Начало Продолжение Часть 3 Часть 4
Часть 5 Часть 6 Часть 7 Часть 8 Часть 9
Часть 10 Часть 11 Часть 12 Часть 14
А Матвей ясно и спокойно подумал, что сам найдёт Марию Андреевну. Найдёт, и скажет ей… Расскажет, как отец подолгу стоит у окна, смотрит на падающие снежинки… Как в глазах его мелькает тайная надежда… когда он, Матвей, возвращается из школы. Надежда – а вдруг сын сейчас скажет… что в школу вернулась учительница математики, Мария Андреевна… Матвей знал, что отец от самого себя скрывает эту надежду, но она всё равно светится в его глазах.
Полина внимательно выслушала сбивчивые слова Матвея. Задумчиво сказала:
- Найти её, думаю, не трудно. Скорее всего, она домой уехала, ну, в своё село. Куда сейчас ещё поедешь…
Матвей обрадовался: правда! Ну, умница Полинка! Как же он сам не догадался! Так до этого села – рукой подать! Загорелся: завтра же поеду! Или пешком дойду – подумаешь… через степь.
- Поль… А вдруг она к нам вернётся?
В Полинкином взгляде плеснулась давняя грусть… Матвей взял её за руки:
- Нет, Поль! Нет. Того, что было, уже нет. Но, знаешь… отец грустит. Не говорит ничего, но я же вижу… И она… Грустит где-то… без него…
- И что ты сделаешь? – Полина подняла глаза.
Матвей немного растерялся:
- Пока не знаю. Но я найду её.
Между городом и посёлками автобусного сообщения давно нет. Матвей подумал: можно успеть на рабочий автобус, на котором шахтёры ездят... Но тут же отбросил эту мысль: обязательно встретишься с кем-нибудь знакомым... отцу потом непременно скажут... И Матвей решил, что пешком дойдёт до села.
Хорошо, что отец сегодня работает в первую смену – ушёл, ещё и не развиднялось. Матвей быстро поднялся. Надо было дождаться, пока уедет на шахту автобус – не проходить же мимо остановки, чтобы выйти в степь. Ещё не хватало, чтобы отец его увидел! Объясняй потом, почему не пошёл в школу…
Неприметную тропинку за ночь совсем занесло снегом. Матвей торопился – надо вернуться вовремя, как обычно из школы: после первой смены отец к обеду бывает дома. Но к сельской школе он подошёл – взглянул на часы – только к третьему уроку... Постоял в школьном дворе, оглянулся с интересом: здешняя школа, хоть и двухэтажная, какой-то маленькой выглядит – по сравнению с их городской школой. Раздумывал – заходить ли в школу... или здесь подождать Марию Андреевну. Старался найти слова, что скажет ей… Такие слова, чтобы она всё поняла… простила его, своего любимого ученика Матвея Стрепетова… и вернулась в город, в их школу… Представлял, как засветятся счастьем папины глаза…
Во двор вошёл высокий офицер. МВД – по форме определил Матвей. Капитан!
Офицер приветливо кивнул мальчишке, остановился рядом.
- Что, друг?.. С урока выгнали? – спросил сочувственно. – Бывает! А урок какой? Не математика, случайно? – Улыбнулся: – Учительницу Марией Андреевной зовут?
Матвей растерялся.
- Нет... Я в другой школе учусь, в городе...
- Ааа! – Офицер закурил, подмигнул Матвею: – А я думал, ты расскажешь мне… в каком она настроении сегодня… Надеюсь, моё предложение она… Мария Андреевна, сегодня оценит пятёркой!
Прозвенел звонок, капитан заторопился к школе. Вышла Мария Андреевна – в белой короткой шубке… Знакомым движением руки задумчиво поправила светлую прядь волос. Такая родная!.. Самая любимая учительница… У Матвея даже дух захватило… А капитан подхватил её на руки, смеясь, закружился с ней по двору…
Матвей медленно вышел со двора маленькой школы… Бездумно брёл к степной дороге… А перед глазами – отец… С грустными глазами, грустной улыбкой… Матвей вспомнил, как похудел отец за то время, когда в больнице был… И всегдашняя смуглость ещё не вернулась на папино лицо… И синева под глазами так и не проходит… А он уже пошёл на работу. Хотя надо было ещё перевязывать рану. Отец подмигнул Матвею – совсем по-мальчишески:
- С головой в бинтах в шахту не пропустят. А ну их, эти бинты. Уже зажило!
Матвей с недоверчивой улыбкой осмотрел рану: ну, так… поджило…
И задрожали губы у мальчишки – от неосознанной обиды… от жалости к отцу… Конечно, этот красивый, уверенный капитан МВД… с сильными руками… получит оценку пять сегодня… А папины ромашки… тот маленький букетик… Матвей не замечал, что по его лицу катятся слёзы. Он шёл уже по степи, а здесь никого нет… Замедлил шаги – спешить было некогда… Вдруг вспомнился недавний рассказ крёстной Оли… Матвей остановился, провёл ладонями по лицу. Пока отец был в больнице, как-то не думалось об услышанном от крёстной. Об одном только думалось: пришёл бы в себя папа… Зажила бы страшная, глубокая рана на голове… А сейчас… Папа… ему неродной?... А… мама – родная?.. Матвей поёжился, как от холода, хотя одет был тепло: ещё в начале осени отец с улыбкой осмотрел его прошлогоднюю куртку, с какой-то очень тёплой радостью сказал:
- Вырос ты за лето, сынок. В выходной поедем за новой курткой.
Поехали и купили – самую лучшую! Отец долго и придирчиво выбирал куртку – чтобы и по размеру подошла, и по цвету, чтобы тёплая была, удобная… Сейчас у мальчишки сжалось сердце: это ж сколько лет отец ходит в одной и той же куртке?..
Неродной?..
- А роднее не бывает, – Матвей сказал эти слова вслух, повторил: – не бывает роднее.
Потому что папины глаза и руки – первое, что осознал маленький Матвей в связи со словом любовь…
Уже виднелся террикон, окраинные городские улицы. Копёр – он всегда утешал, успокаивал… Матвей с самого детства знал: пока стоит шахтный копёр, и по вечерам загорается над ним неброский огонёк, ничего плохого случиться не может… Даже сейчас, в войну. Словно простая и надёжная сила копра хранила их город…
Чем ближе подходил мальчишка к дому, тем больше чувствовал, что в душе… совсем непрошено, даже пугающе нарастает обида… на неё, любимую учительницу. И обида стремительно превращалась во враждебность. Матвей останавливался, с отчаянием прислушивался: кроме этой непрошеной враждебности, не оставалось ничего… Это было так неожиданно-ново, и мальчишка не знал, что с этим делать…
Несказанно обрадовался, когда увидел у своего дома подружку. Как хорошо, что Полинка ждёт его! Вообще-то, ещё не закончился последний урок – сегодня биология…
Девчонка вопросительно смотрела на Матвея. По его усталым, потухшим глазам поняла, что не сбылось. Не сбылось то, что он так пылко задумал, ради чего пропустил сегодня уроки… ещё по темноте отправился в село по заснеженной степной дороге. Не расспрашивала…
Вошли в дом. Полина поставила на плиту кастрюлю с супом – время обеденное. Нарезала хлеб, расставила тарелки – вроде всё, как обычно, но у Полинки это получалось как-то красивее, значительнее и интересней. Вернулся после смены отец, обрадовался, обнял Полину:
- Хозяюшка ты наша!
Потом перевёл глаза с сына на Полинку:
- А что это вы так рано сегодня?
Матвей беспомощно взглянул на подругу. А Полина заторопилась, весело объяснила:
- А… биологии не было! Елизавета Христофоровна в Луганск уехала!
Незаметно сделала Матвею страшные глаза: не смей киснуть! Потом разберёмся!
После обеда они с Матвеем быстро вымыли посуду. Полина заторопилась:
- По алгебре много задано! Зоя Кирилловна предупредила, что самостоятельная будет!
Утащила Матвея в комнату – подальше от внимательных глаз отца: он всё-таки заметил, что сын чем-то расстроен…
Матвей помолчал, потом поднял глаза на подругу – Полина даже отшатнулась: столько в них было безысходной горечи.
- Знаешь, Поль… Всё очень просто: у неё… – у Матвея дыхание перехватило, он не мог назвать… не мог назвать её по имени, не смог произнести вслух имя, что ещё так недавно было самым красивым именем: – У неё… другой.
- Кто – другой?.. – Полина не поняла.
- Другой. Офицер. Капитан МВД. – Матвей прерывисто вздохнул: – Высокий, красивый и сильный. Он… на руках её кружил. – Усмехнулся горько: – Прямо в школьном дворе!
И не сдержался, выкрикнул – зло и отчаянно, беспомощно и презрительно:
- А говорила – отца моего любит!
Полина приложила ладошку к губам Матвея, испуганно оглянулась на дверь.
- Что ж – так быстро… разлюбила? – Матвей обхватил голову руками: – А отец… папа… он смотрит в окно… и думает о ней, я знаю! Поль, что делать?
Полина достала учебник по алгебре:
- Задачи решать. Ре-шать… за-да-чи, – сдержанно-сухо повторила по слогам.
… Наутро все девчонки сельской школы обсуждали новость: учительница математики, Мария Андреевна, выходит замуж! Ой, какой он красивый! Ой, какой он… офицер!!! Как пушинку, взял её на руки… и кружился, кружился… – девчонки даже глаза прикрывали – кружился с ней по двору!.. Как это было красиво и… смело! По-настоящему!
Тосенька Крыгина весь урок нетерпеливо подпрыгивала на месте, и уже к концу урока не выдержала:
- Мария Андреевна! А когда у вас свадьба?
Учительница удивлённо приподняла красивые тёмные брови.
- Ну… – Тосенька оглянулась на девчонок – за поддержкой, выпалила: – Мы вчера… все видели, как он вас… на руки!
За окном опять закружились снежинки. Мария Андреевна смотрела в окно… Немного грустно улыбнулась:
- Чтобы свадьба, Тосенька… – Медленным взглядом учительница обвела всех девочек, казалось, остановила глаза на каждой. – Чтобы… свадьба, девочки, любовь нужна…
Тосенька захлопала глазами:
- Аааа… Вы что – не любите его?..
Мария Андреевна заметила, как Алёшка Большаков, мальчишка на третьей парте, что похож на Володю Киреева, облегчённо вздохнул. Сказал Тосе – негромко, но убеждённо-презрительно:
-Дууура!
После уроков Машенька не спешила домой. Не хотелось видеть укор в маминых глазах. И чего он явился, капитан Холодков?.. Ещё года три назад Сашка приезжал к ней в город. И ещё тогда она сказала ему, что другого любит. Теперь вот сюда приехал, в село. А мама теперь смотрит с упрёком: хороший ведь парень!.. А замуж пора!
Машенька до вечера сидела в кабинете математики. Уронила голову на стопку тетрадей, заплакала:
- Ой, Серёжа, Серёженька! Что же делать мне… Перед глазами ты у меня – днём, ночью… Жить не могу без тебя… Дышать не могу! Да хоть на край света уеду – не могу без тебя жить. Ой, Серёженька… люблю тебя!..
Между страницами учебника – высохшие ромашки. Машенька поднесла их к губам. Закрыла глаза… Сергей!..
За синим окном кружились снежинки…
А Сергей там, за заснеженной степью, тоже смотрел, как в синем вечере кружатся снежинки. Ему, простому мужику-шахтёру, так хотелось женской ласки… хотелось ласкать её…
Машенька снилась ему – он целовал её, совсем бесстыдно ласкал… А наяву понимал, что – не надо… Она, совсем юная, нежная-нежная… и смелая… обязательно встретит такого же мальчишку, полюбит его – как и положено. И хорошо, что сейчас они не видятся, что уехала она из города – скорее забудет его, любовь свою к нему забудет. А с ним навсегда останется эта счастливая боль – что это было… что любила его сероглазая девчонка-учительница… что взяла тогда его ромашки в чуть приметной угольной пыли…
Под Луганском сотрудники МГБ ЛНР (Министерство Государственной безопасности Луганской Народной Республики) обнаружили схрон с оружием украинских диверсантов. Необходимо было укрепить безопасность на блокпостах, и после смены Сергей Стрепетов, Валерка Турилин и главный инженер Еремеев Виталий отправились на дежурство – сменить мужиков из батальона Луганской народной милиции (военная организация для защиты и обеспечения безопасности граждан Луганской Народной Республики), простоявших на блокпосту почти трое суток.
Турилин протянул мужикам термос:
- Грейтесь, мужики. Катюшка моя заварила чабрец с малиной. – Подмигнул: – Ну, а я плеснул туда… для сугреву!
А не думать о Машеньке, не вспоминать её Сергей всё же не мог. Утешал себя, оправдывал: никто об этом не узнает… о его тайном счастье – вспоминать её…
Как же – никто не узнает!.. Валерка, кум, вздохнул:
- Серёга!.. Стволовая-то, Маришка Кудряшова, глаз с тебя не сводит. (Стволовая – шахтная профессия, оператор по спуску-подъёму шахтной клети). Ты бы это… уважил бабу! Ну, что ты всё страдаешь по девчонке!
Всё дежурство Валерка капал на мозги, рассказывал о Маришкиных достоинствах. Сергей не слушал, с улыбкой прикрывал глаза, видел её, Машеньку…
Продолжение следует…
Начало Продолжение Часть 3 Часть 4
Часть 5 Часть 6 Часть 7 Часть 8 Часть 9
Часть 10 Часть 11 Часть 12 Часть 14