....Вслед своей гениальной современнице Марине Ивановне Цветаевой, она не любила, когда ей называли поэтессой, предпочитала определение: «поэт».
Предком «сибирской Ахматовой», как позже стали называть Елизавету Константиновну Стюарт, был искусный мастер корабельных дел, шотландец, от которого девочке и досталась редкая родовая фамилия и фамильная гордость нрава, особое понятие о чести!
Родилась будущая поэтесса в Томске 28 сентября 1906 года, в семье состоятельных дворян, чиновников железнодорожного ведомства.
От матери Елизавета получила знание украинского языка и любовь к театру, та была самодеятельной актрисой.
Среди впечатлений детства особенно запомнился ей голый, без единой травинки, двор, покрытый только утоптанной глиной и гравием, двухэтажный деревянный дом.
Родители заботились, чтобы она была накормлена, обута и одета, но духовной близости с ними, далеко не всегда жившими в ладу друг с другом, не было.
Девочка искала избавления от пронзительного одиночества в книгах, читала очень много, спонтанно, на разных языках, полностью погружаясь в книгу, в действие и судьбы героев.
Первые стихи Елизавета написала в десять лет. Позже она говорила о себе: «На самом деле я выросла из Бунина. Впервые я его открыла в 13-14 лет. Сама – никто мне не говорил. Правда у меня была – этажерка. Вы знаете, что такое этажерка? Там стоят все классики… До сих пор помню те книги – объём, цвет.
Метерлинк был синий, Андреев – серый, Фет – светло-зелёный, Бунин – жёлтый, цвета увядшего листа, и по обложке из угла в угол летели, словно взметённые ветром, листья…
Так вот, когда я сняла с этажерки Бунина и прочла первые строки, я поняла, что это - то самое… моё.
В 15-ть лет я прочла Ахматову и до сих пор благодарна человеку, который дал мне её книгу. Цветаева пришла позже – я люблю её выборочно, Ахматову – всю».
Она закончила курс гимназии и школу - семилетку. Мечтала всю жизнь о хорошем филологическом образовании, но путь в университет был для нее закрыт из – за дворянского происхождения. Она попала в категорию лишенцев. Рухнула не только ее жизнь, ее надежды, мечты, но и целая эпоха и страна!
Для того, чтобы иметь профессию, она окончила курсы машинописи и печатала бумаги в разных учреждениях.
Елизавета переехала с родителями и сестрою Ниной в Новосибирск,( как пораженная в правах) в 1932 году. Почти сразу, с поезда попала в больницу - сыпной тиф. Еле выжила, болезнь не красит, но гордая стать и манеры юной девушки изумляли искренне всех, кто был с нею знаком.
О ней вспоминали, как о некоей диковинной птице, залетевшей в суровые края, «осибирячившейся иностранке».
Все в ней удивляло: стать, манера говорить, держать себя, встречать людей, выбирать знакомства.
Поэт Александр Смердов вспоминал:
«В ту пору обликом и обращением, а позднее, и лирической интонацией стихов, она напоминала мне царственную Анну Ахматову и всерьез затронула молодое поэтическое воображение и чувство».
Да, она затрагивала сердца и воображение многих. Ее запоминали надолго.
Елизавета, по духу бывшая, « истинной принцессою из неведомой страны», писала друзьям потрясающие, обворожительные письма. Их хранили годами
Создавала она и легкие и тонкие стихи для детей, что запоминались почти сразу. О поэте говорили потом, что ею был создан целый остров «детской поэзии, огромный мир». Вышло более десятка ее стихотворных книг для детей.
Елизавета Константиновна была на ты с природой, живописала ее в тонких и теплых рифмах, как некую сокровенную тайну бытия, но никому не жаловалась в своих строфах о судьбе опальной поэтессы, которую хоть и поощряли печатали, но то и дело порицали строго за
« ахматовщину» и безыдейность - в духе разгромной статьи о литературе профана - политика и демагога А. Жданова.
Стихи Е. К. Стюарт любого - и ценителя, и простодушного читателя, - всегда поражают своею ясной, грифельной простотой написания, и сложностью, тонкостью чувств.
Ее сборники, увы, не переиздаются сейчас, но стихи часто звучат со сцены, упоминаются в статьях, блогах и интернет - журналах, как некий эталон соловьиной чистой трели, теплоты, искренности, совершенства и пламенности настоящей «живой жизни!»
Судите сами о пленительной ошеломительности дара, забытой сегодня «сибирской Ахматовой»:
ВЫСОКИЙ ДОЖДЬ
Высокий дождь — от неба до земли —
Стоял в окне, стараясь объясниться.
Была весна. Подснежники цвели.
Была весна —
и он не мог не литься!
Он землю с небом связывать привык,
Он всё вмещал — людей, дома и зелень,
Он знал свой первый и последний миг
И понимал свои простые цели.
Всё лишнее он зачеркнуть спешил,
Лишь главного желая в день весенний:
Он землю влагой досыта поил,
Даря себя для будущих свершений.
Он знал, что по себе оставит след,
Но не хотел ни славы, ни богатства…
И всё, что мне мутило белый свет,
Вдруг показалось просто святотатством:
Сомнения, земных забот печаль,
И горечь знанья, и незнанья горечь…
Но было жаль,
но было очень жаль,
Что мне с его прозрачностью не спорить…
А он весь день стоял в моём окне
И, помогая развернуться листьям,
Не мог понять, что недоступно мне
Его космическое бескорыстье!..
1957 г.
………………………………………………………….
Бывает — рощи, золотые словно,
А на заре — в холодном серебре,
Но, как весной, опять цветет шиповник,
Опять цветет шиповник в сентябре!
Пусть те цветы бесплодны и напрасны,
Пусть их морозы первые убьют, —
Они прекрасны! Так они прекрасны,
Что пусть цветут, пусть в сентябре цветут!
Есть женщины, что, выдав замуж дочку,
Полны и сами строгой красоты,
Какой-то хрупкой прелести, точь-в-точь, как
Вот эти запоздалые цветы.
Кто скажет им: та красота напрасна,
Её погубит иней на заре…
Они прекрасны! Так они прекрасны,
Что пусть цветет шиповник в сентябре!..
………………………………………………………………………
Опасаться не нужно
Зим холодных и вьюжных,
Солнца летнего ярости,
Наступающей старости.
Бойся ханжеской речи,
Да с предательством встречи,
Да братанья с тоскою,
Да желанья покоя.
………………………………………………………………….
Любовь бессмертна, помни это.
Умру я — жить ей и тогда,
Пока есть песня у поэта,
А в небе ломкая звезда.
Пока в апреле тополиный
Весна разматывает дождь,
Пока от трели соловьиной
Сердца охватывает дрожь.
………………………………………………………
· В Елизавете Стюарт поражает прежде всего то, что, что она никогда не жаловалась на тяготы судьбы, свою жизнь воспринимала органично, целостно, как дар бесценный и существовала полно и органично во всех скорбях и радостях.
· В годы войны выступала в госпиталях перед раненными. Работала редактором сибирского отделения ТАСС.
· Ее природа в лирических строфах очеловечена оживлена, пейзажная лирика ее не только символическая, она одухотворена, она яркая я, пленительно - сильная и обладает способностью метафорически передавать эту силу человеческой Душе, наполнять ее собою.
· Елизавета Стюарт всю свою жизнь, до конца дней, опекала и поощряла молодых начинающих поэтов. Будучи заместителем главного редактора старейшего литературного журнала «Сибирские огни,» она открыла путь в литературу многим молодым авторам – ненавязчиво рассказывая, даря им секреты мастерства, постижения тайных и сокровенных смыслов настоящего поэтического слова, написанного тонкими нитями сердца, открытого миру.
· Сила Духа Елизаветы Константиновны была такова, что она, уже в зрелом возрасте, обремененная семьей, все равно стремилась учиться и прошла три курса Литинститута им. А. Горького (заочная форма) практически самостоятельно.
· Она много и плодотворно занималась переводами. Ее голосом говорят Р. Бернс, Дж. Китс, Мерри Шелли.
· Всю жизнь на стене ее кабинета, около письменного стола висел портрет А. А. Ахматовой, прозрачный, красивый в легкой царственной загадочности тонов фото. Стихи Анны Андреевны Елизавета Константиновна помнила наизусть и никогда не отрекалась от нее, считая за особую честь быть современником поэта. Сестрою по духу и перу.
· Елизавету Стюарт очень многие, конечно, недолюбливали - за бескомпромиссность и остроту мысли, честность и профессиональное достоинство. Ей нелегко было даже и среди коллег литераторов.
· Но всю жизнь Стюарт отличали, повторю еще раз, высокое достоинство и безупречная манера поведения. Супруг ее, журналист, редактор издательства «Сибирская энциклопедия», Евгений Мелихов, умер рано, дочь Ниночку (Антонину) Елизавета Константиновна трепетно и умно растила одна.
· Она, как человек тонкий и ранимый, человек особой организации душевной и особого восприятия мира, почему то не могла спать в полнолуние. В такую пору к ней приходили строфы, подобные вот этим:
Не спится.
Я твержу стихи на память.
Одно…
Другое…
Третье…
Все тесней
Ночь прижимается к оконной раме.
Пугает мраком…
Я не верю ей!
Последние годы жизни Елизавета Константиновна была прикована к постели, тяжело болела, но сохраняла отточенность ума, манеры разговора, восхищение жизнью и людьми часто ее навещавшими. В своем поэтическом завещании она написала строфы, восхитившие многих, кто знал Поэта лично и заочно:
Вспоминайте меня,
Когда больше не будет меня.
Мне при жизни, поверьте,
Ни славы, ни денег не надо.
Но, когда я уйду,
Как уходит пора листопада,
Вспоминайте меня.
Я прошу —
Вспоминайте меня…
Ее помнят многие. И ценители поэзии и просто – неискушенные читатели. Теперь к ним присоединимся и мы. Я надеюсь. Искренне.
___________________
@ Лана Астрикова. Авторский текст эссе.
