Часть 7
Часть 10
Порфирий молча взял сапог, кряхтя натянул его и выпрямился. Положил руку на стог и приставными шагами стал было огибать его, чтобы незаметно скрыться.
- А горючка-то, как я погляжу, волшебная! – подошла ближе жена Стеша и бросила на землю узелок с припасами. – Перенесла муженька из-за стола на тюк сеновальнай!
Муж Трофимовой остановился, громко выдохнул, но голову повернуть не смог.
- Я кому говорю? – Стешка сделала ещё шаг.
По спине Порфирия пробежались мелкие мурашки, стягивая кожу. Он прекрасно знал нрав своей жены. Трофимов побаивался Стешу с тех самых времён, когда впервые повысил голос на свою жену. В тот день, недолго думая, Степанида голыми руками сорвала куст крапивы и оприходовала возлюбленного по лицу. Порфирию приходилось оправдывать покраснение и сыпь на своей физиономии перед мужиками, рассказывая басни о своём великом предназначении.
- Ей-богу, вот те крест, - Порфирий крестился, состроив серьёзное лицо, дабы доказать соседям правдивость своих слов. – Утром встаю, а жинка и гутарить, завидев мой анфас, ты, грит, особенный, тебя боженька в темечко поцеловал, вона, гляди, и на плешке пятно!
Мужики, конечно, не верили, но слушали с удовольствием местного Петрушку, как со временем его и прозвали.
- Кому говорю? – Стешка повторила свой вопрос грудным голосом. – Кудый-то тебя понесло?
Порфирий не спеша стал поворачиваться, будто в замедленном кадре, пытаясь произвести впечатление.
- Ой, Стешенька моя пришла! – радостно всплеснул руками Трофимов. – А ты как туточки оказалась?
- Ногами! – жена подошла ещё ближе и выпятила живот вперёд. Так она изображала всю мощь свою и силу.
- Золотая моя, а я подумал было показалось, - Порфирий чувствовал угрозу со стороны обозлённой женщины.
- Ты с кем тут лясы точишь? Полюбовницу завёл?
- Шо ты, шо ты, Стешенька, образумься! – глаза забегали, мужчина слегка нагнулся, пытаясь устоять на своих кривых ножках. – Как такое могло прийти в твою светлую головушку? Я даже в помыслах ни-ни…
- Кто там? – махнула Трофимова головой в сторону стога.
- Нико́го…
- Я ишо не в том возрасте, чтобы памятью страдать! Я всё услыхала… - Стеша подошла вплотную и взялась за ворот фуфайки мужа. – А ну…
- Да нет там нико́го… - у мужика подкосились ноги, еле держался то ли от страха, то ли от принятого алкоголя.
- Манька, а ну стереги его… - подошла Трофимова к лестнице. – А я сейчас всё сама разузнаю…
Быстренько взобравшись на высокий стог, Стешка умолкла. Секунд десять стояла полная тишина.
- Вот лярва! - показались ноги Трофимовой на верхних ступеньках лестницы. – С той стороны утика́ла!
Стеша спустилась вниз, держа в левой руке белый платок, расшитый красными розочками.
- Чей, не знаешь? – развернула и показала соседке.
- Почём мне знать, - тяжело вздохнула Маша, понимая, что мужа нет в конюшне.
- Праздничный… Кто у нас такие носит? – задумалась Стеша, задрав голову к небу.
- Порфирий, - Мария обратилась к соседу. – Скажи, как на духу, где Иван?
- Иван? – мужчина присел на нижнюю ступеньку деревянной лестницы. – А мне почём знать?
- Брешешь! – прикрикнула Стешка, напрочь забыв о женщине, которая несколько минут назад была с мужем на стогу. – А ну, признавайся, где его черти носють?
- Да покуда мне знать? Я ему, чай, не жёнка…
- Подымайся! – схватила за шиворот благоверного. – Пшёл до хаты! Ты мне всё должон докладать! Ты Ваньку видел сегодня аль не? Куды он пошёл? С кем? Кто она?
- Стешенька, ну не знаю, ей-богу… - спотыкался мужичок, оправдываясь перед женой.
Рядом молча шла Мария. В её голове была только одна мысль «Неужели муж там, у воспитательницы?»
Вернувшись в хату, Машка присела на лавку возле печи. Дети спали.
- Ну, не идти же в дом Томки? – рассуждала женщина, стараясь не заплакать.
Маша сняла старенький сапог и поставила под лавку у печки. Только хотела снять второй, как в хату вошёл Иван с недовольным лицом.
- А ты шо? – заметил жену в одном сапоге и фуфайке. – Куды это на ночь глядя? Шо-то я не вразумею?
Мария подняла голову. Ванька схватил её за грудки, приподняв с лавки.
- На блядки собралась?
Навигация канала здесь