- Ладный у вас сынок получился, - соседка залюбовалась Степкой, - того и гляди, год-другой, женить придется.
- Да куда же так рано, ему семнадцатый только пошел, - Варвара, гремя пустыми ведрами, направилась к колодцу.
- Рано или не рано, а девчата заглядываются на вашего Степку.
- Пусть заглядываются, есть у него голова на плечах, не бросится в омут, - так отвечала Варвара, а сама с опаской думала о том же. К тому же с Нюркой он подружился, все чаще их вместе видят, и от того тревожно было на сердце, неужто снова с Антипом пересекутся их пути-дорожки. Она несла воду по узкой тропинке, протоптанной в снегу, вспомнив, что Степка сегодня в Лущихино, куда отправились несколько человек на помощь строителям новой фермы. Там и заночуют, а утром - домой.
Но Степан, управившись на стройке, и заметив, что до ночи еще далеко, отправился к сельсовету, авось будет с кем уехать. Он вспомнил мамкины пироги, которые она затеяла накануне, вспомнил книжку про железные дороги, которую взял в школьной библиотеке, и его нетерпение заставило поспешить.
У сельсовета никого не было, и он пошел в конец деревни, в надежде, что кто-нибудь подвезет. Услышав скрип снега под санями, обернулся и узнал Нюриного отчима Антипа. Почему-то родители мало о нем говорили, как-то сторонились разговоров про Антипа, да и сам Степка мало его знал, хоть и жили в одной деревне.
- Стойте, стойте, - замахал он руками, - если домой, то и меня возьмите.
- Ну, садись, коли не шутишь, - нехотя предложил Антип, - одному-то ему было привычнее, с попутчиками разговоры разводить не любил, да и о чем говорить с пацаном.
- Спасибо, дядя Антип, - ребята у родни остались, да и мне было, где переночевать, а вот домой захотелось. Повезло мне, что вас встретил.
Антип усмехнулся в бороду. Впереди уже показался лес, день клонился к вечеру, морозный воздух обдавал лицо. Антип снова пожалел, что не взял ружье, и за эту оплошность мысленно ругал себя. Вроде спокойно до сегодняшнего дня было, не то, что до войны, когда волки кружили в этих местах.
Конь бежал резво, сани катились легко, приближая к деревне. Антип, который зверя за версту, а то и больше, чуял, вдруг стал вслушиваться, как будто белая мгла, да густой лес, могли что-то ему сказать. Потом оглянулся, выругался и приказал Степке: - Ну, парень, держись там крепче, авось вывезет Орлик мой, - и он подстегнул коня, что есть силы.
Там, в вечерней мгле, маячили темные точки, и, казалось, точки эти движутся вслед за ними. Степка понял, и, сидя за Антипом, тревожно смотрел на его спину, вспомнив, что с детства было столько разговоров про волков, но всегда деревенских миновала опасность. И все благодаря Антипу, который не подпускал серых хищников к деревне.
Темные точки приближались, и вскоре уже были видны их очертания, по виду, как стая крупных собак. – Дяденька, скорее, догонят ведь, - кричал Степка. На взгорке он хотел передвинуться ближе к Антипу, пытаясь повернуться в его сторону, но на повороте, не смог удержаться и вмиг оказался в снегу, перевернувшись несколько раз и уткнувшись лицом в сугроб.
Сани отдалялись, Антип подгонял коня. – Дяденька, погодите, дяденька Антип, стойте, - Степка весь в снегу, без шапки, которая, то ли осталась в санях, то ли упала в снег, побежал за ним. Но Антип смотрел вперед, а спиной он видеть не мог. Степка обернулся и у видел мчащуюся к нему стаю, он побежал, что есть силы, хоть ноги и увязали в снегу. Казалось, за спиной уже слышно лязганье зубов… Вдруг выстрел разрядил эту снежную тишину. Степка пригнулся, потом свернул в балку и там упал в снег.
- Попал?
- Точнехонько, а ну-ка еще пальну.
- Ты только не попади в человека, кажись есть там кто.
Повозка с двумя мужиками, которые припозднились в этот раз, и везли почту в деревню, шустро бежала вперед. Волки остановились, выстрел заставил их отказаться от погони, а второй выстрел отпугнул и того больше.
- Эй, парень, жив ли? – Мужики тормошили Степку, который лежал, не шелохнувшись. Он приподнял голову, еще не веря, что пришло спасение. Потом обрадовался и стал бормотать что-то несвязное.
- Воротник хоть подними, а то простудишься, - мужики с сочувствием смотрели на него. Едва успели отъехать от злополучного места, как навстречу попался, взбивая копытами в снег, Орлик, подгоняемый Антипом.
Сам Антип подскочил к саням, увидел живого Степку, и только тогда перевел дух. – Что же ты, парень, так, говорил же тебе, держись. – Степка попытался улыбнуться и что-то сказать.
- Давай ко мне, довезу до самого дома.
- Да пусть уж с нами, укутали мы его, подвезем, куда скажет.
- Ну, считай, что в рубашке родился, - сказал Антип и пошел к саням.
Варвара охнула, увидев сына, тут же отправив греться на печь. Матвей попытался дознаться, что же случилось, и слышал только «дядя Антип, волки». Наконец понял, что гнались за ними волки, и Степка почему-то оказался в снегу, а привезли его на почтовой повозке.
Матвей, побледнев, кинулся в сени, а оттуда в кладовку, снял со стены ружье, с которым изредка ходил на охоту.
- Ты что? Чего удумал? – Варвара повисла у него на руке.
- Он Степку бросил, а сам сбежал, поджав хвост. Или ты боишься за него?
- Дурачина ты, хоть и волосы седые уже, за тебя я боюсь, куда мне потом с детьми. Лучше уж заявление на него написать, пусть разбираются.
- Вывернется, сухим из воды выйдет, - Матвей повесил ружье на место и пошел к Степке.
Ночью у парня начался жар, видно простудился, да и случай с волками напугал его изрядно. И видно только сейчас этот страх догнал его.
Утром Варвара тихо оделась и вышла за ворота, направилась к реке. Знала, что Антип этой тропинкой ходит через реку на ту сторону. И в этот раз, прихватив ружье, он уже спускался к реке, скованной льдом. Лишь прорубь, покрытая хрупким льдом, маячила среди закованной речки.
- Стой, Антип! - Окликнула его Варвара и вскинула ружье, уже заряженное.
- Варвара, ты чего надумала?
- Бросай ружье, а то выстрелю.
- Вот бешеная баба, чего тебе втемяшилось в голову?
Тут же раздался выстрел, и Антип понял, что пуля пролетела где-то рядом. Он бросил ружье.
- А теперь тулуп свой скидывай! Раздевайся, говорю.
- Варвара, не чуди. Случилось чего? Как парень-то ваш? Здоров?
- Вот за парня я с тобой и рассчитаюсь. Лезь в прорубь.
Антип, охотившийся всю жизнь, прошедший всю войну, может впервые дрогнул. Но не от страха упасть тут на лед. А от того, что вот так по глупости может расстаться с жизнью.
Раздался выстрел. И ружье тут же оказалось в руках Матвея, выстрелив вверх. – С ума сошла что ли? – Он обхватил Варвару, прижимая к себе. – Степка проснулся. Выпал он вчера из саней, а потом Антип вернулся за ним, без ружья, а вернулся.
- Ну и баба у тебя, Матвей, - сказал Антип, переведя дух и надевая тулуп.
- Баба как баба, не жалуюсь. А ты не будь в обиде, рассказал сын, как было. Мы же вчера не успели мужиков тех расспросить.
- Пойдем домой, - устало сказала Варвара, потом остановилась, обратившись к Антипу: - По-другому я все поняла, так что прости за горячность.
- Неужто выстрелила бы в меня?
- Был бы виноват, может и выстрелила.
Матвей у самого дома остановил жену: - Признавайся, сказала ему, чей Степка сын?
- Да ты что, Матвей, враг что ли я себе.
- То-то же. Не вздумай проговориться. Не прощу! Мой Степка сын! Слышишь, мой. И всегда моим был. Я его всей душой выстрадал, - и Матвей, как будто для достоверности приложил ладонь к своей груди.
_______________________________________________
Отец Матвея, уже весь седой, ходивший с палкой, опираясь на нее, сидел напротив сына. – Матвей, чего я пришел-то… Слыхал на угольных копях в шахту работники нужны. Вот бы Степку отправить, там, говорят заработки у мужиков. И вам легче, и деньжат подзаработает, поможет отцу с матерью.
- Нет, батя, деньжата те с угольной пылью пополам, чай не объест, в деревне тоже работы полно.
- Ты вон израненный весь, пусть старший сын поможет, а шахта – верное дело.
- Ну, так мы счас и спросим его, - согласился Матвей, - Степка, подь сюда. На шахту работать пойдешь?
- А железная дорога там есть?
- Ну вот, батя, тебе и ответ. Железную дорогу ему надо. Дорога может и есть, а толку с того, коли знаний пустая котомка. Нееет, пускай послужит в армии, а там видно будет.
____________________________________________
Осенним днем с нависшими синими тучами, сквозь которые проглядывало кое- где голубое небо, стояли у сельсовета несколько подвод. Варвара, Матвей, Дашутка и Ваня стояли вокруг Степана Матвей пытался успокоить жену.
- Ну, перестань, это же не война, это армия, чай не сорок первый, отслужит и встретим как положено.
Послышался звук гармошки и девичий тонкий голосок затянул частушку. Степка увидел подбежавшую Нюру и подошел к ней. Яркий цветастый платок выделялся серди провожавших, как маков цвет в поле. Она то теребила ленту в косе, то смотрела, вздыхая, потом вдруг обняла Степку за шею и заплакала: - Не дождусь я тебя, Степан, чует мое сердце, не дождусь, не держи за то обиды на меня.
- Нюра, что же ты меня пугаешь? Береги себя.
- Не то ты подумал, не знаю, как оно все будет за столько годочков. В войну мамки наши ждали, а я не знаю, дождусь ли.
- Да разве же я тебя неволю, дурочка?! Эх, Нюрка, Нюрка, да за одно то, что ты есть такая на белом свете и то спасибо.
Степан вернулся к своим и подхватил Ванятку: - Расти, да помощником будь, учись хорошо!
Подводы тронулись под звуки задористой гармошки и под тихое всхлипывание матерей. Матвей сжал губы, ни одна мускула не дрогнула на его лице, он смотрел вслед подводам, провожая глазами старшего сына.
Автор Татьяна Викторова