No kiss for mother - детская новелла Томи Унгерера, иллюстратора из Франции и (НА МИНУТОЧКУ) обладателя премии Ганса Христиана Андерсона.
Я решила разузнать побольше об авторе. Мёсье Уингерер родился в 1931 году, рано потерял отца, был свидетелем военных действий Второй Мировой, о чём позже писал в автобиографиях, и с честью перенеся лишения войны, расцвёл в свои 20 с небольшим лет (посмотрите, каким импозантным молодым человеком он был), вскоре прославившись своими произведениями для детей и юношества с собственными иллюстрациями, а через некоторое время и своими эротическими карикатурами и книгами на тему БДСМ.
Да, мёсье Уингерер оставил после себя большое количество разнообразных работ, в 2019 году он, увы, ушёл от нас, и вы можете ознакомиться с его творчеством по ссылкам в описании.
Сегодня же я хочу обсудить с вами книгу "Чур, без поцелуйчиков".
Книга была издана в России издательством "Самокат" в 2017 году, само же произведение было написано аж в 1973 (Pas de baiser pour maman). Рейтинг книги - +6, но я бы поставила ей американский PG-13.
Следуя законам жанра, автор рисует подчёркнутую остроту конфликта между подростком и матерью. Малое количество портретных характеристик и максимальная динамика сюжета позволяют проглотить книгу за 15 минут. Семейные сюжеты всегда активно использовались авторами, работавшими с методом реализма. Это позволяет сконцентрироваться на социальной проблематике, создать острый конфликт, насыщенный драматизм кульминации и неожиданную развязку.
ПОСТАРАЮСЬ ОБОЙТИСЬ БЕЗ СПОЙЛЕРОВ
Книга начинается с того, что мы погружаемся в сон главного героя, Лапса Лапкина, и сразу видим классическую юнгианскую проблематику: во сне Лапс Лапкин - герой или Персона по Юнгу, который вот-вот схватит мышь, но в жизни он является антигероем или Тенью, типичный Обломов, типичный Барт Симпсон - подставьте любое нужное имя. Его мать, Бархотка Лапкина, попала в так называемый архетип матери в его негативном ключе. Она готова зацеловать своего непослушного сына до полусмерти, её забота становится отравляющей, её сочувствие и любовь настолько велики, что становятся губительными. Фигура отца выписана нарочито плоско, но и это играет на руку автору - в определённый момент и отец срывается, не в силах выносить конфликта матери и ребёнка. Отец, кстати, на мой взгляд, является вполне себе демоническим символом. Это подчёркивает и его статус, и его холодное поведение, и род его деятельности - он работает на заводе по переработке крыс.
Кульминацию предваряет драка Лапса Лапкина с его другом. Мы видим типичный волчий союз, КОШАЧИЙ в данном случае, в котором главный герой и преобразуется впоследствии, как это и было в первобытных обществах и всех производных от них. Он дерётся со своим другом, и в схватке друг надрывает ему ухо - типичный кровавый ритуал, сопровождающий инициацию, - затем они курят в туалете, - дымы вполне типикал для любого ритуала, - а в конце медсестра миссис Тромб использует йод - вполне себе алхимический элемент, чтобы завершить процесс трансмутации, и перебинтовывает Лапса Лапкина, она выступает в роли шамана и сотворяет ему своеобразный кокон, из которого он должен выбраться самостоятельно.
Но процесс трансмутации не завершился, кульминация вот-вот должна произойти.
Бархотка Лапкина, привыкшая жить напоказ, надевает лучшее платье и едет за сыном, чтобы отвезти его в ресторан. Но тут происходит ужасное. Видя перебинтованную голову своего котёнка, она бросается к нему и... целует его на глазах у всех. Лапс Лапкин устраивает скандал, и мать даёт ему пощёчину.
Привычный мир рушится. Герои претерпели изменение.
Далее они едут в ресторан. Лапс Лапкин не в силах есть кротовьи потрошки - напоминаю, что мы являемся свидетелями ритуала - и после возвращается в школу.
Развязка ожидаема. Он продаёт своим товарищам бомбы-вонючки, атрибуты его прошлой жизни, и на эти деньги покупает жёлтые розы для матери. Напомню, что желтая роза в алхимии обозначает сочувствие, беседу, радость, безопасность и социальные вопросы. Но дарит их с одним условием - чур, без поцелуйчиков!
Cтандартные вопросы об актуальности и полезности книги приведут нас к размышлениям о вечной проблеме отцов и детей, с этой точки зрения ни конфликт, ни фабула не являются чем-то новым. Но то, как мастерски автор зашифровал кровавый и шокирующий ритуал инициации в детскую книгу, поразительно и достойно аплодисментов.
Я не советую эту книгу веганам и детям до 13 лет, все остальные получат большое удовольствие и от текста, и от гениальный иллюстраций Томи Унгерера.
Пишите в комментариях, понравился ли вам такой формат литературного обзора и какую литературу для вас проанализировать в следующий раз.
А с вами была я, миссис Гоббс, преподаватель этикета, вокальный тренер и доктор любовных наук из России. Всех благ!
О, не целуй меня! Твои лобзанья Волнуют кровь во мне, родят желанья! Не обнимай меня! Твои объятья Меня лишают сил, хоть рад страдать я. Взгляни, как бледен я! Нет воли, силы! О, не ласкай меня, друг добрый, милый! Не разжигай во мне Любви напрасно, Не искушай меня любовью страстной! О, не шепчи ты мне Речей безумных, Не убивай, молю, Благоразумных и дней, и чувств во мне! Не знать нам счастья, Так не люби меня с такою страстью!
https://www.instagram.com/tomiungerer/
Если вам понравилась моя эстетика, обязательно подписывайтесь на мой youtube-канал Gobbs' College.
