Рекрутская повинность введенная в России Петром I в 1705 году, узаконившая термин «рекрут», в итоге дала к 1708 году вместо примерно 40 тысяч солдат - 113 тысяч рекрутов. В первое время люди, собираемые по рекрутской повинности, назывались по-прежнему даточными людьми (ратники Русского государства, поставка которых, наряду с городовым, острожным и ямским делом, была одной из наиболее тяжёлых повинностей, ложившихся на крестьянские и посадские общины). Призывной возраст был достаточно неопределённым. До Крымской войны сохранялись пределы от 20 до 35 лет, затем высший предел был понижен до 30 лет. После введения жеребьёвой системы возраст привлекавшихся к жребию был установлен — 21 год, а в Архангельской и Олонецкой губерниях — 22 года.
Долгое время европейские армии формировались по принципу обязательной службы дворян, а нехватка набранного такими образом войска компенсировалась за счет наемников. Схожим образом формировалась и армия Русского государства в допетровские времена. Однако масштабные преобразования страны, которые затеял царь-реформатор, требовали, по его мнению, перехода к иной системе. И поскольку тратить казну на наемные войска у Петра Алексеевича в планах не было, он пошел по пути рекрутской повинности.
Указ, который утверждал обязанность всего населения России поставлять новобранцев для русской армии, назывался «О наборе рекрут, с 20 дворов по человеку, от 15 до 20 лет возраста» (здесь и далее сохраняется пунктуация и орфография оригинала с поправкой на исключенные буквы русского алфавита). Указ был именной и объявлялся от императорского имени Поместному приказу, то есть государственному учреждению, ведавшему практически всем служилым землевладением в стране, и в том числе составлением писцовых и переписных книг. В том, что реализацию первого рекрутского набора Петр I возложил именно на эту структуру, не было ничего удивительного. Документальной основой, по которой велся расчет числа рекрутов, тем же указом были объявлены переписные книги 1677 года (в указе дословно — «186 года», то есть 7186 года по старому русскому летоисчислению), то есть сфера ответственности именно Поместного приказа.
Начинался указ строго и сразу определял характер именно всеобщей воинской повинности: «В солдаты взять со всех городов и уездов, которые ведомы в Розряде, в Ингерманландской Канцелярии, в Польском, в Новгородском, в Адмиралтейском, в Поместном, в Сибирском и в иных приказах, с посадов и с дворцовых волостей и с конюшенных слобод, и с Святейшего Патриарха и властей и монастырей и церквей и Иммеретинскаго Царя и Царевича и Бояр и Окольничьих и Думных и Ближних людей и всяких чинов помещиков и вотчинников и вдов и недорослей, с крестьянских и бобыльских и с задворников и деловых, по переписным книгам 186 года, даточных с двадцати дворов человека и человечных, с пятнадцати до двадцати лет холостых, а ниже пятнадцати и выше двадцати лет не имать». Иными словами, призыву подлежали холостые юноши всех сословий, включая дворянское. А понятие «даточные люди» долго существовало наравне с понятием «рекрут», заимствованным Петром I из французского языка. Любопытно, что первоначальное обучение воинскому делу указ предполагал проводить не в полках, а на станциях и посадах, где надлежало собирать рекрутов числом «по 500 и до 1000 и больше, и учить их военному солдатскому строю по артикулу». При этом за первоначальное вещевое довольствие, в которое указ включал «кафтаны серые и шубы, и шапки, и кушаки, и чулки, и черики (дешевая обувь из необработанной кожи)», отвечали те же общины, которые поставляли рекрутов.
Определял указ и правило возмещения нехватки рекрутов, которая могла возникнуть из-за высокой смертности или побегов. Как говорилось в документе, «а буде из тех даточных… кто умрет или убьют или со службы или станции сбежит: и вместо тех имать в солдаты с тех же людей, с которых будут взяты, чтобы всегда те солдаты были сполна, к Его Государевой службе во всякой готовности». За попытку сбежать с государевой службы указ предусматривал только один вид наказания – «учинена будет смертная казнь, безо всякия пощады». Причем отвечать за поимку беглых даточных людей должны были не только их непосредственные начальники, но и местные власти всех уровней. Кстати, такое же суровое наказание полагалось и тем, как говорилось в указе, «кто таких беглецов станет укрывать у себя, или ведая, про них не известит». В такой суровости не было ничего удивительного, ведь главной задачей указа и самой идеи рекрутской повинности было срочное пополнение русской армии, которая буквально истекала кровью в Северной войне. Ей не хватило тех 30 с небольшим тысяч рекрутов, которых удалось набрать после первого рекрутского указа 1699 года. И неудивительно, что столь же сурово карал царь Петр Алексеевич и за неправильное или хуже того, заведомо противозаконное обращение с новобранцами. Известен, скажем, такой случай: сговорившийся со служащими Московской губернской канцелярии некий прапорщик Зверев потерял по пути в Санкт-Петербург умершими 121 рекрута из 400, и еще 26 человек бежали от командира, который банально перепродал их вещевое и котловое довольствие. Когда все это вскрылось, прапорщика Зверева и одного из его унтер-офицеров, прославившегося наиболее жестоким обращением с солдатами, Киндякова, приговорили к смерти. Причем приговор привели в исполнение перед той самой Московской губернской канцелярией, колесовав двух бывших военных под ее окнами, на глазах всех дьяков и подьячих, среди которых наверняка были и подельники приговоренных.
Рекрутская повинность заключалась в следующем:
1) рекрутской повинности подлежат все сословия и все классы населения;
2) для дворян она есть повинность личная и поголовная, для податных сословий — общинная, то есть правительство предъявляло свои требования не к лицу, а к общине, указывая лишь число подлежащих сдаче рекрутов, в возрасте от 20 до 35 лет, и предоставляя самим общинам определять, кто и на каких основаниях должен быть сдан;
3) срок службы — пожизненный;
4) размер повинности, время набора и порядок раскладки определяются особо перед каждым набором.
Несмотря даже на такие драконовские меры, в среднем каждая команда рекрутов, пока добиралась до места своей пожизненной службы, теряла до 10% призванных. Но все равно способ пополнения армии, найденный Петром I, был гораздо более эффективным и дешевым, чем попытки набрать нужное число наемников. Всего за шесть первых рекрутских наборов русская армия пополнилась на 160 тысяч человек. И хотя далеко не каждый из них стал тем легендарным «русским чудо-богатырем», которых позднее прославил фельдмаршал Александр Суворов, такое масштабное пополнение принесло свои результаты. В 1709 году Петру Алексеевичу удалось одержать победу под Полтавой, что ознаменовало кардинальный перелом в ходе Северной войны со Швецией. После этого потери русской армии стали меньше, боевые возможности начали расти, и рекрутские наборы начали сокращать.
Молодых людей, которых отдавали в рекруты, последние месяцы перед службой освобождали от тяжелой работы. Пожизненная или 25-летняя служба в глазах односельчан и самих рекрутов была равносильна смерти. Даже если солдат выживал в многочисленных сражениях, считалось, что он забывал крестьянский труд, и поэтому его навсегда исключали из общины. С рекрутом прощались, как с умершим, пели на проводах похоронные песни и даже нанимали профессиональных плакальщиц. Перед тем как ехать в рекрутское поселение, будущий воин должен был вымыться в бане мылом, которым обмывали покойника. Крест рекрута запекали в хлеб, который разламывали над порогом. Одна половина должна была упасть в сени, а другая в горницу. Если крест оказывался в той половине хлеба, что упала за порог, молодому человеку не избежать службы. На комиссии тем, кого признавали годными, выбривали волосы на лбу. Считалось, что человеку с таким отличительным знаком труднее сбежать. От этой традиции родились выражения «брить лбы», «забрить в армию».
Позднее принципы рекрутской повинности изменялись. В 1736 году разрешено было в каждой дворянской семье освобождать от службы одного из братьев, для лучшего управления имением; затем служба для дворян была ограничена 25 годами и, наконец, грамотой о вольности и свободе дворянству в 1762 году, дворянство было освобождено от рекрутской повинности.
