной точки зрения — отличная книга. Она не зря удостоена Сталинской премии. В своё время ей зачитывались. Да романом можно зачитаться и сейчас. Написано живо, интересно. Перемежение литературы и истории активно удерживает внимание. Мой любимый том — первый. Дворцовые интриги, борьба за власть и вообще жизнь этого общества описаны со всем тщанием. Второй том скучноват и при его объёме все чаще и чаще бросаются в глаза одинаковые паттерны: пугачевские байки, пугачевские речи и воодушевления, его раздумья... Шишков, выведя Пугачева в самозванные цари, как будто не знает что с ним дальше делать и чем его занять. Третий том подхватывает тон первого тома, но по известным причинам, резко обрывается. Нити сюжета так обрезаны, что до сих пор висят в воздухе. От этого-то третий том и производит впечатление слегка сумбурное.
Если бы не объём, то однозначно рекомендовал бы. Стимулирует умственную деятельность, направляет на изучение темы. Хочешь не хочешь, а проверить где автор присочинил, а где сказал правду точно появится желание. С осторожностью рекомендую тем, кто не интересуется историей и политикой. Держите в голове, что это художественное произведение. Историческое повествование, да. В авторской интерпретации.
Не дает покоя христианский опыт жертвенности. Подражание успешному — первый шаг к собственному преуспеванию. Только многие отчего-то забывают о том, что служило вдохновением для христиан. Забывают о том, что подражать им страшно и очень тяжело. Вольно или невольно, Шишков совершает эту ошибку. Нет продолжения у его эпопеи, но мы можем экстраполировать опыт прочтения трёх томов на гипотетическое продолжение «Емельяна Пугачева». То, что мы можем представить, не заставит нас тосковать о ненаписанном и утраченном. Емельян Пугачев не мученик, не предтеча Ленина и коммунистической идеологии, а роман «Емельян Пугачев» — не «Мертвые души». Тосковать не о чем.
Контакты:
Ютуб – разговорный жанр; обо всем, чему не нашлось места в остальных соц. сетях.
Яндекс.Дзен – сухая выжимка, только статьи.
Инстаграм – татуировка и ей сопутствующее; личная жизнь и быт.
Телеграм – агрегатор всех соц. сетей.
Поддержать поступком:
Вы всегда можете подписаться на уведомления сообщества, рассылку материалов или выразить поддержку материально.
Яндекс.Деньги — 4100 1703 6817 712
QIWI — +7 977 340 65 97
