Мы уже рассматривали серию походов и набегов противника на ойратов - калмыков в междуречье Волги и Яика 1723-1724 годов. Ситуация была очень сложной, в особенности с учетом ослабления власти Аюки-хана в последние годы его правления и в первое время борьбы за верховенство среди волжских ойратов - калмыков. Неприятельской активностью руководили хан каракалпаков и казахов Младшего жуза Абулхайр и некоторые другие казахские военачальники (тут можно отметить, что Абулхайр-хан сам являлся в определенной степени воспитанником ойратской военной школы- есть сведения, что он много лет в молодости прожил среди волжских ойратов и даже часто общался с калмыцким ханом Аюкой). В этой связи интересным было бы привести цитирования из "Описания истории калмыцкого народа" Василия Михайловича Бакунина, который по работе (а он был главным переводчиком калмыцкого языка и ключевым специалистом по ойратам-калмыкам в Астраханском регионе) имел доступ практически ко всем (или даже вообще ко всем) материалам по ойратам-калмыкам, имеющимся у Российского правительства. Поэтому, чтобы охарактеризовать ситуацию междоусобной борьбы и вражеского набега, цитируем абзацы Бакунина за 1726 год (и во второй половине статьи даем авторское видение на эти события из дня сегодняшнего):
"1726-го года владельцы Дондук Омбо и родной брат его Бокшурга и Бату Чакдоржапов с войски своими, перешед реку Дон, нападали на хошоутова владельца Лекбея и улус его раззорили и с собою забрали, токмо он Лекбей сам от них спасся бегом, да он же Дондук Омбо под казачьим городком Чирами взял казаков шесть человек, из которых двоих после отдал на окуп.
По его ж Дондук Омбину приказу, посыланные от него под Черной Яр сто человек его калмык поимали черноярцов подьячего и еще двух человек, которых он Дондук Омбо по многим к нему посылкам не отдал, требуя, чтоб наперед освобождены были пойманные на действительном воровстве из его калмык два человека.
В том же 1726-м году от стороны наместника ханства Черен Дондука, Дондук Омбы и других их партий владельцов на улусы, за Доном бывшие, Дасанга, Петра Тайшина, мачихи их Данга Бирюня, хошоутова владельца Дондука и Дербетева Четеря чинены частые набеги, для отгону скота посылкою партей, чем столько их обезпокоили, что наконец они владельцы все с своими улусами принуждены были им покориться и, перешед возвратно через Дон, отдатца в их волю и кочевать с ними при Волге. Причем уже и Чакдоржаповы дети ими примирены и улусами разделены по последнему Черен Дондукову, матери его Дармы Балы и Дондук Омбы постановлению, о котором писано выше сего.
В том же 1726 году осенью, в бытность калмыцких улусов на луговой стороне Волги, приходили на них киргис-касацкие Средней орды Шемяки хан, Барак Солтан, Меньшей орды Абулхаир хан и Ишим солтан в 10.000 войска своего и, перешед через реку Яик, нападали между устей Янка и Волги на улус владельца Лубжи (Доржи Назарова сына) и оной разорили и людей, сколько могли застать побили, а жен их и детей и весь скот взяли в добычю и отправили от себя еще две партии, состоящие одну в тысяче, а другую в трехстах человеках в морские косы для поиску протчих кроющихся от них калмыцких улусов, а сами с тою добычею по малу возвращались.
Тогда наместник ханства Черен Дондук, брат его Галдан Данжин, Шакур лама и владельцы Доржи Назаров, Дондук Омбо, Дондук Даши и братья его с войски своими в 20.000 человек за киргис касаками ходили в погоню по следам их, и сперва выше писанные киргис касацкие две партии, изъехав и загнав их в морские косы, всех побили и в воде потопили, а потом и всех киргис-касак догнали, не допустя до реки Яика, и в степи всеми силами атаковали, а киргис-касаки, видя калмыцкую превосходную силу, принуждены и на безводном месте остановиться и для защищения своего с четырех сторон обрываться землею и перерезал верблюдов, лошадей и рогатой скот, вкладываться на подобие вала и от калмык отстреливались, а добычю свою, состоятцую в людех и скоте, имели в средине своего стану. Калмыки же детали на них нападение с трех сторон, оставляя одну сторону к реке Яику пустую. А сие чинили в таком намерении, чтоб их киргис-касак допустить к ретираде и, тем, выманя из укрепления, удобнее было на них напасть, и по рукам разобрать, но они киргис-касаки, хотя и на безводном месте были атакованы, однако ж, [226] четверы сутки будучи в осаде от калмык отстреливались и наконец, с калмыками помирились и словесно договорились на таких кондициях, чтоб их киргис-касак всех и с ружьем их отпустить, а забранных из калмыцких улусов жен, детей, имение и скот возвратить к калмыкам, а при том и из собственных лошадей киргис-касакам оставить для каждого человека только по одной, а лишних отдать им же калмыкам, а впредь на них калмык нападеней и воровских набегов не чинить и мир содержать через столько пег, как в то время родившейся младенец придет в возраст и в состоянии будет на лошади ездить и сайдаком владеть. В чем и присягали с калмыцкой стороны наместник ханства Черен Диндук. владельцы Доржи Назаров, Дондук Омбо и Галдан Дашкин, а о киргис-касацкой стороны Шемяки, Абулхаир ханы, Барак и Ишим солтаны, а сверх того калмыки взяли от киргис-касак и аманатов шестьдесят человек, между которыми были и знатные их старшины: Эшеть Батырь, Букенбай Батырь и другие.
Но ежели б калмыки по прошествии четырех суток еще киргис-касак в осаде сутки двои продержали, то б и совсем их по рукам разобрать могли, но до того протчих калмыцких владельцев советами и прошениями своими не допустили Доржи Назаров и дети его для того, что из бывших внутрь киргис-касацкого стана калмыцких малолетных детей много померло, а из знатных калмыцких жен киргис-касаки несколько перерезали и тела их к калмыкам выбрасывали, чтоб они, видя такую их киргис-касацкую злость, осаду оставили, почему и принуждены владельцы калмыцкие с ними на вышеписанном договоре помириться.
При сем случае надлежит приметить калмыцкое обыкновение, что они, по причине опасности своей от соседних им лехких народов, то есть кубанцов и киргис-касак, по край своих улусов содержат заставы и когда получат известие о приближении к ним неприятеля, то на встречю того неприятеля с войски своими никогда не выходят, но каждой улус, спасая себя бежит вдаль и как верблюды с вьюками ведены, тан и стада конские и скотские гонимы бывают калмычками и малолетными детьми, а сами калмыки на лутчих лошадях и вооруженные следуют позади своих улусов для отпору от неприятеля. А на встречю неприятелю не выходят для того, что как со обоих около их сторон весьма пространные степи, то в случае выхода их войск навстречю неприятеля могут, с оным разоитится, а неприятель, пришед на их улусы без них, большее оным разорение приключа и в возвратной своп поход калмыцкое войско миновать и в свою сторону с добычею уйти может. А когда неприятель с добычею или без добычи от, их улусов назад возвращается, и тогда калмыки собирают свои войска, и ходят за неприятелем по следам их и, догнав их, с ними дерутся с лутчим успехом, потому что неприятели как сами, так и лошади бывают от похода уже утомленные, а за калмыками из их улусов, время от времяни, войска их прибывают, как они поступили и при вышеозначенном случае с киргис-касаками."
Если браться провести краткую аналитику информации, которую собрал Бакунин, то можно сделать следующие краткие заключения:
1. Междоусобицы - один из важнейших недостатков ойратского общества того времени. Если читатели помнят предыдущую статью о вражеских набегах на ойратов- калмыков, то согласятся, что "хошоутова владельца Лекбея" улусу перекочевка с междуречья Волги - Яика (где он страдал от набегов казахов) в итоге не помогла - "улус его раззорили и с собою забрали, токмо он Лекбей сам от них спасся бегом", при этом кратко сообщается, что "частые набеги" Дондук Омбо и его последователей заставили с Дону вернуться на Волгу откочевавшие "подальше от них" другие улусы торгоутов, хошеутов и дербетов.
2. Ситуация с заложниками конечно ужасна - как таких людей, убивающих женщин и детей, называют в наше время, известно, но были бы у Церен-Дондука израильские инструкторы - и история казахского народа и Казахстана могли бы быть совсем другими. Тут они конечно должны благодарить не только грамотность своих лидеров (и свое значительное в разы демографическое преимущество, как бы некоторые казахстанские ученые не пытались этого отрицать), но и этого самого "Доржи Назаров и дети его".
3. Конечно, автора статьи можно поругать, что в этой ситуации выбор руководству волжских ойратов-калмыков приходилось делать сложный и мало кто грамотно разобрался бы в ситуации. Но тут приведу исторический пример намерений-предложенного плана действия хана Среднего жуза казахов (а может и всех казахов) Аблая, цитируя уже известного по другим статьям этого дзен-канала Чокана Валиханова: "Все войско (ходом чабдул)быстро устремилось на Илю и до прихода калмык окружили все броды. Калмыки остановились, послали семь человек послов, во главе которых высокий черный калмык в огромной как котел лисьей шапке, сошед с лошади за несколько сажен, подошел к хану и приветствовал: «Алла джар (Бог помощник)! Уса и Серен хан послали меня: калмыки и казаки были братья, будем же и теперь ими, примите белые юрты — дань и будем мирны!» «Пошел!» сказал хан, собрал батырей и начал совещание, выразив свое мнение: «Белые юрты надо взять, обнадежить и потом уже разграбить». Аблай-хан понимал, что на войне все средства хороши, тем более что об убийствах женщин и детей ойратами-калмыками автор у Чокана Валиханов ничего не читал.
4. Некоторыми казахстанскими учеными и блогерами это противостояние (как реально задокументированное, информация по другим многим сражениям, которыми оперируют некоторые казахстанские ученые, в источниках сразу подается фактически как непроверяемый слух) приводится как яркий пример борьбы малочисленных казахский отрядов против численно превосходящих сил ойратов-калмыков. Тут можно сразу отметить, что в набеговые походы на ойратов казахские ханы и феодалы, не обладавшие такой властью над своим населением, как ойратские нойоны и зайсанги, набирали добровольцев (а их вооружали, грубо говоря, всем кочевьем, давали хороших коней, да и военачальники всех уровней проводили отбор лучших воинов) - а ойратам приходилось использовать все мужские, да и женские, воинские ресурсы - на войну около своих кочевий собирались и мал и стар. Эта тема хорошо раскрыта у одного крымскотатарского блогера, когда он объясняет, почему ойраты -калмыки делали свои набеги отрядами всего в сотни бойцов (я на него ссылку давал ранее, сделаю пост снова).
