И вновь, весело потрескивая сухими сучьями и стреляя во все стороны искрами, горел костёр. Алексей, не отрываясь, смотрел на эти яркие языки пламени, думая о своём. Нет, совсем не так он представлял свою службу после окончания ВУЗа МВД. На последнем курсе он практически грезил вдумчивой работой следователя! В его мечтах виднелся солидный, скромно, но со вкусом обставленный кабинет, в котором он, молодой, но подающий надежды следователь Назаров, облаченный в строгий, элегантный костюм, распутывает очередное сложное дело, на котором сломали зубы его предшественники! Но нет, судьба порой выписывает такие финты, что диву даёшься. Как ловко она провела зазнавшегося курсанта! И теперь вместо уютного кабинета следователя, приходится молодому лейтенанту довольствоваться этим лесом, этим костром, общением с этими простоватыми, но по-деревенски мудрыми девчонками, а где-то совсем рядом с ним бродят бандиты, нацелившиеся убить их. Но при этом, Алексей поймал себя на мысли, что вовсе не сожалеет ни о чём. Более того, парень боялся признаться, сам себе в том, что ему это нравится! Это было здорово! Сейчас они сидели у костра вместе с хохотушкой Тонечкой, а Нина, которую отправили спать, уже несколько раз ревниво выглядывала из шалаша, внимательно наблюдая за ними, пока строгий лесник не прикрикнул на неё:
- А ну спать! Сколько можно крутиться!?
Нинка в ту же секунду юркнула в шалаш и притихла.
- Ты смотри! Ревнует, - тихо засмеялась Тонечка.- Лейтенант, а у вас с ней всё серьёзно?
- Что серьёзно? - не понял Алексей.
- Ну с Нинкой нашей… Серьёзно у вас? Ну, отношения, - Тонечка даже рассердилась на непонятливого лейтенанта.
- Да нет у нас никаких отношений, - возмутился Лёша. - С чего ты это взяла?
- Аааа, - разочаровано протянула Тоня, подбрасывая сухие ветки в огонь, и насторожено озираясь на кусты, растущие вокруг поляны. - Просто вы весь день под ручку… милуетесь там, ну прям ни дать, ни взять влюбленные!
- Глупости это всё! - вновь возмущенно продолжил Алексей.- Просто девушке страшно, вот она и старается держаться ко мне поближе.
- Ну не знаю, - засмеялась Тонечка. - Мне вот тоже страшно, я же к тебе не жмусь!
- Нет, если хочешь, то я непротив, - подбоченился Алексей, с улыбкой поглядывая на девушку.
- Ага, непротив он, - Тонечка хитро посмотрела на него, - Если мой Петенька узнает, он тебя в бараний рог согнёт. И не посмотрит, что ты участковый!
- Пусть попробует, - Алексей расправил свои плечи. В институте он не раз занимал призовые места по рукопашному бою, а потому не боялся встречи с каким-то там Петенькой.
- А что ему пробовать? - равнодушно ответила Тоня, явно невпечатленная спортивной фигурой Алексея, - Мой Петенька весит за добрую сотню килограмм. Бычка молодого ударом кулака в лоб на бок валит, а ты говоришь…
Лёша на миг представил себе человека, способного голыми руками завалить бычка, и ему стало дурно. Называть человека, весом за сто килограмм, Петенькой!? Как всё же мало он знает об этой деревне! Тут тебе и колдуны, и ведьмы, и убийства странные… Петенек только не хватало… Немудрено, что прошлый участковый спился!
- А Нинку жалко, - продолжила Тонечка, обхватив себя руками за колени.- Она -то баба хорошая, хозяйственная, женой верной будет. Да только, видимо, не суждено ей счастья нашего женского познать… А она бедная, всё деток хочет, мужа заботливого… эххх....
- Чего это ты на Нине крест ставишь? - удивился Лёша. - Она девчонка симпатичная, даже красивая. Сколько ей лет-то? Молодая совсем. Успеет ещё и замуж, и всё остальное.
- Двадцать один…
- Вот видишь, двадцать один год. У меня полно знакомых подруг, которые только в тридцать пять лет замуж повыходили. - Лёша призадумался, ему самому не так давно исполнилось двадцать два года, и он считал себя ещё совсем молодым. Какая семья, какие дети? А тут девчонке только за двадцать перевалило, а она уже страдает без семьи, и её подруги сочувственно охают и ахают.
- Так то у вас, в городе. - Тонечка равнодушно махнула рукой, - У нас в селе всё совсем по-другому. Но Нинка - совсем другой случай. Сама виновата, был у неё парень, да только… Ой, ладно, не буду рассказывать, не моё это дело.
- Да ладно тебе, рассказывай, всё равно делать нечего, - Алексей шутливо толкнул девушку плечом, но Тоня упрямо покачала головой.
- Тогда я расскажу!- принялся дурачиться Лёша. Скорчив серьёзное лицо, парень проговорил, сильно окая и подражая манере разговора Егора Михайловича .— Был у Нинки «жАних», любил её безумно, да вот «бЯда» с «мОлОтилки» на «пОкОсе» упал да весь вышел! А перед смертью завещал: «Ты, Нинка, с волками говори, а ни с кем не живи, а иначе буду по ночам приходить да в окна стучаться. Жить вам вместе не дам!»
Лёша громко засмеялся своей шутке, но Тоня обижено посмотрела на него и тихо произнесла:
- Дурак! У неё и впрямь парень был, бегал за ней, в рот заглядывал. Еремей. Хороший человек, наш, Елизаровский. А Нина то девка видная, за ней пол деревни бегало. Она как давай хвостом крутить. Сегодня люблю, а завтра - нет. А потом и вовсе сказала ему, мол, прости Ерёма, но вместе нам не быть. Ты парень хороший, да только мне не мил. А так жить нельзя, счастья мы с тобой не построим…
Тоня замолчала, глядя немигающим взглядом в костёр.
- И что? - осторожно спросил Алексей.
- Ничего, - тихо ответила Тонечка. - Утонул Ерёма. В ночь вышел на лодке сети ставить да больше не вернулся. Может случайно утоп, а может из-за Нинки в воду бросился… То никому неизвестно, да только с той поры парни нашу красавицу стороной обходят. Кличку ей дали черная вдова.
- Бред какой-то!- растерялся Алексей.- А что же Нине нужно было через силу жить с ним? Она что, права выбора не имела? И в чём её вина? Ну не дружил человек с головой, а ей теперь страдать?
- Ты не прав, Лёша. У нас в деревне народ справедливый. Не нравился Нинке парень, так нечего было ему надежду давать. Встречаться, миловаться. Сразу сказала бы, мол, нет и всё. Ничего бы этого и не было…
- Подожди, - не согласился Алексей, - может быть он ей и нравился, да только пообщалась Нина с ним и поняла, что не её это человек.
Спор затягивался…
* * *
- Стоять! Кто такие? - человек, облаченный в черную тюремную робу, быстро вскинул автомат, вглядываясь в кромешную тьму ночного леса.
- Тихо, Киря, не шуми! Свои! Это я, Гудвин, со мной Полтава.
- Аааа, вы куда запропастились? За едой пошли и пропали. Мы уж думали, что вас медведь какой-нибудь сожрал, или менты повязали. Кстати, кто-то там стрелял. Слышали?
- Конечно, слышали, - заговорил Полтава. - Это по нам стреляли. Нарвались мы здесь в лесу на сектантов. Они на людей охотятся и на костре их жарят!
- Врёшь!
- Да какой врёшь, мы с Гудвином чудом от них ушли. Два мужика и три девки. Костёр развели, а чуть подальше от них тело мужика бездыханное… Попал в их капкан да так там и остался.
- И что? Нужно было повалить их всех, обыскать, ценное забрать да свалить.
- Там немного иначе получилось, - глухо ответил Гудвин.- Они вооружены, нас на прицел взяли, на силу ушли… Автомат там остался….
Киря задумчиво пожевал веточку:
- Это плохо. Ладно, Гудвин, поднимай остальных. Скоро рассвет, сейчас быстро постреляем ваших людоедов, оружие заберём и свалим. Тут скоро менты будут.
Через несколько минут пять тёмных фигур, словно хищные звери, один за другим двинулись в сторону поляны, на которой беззаботно болтали Алексей и Тоня, совсем не обращающие внимания на могучий храп лесника.
* * *
- Так, подтянись, цепью ребята, цепью держитесь, - полковник Кородов, вооруженный пистолетом, бодро шёл по ночному лесу. Следом за ним устало брели полицейские, наспех поднятые по тревоге и облаченные в неудобные бронежилеты.
Петр Андреевич торопился, интуиция подсказывала ему, что нужно спешить, а иначе быть беде! За годы службы полковник привык доверять своему внутреннему голосу, он его никогда не подводил!