***
20 лет назад.
Мальчики... Радость и горе матерей. Они всегда делают всё наоборот. С малолетства - упрямцы, любители риска и опасности, соперничества и конкуренции. Запретили родители бегать в лес - а он стоит себе и манит своей первородной тайной. Вот и компания из четырёх деревенских мальчишек - от девяти до двенадцати лет - не удержалась.
- Рома, мы ведь только посмотрим? - спросил самый юный искатель приключений, девятилетний Женя, у самого старшего и смелого лидера их компании, Романа, сына местной знахарки.
- Ага, - многозначительно кивнул Рома, улыбаясь.
Они бросили велосипеды в конце накатанной в лесу колеи. Дальше дороги не было - шла густая и непролазная чаща тульского леса. Четверо непослушных деревенских мальчишек пробирались сквозь заросли к своей цели - наконец они решились посмотреть, что же это за поляна такая, про которую местные старухи рассказывают легенды?
Лица ребят словно обдало холодком, когда показалась ОНА. Они остановились на границе живой и мертвой земли: под их ногами ещё росла сочная, зелёная трава, а вот в полуметре впереди была выжженная почва. Кто и зачем "побрил" эту часть леса?
Самый младший из мальчишек, Женя, схватил Рому за руку.
- Рома, что ты задумал? - взволнованно спросил он, видя ухмылку друга.
- Я зайду туда. Я докажу, что ничего страшного здесь нет.
До этого стоявший в стороне Иван поддержал Женю:
- Ром, может, правда, ну её? Зачем?
- Не, ребят. Вот зайду, приду домой, и скажу матери, что это всё её выдумки!
Парнишка смело зашёл на пустынную землю под озадаченные взгляды друзей. Обернулся и громко воскликнул:
- Ну что??? Идите сюда, если не трусы! Видите, я стою тут вполне живой! Я же говорил, что всё это выдумки!
Ребята не пошли за Ромой. А он тем временем бегал по поляне, размахивал руками и кричал: "Я живой! Всё это бабкины сказки!" В какой-то момент он словно сошёл с ума: мальчик начал падать на землю и кататься по ней, снова вставал и бежал, всё быстрее и быстрее. И вдруг резко остановился и закричал. Иван хотел было броситься на помощь другу, но вдруг Рома обернулся. Иван на всю жизнь запомнит его безумный, полный ужаса взгляд. Он так никогда и не скажет, что же он там увидел...
Наверное, наступил момент просветления, когда Рома как ошпаренный выбежал с поляны. Его кожа была красной, будто обожженой, и пока Митька, четвертый мальчик, бегал за помощью в деревню, уже покрылась жуткими, гноящимися язвами. Женя и Ваня не знали, как помочь другу, который корчился от боли и периодически терял сознание.
Он схватил Ваню липкой от крови и содержимого лопающихся язв рукой и пробормотал:
- Она... Она всех убьёт.. Кто ступит на неё... Мама была права... Ей нужна жизнь. Она ест её.. Жизнь. А я.. Насмехался... Поэтому я.. так быстро.. Она наказала - мама не успеет..
Иван ничего не понял. К поляне подбежала красивая полная женщина с черными волосами - мама Ромы, знахарка Тася. За ней ещё несколько местных - пришла помощь.
- Ромочка... - промолвила Тася в тот момент, когда её единственный ребенок уже бился в агонии... Рома был прав - она не успела.
***
Иван потирал запястье руки. Он снова, спустя годы, ощутил предсмертную хватку его смелого и верного друга Ромки.
- Она не успела, а мы должны успеть... - пробормотал он и сорвался с места.
Где-то за спиной он услышал голос жены, которая пыталась его остановить, но Иван знал, что нужно торопиться - поляна убивает быстро и мучительно.
Примерно за полтора часа он домчался до одинокого покосившегося домика, стоящего на отшибе его родной деревни. В окне горел свет. Тася не спала, как обычно.
Без стука он вломился в дом к знахарке. А она будто ждала его визита:
- Ещё один пришёл..
Ещё не старая, но какая-то полуживая, она сидела за грязным столом. Перед ней стояла наполовину выпитая бутылка самогона и горбушка хлеба. Она подняла на Ивана потухший взгляд:
- Отец твой был уже. Я ему всё сказала.
- Ну и мне скажи, что ли, теть Тась.
Иван сел на стул напротив Таси. В нос резко ударил запах алкоголя и немытого тела.
- Ей нужна жизнь.
- Яснее выражайся, теть Тась.
- Зачем? Ты Ромку не остановил, вот и гадай сам.
- Теть Тась, мы Ромку пытались отговорить.
- Плохо пытались... Я отцу твоему сказала, что его жизнь вполне сойдёт! - Тася злобно рассмеялась.
Она налила стакан самогона и опрокинула его залпом. Занюхала хлебом и отвернулась. Было видно, что больше она ничего не скажет.
Иван рассвирепел. Пока ведьма играет в месть, его сын умирает. И отец неизвестно что задумает. Хотя.. Если отец уже был, значит, он... Чёрт!
Иван вскочил со стула и схватил знахарку за грудки:
- Ты!! Ты виновата и в Ромкиной смерти, и ещё и отца моего на смерть послала! Ты не смогла донести до сына, что ты не сумасшедшая, а поляна действительно опасна! Он тебе хотел доказать, что это выдумки! Из-за тебя он зашёл туда, насмехался и разозлил... Хрен знает, ЧТО он там разозлил - и оно забрало его очень быстро! Говори, карга старая, что делать надо!! Ты знаешь! Ромка перед смертью мне сказал, что ты знаешь!
Тася явно не ожидала такой реакции от обычно спокойного и рассудительного Ивана. Но ведь сейчас он не просто друг её умершего сына. Сейчас он безутешный отец, который вот-вот потеряет ребенка, а также сын отца, которому угрожает опасность.
- Хорошо... Скажу, ради твоего мальчика. Я как никто знаю, каково это - терять ребенка.
***
Виталий Андреевич медленно пробирался сквозь густые заросли к злополучной поляне. В кромешной темноте ему было сложно быстро добраться до цели, да ещё и эти слёзы.
- Старый дурак! Сколько лет здесь прожил, знал ведь, что эту часть леса лучше обходить стороной. Так нет же, внучка туда потащил! Ещё и ревешь, как баба... - ругал сам себя Виталий Андреевич.
Наконец он остановился на границе живой и мертвой земли. Поляна зияла огромной чёрной дырой, готовой принять в свою ненасытную пасть новую жертву. Пожилой военный глубоко вздохнул, собираясь с духом. Это ведь не просто - добровольно расстаться с жизнью, даже ради близкого и родного человека.
Виталий Андреевич закрыл глаза и уже готов был сделать шаг в пропасть, как вдруг услышал за спиной хруст веток, и в следующее мгновение ему на плечо легла тяжелая мужская рука.
- Пап, не нагнетай, а? Всё гораздо проще... - услышал он голос сына.
- Ваня? А ты... Как ты тут оказался?
- Да вот пришёл остановить своего папку-суицидника, - улыбнулся Иван.
Пока Виталий Андреевич изумленно смотрел на сына, тот достал из пакета пластиковый контейнер, приоткрыл его и швырнул вглубь поляны. Оттуда тут же вылезла полудохлая крыса и медленно поползла дальше, навстречу неминуемой кончины.
- Жизнь за жизнь, - пробормотал Иван, - Возьми эту жизнь, отдай жизнь моего сына, Михаила.
Потом подумал и добавил, повернувшись к ничего не понимающему отцу:
- У Васьки отобрал, он её уже задушил наполовину. Ей всё равно уже кранты, - пояснил Иван своё хладнокровное убийство несчастной крысы, да ещё и отнятой у отцовского кота.
Пока они стояли и молча смотрели на злополучную поляну, на горизонте забрезжил рассвет. Иван настолько задумался, что вздрогнул от внезапного звонка:
- Ваня! Ваня, возвращайся скорее! - послышался громкий и радостный голос Даши, - Миша пришёл в себя! И ножка розовеет, угрозы ампутации больше нет!
Даша ещё что-то говорила, но Иван не слышал. Мишка в порядке, и это самое главное!
- Пошли домой, пап.
Иван хлопнул отца по плечу, и они пошли в сторону деревни, думая, что всё уже закончилось. Но разве то, что убило Рому и чуть не убило Мишу, устроит какая-то крыса?..