Хотела начать новую рубрику "Итальянские приключения блондинки" и... уже в который раз не складывается. Чувствую, что вроде бы и есть что рассказать и весёлого, и не очень, но... Потом друг наступает событие и наружу (то есть в публикацию) просятся совершенно другие чувства и эмоции. Поскольку сейчас я предпочитаю не бороться с "потоком", а просто плыть по течению в ожидании, что... интуиция подскажет, когда мне стоит остановиться. Или силы Свыше меня приведут туда, где надо быть.
Да, депрессия она такая. В некоторых ситуациях, предпочитаешь быть фаталистом, полагающимся на то что "кто-то сверху хитрый" (или "снизу", кто знает наверняка?) наблюдает за тобой и направляет тебя туда, куда нужно. Главное, не пытаться сопротивляться...
Вот и сегодня перед сном, я запланировала публикацию, а ночью мне приснился мой покойный брат. Утром посмотрела на дату и поняла, что с момента его гибели прошло уже больше десяти лет назад, и это случилось в эти даты.
В одной из прошлых статей я уже упоминала, что утром я узнала о трагедии, а потом мне пришлось улыбаться и шутить в эфире. Не упоминала я о том, что брат перед смертью приходил ко мне во сне, чтобы проститься.
Годом позже мне приснился другой сон. Или это был не сон? Кто знает? Может быть это воспоминание "из прошлой жизни" или, воспоминание о жизни в параллельном Мире... Или даже — Мирах!
Рассказ публикуется с дополнениями и правками оригинала, который находится на авторской странице на Прозе.ру
Усталость и лёгкая дремота накатываются на тело, глаза закрываются сами собой, но какая-то неведомая сила не даёт погрузиться в блаженный сон. Снова и снова слова складываются в безмолвный диалог:
— ... так больше продолжаться не может, ты должна его провести до тропы.
— Почему я?
— Ты последняя, с кем он простился в этом мире.
— Но я не знаю куда идти, я боюсь остаться там, я...
— Ты не понимаешь? Кроме тебя этого никто не сможет сделать
— Но...
Снова перед нею возникло улыбающееся лицо молодого человека с короткими русыми волосами. Это был его последний визит. Да, действительно, она была последней, с кем он пришёл проститься. Последней, но единственной. Он пришёл проститься ещё с мужем тётки — с человеком, который не был для него даже кровным родственником. Почему именно к нам с дядей, а не к своей матери или родному брату? А может быть они и приходил к ним, только они не поняли причину? Слишком много вопросов и нет ни одного ответа...
На тот момент она не знала: пришёл ли он к ней проститься до рокового события, или после. Он просто пришёл во сне, улыбнулся немного виновато, немного озадаченно, и ушёл не оборачиваясь по широкой дороге. Действительно, уходя не оглядываются.
Откуда ей было знать тогда, что ему просто не дадут дойти до пункта назначения и будут ненужными словами и слезами держать между двумя мирами. А произошло именно так: его мать превратила одну из пустующих комнат в мавзолей памяти сына. Ежедневно, она заходила туда, чтобы плакать, причитать и смотреть на старые фотографии, с которых он улыбался.
Как в тумане, в памяти всплыла растянувшаяся по дороге разношёрстная толпа тех, кто пришёл проводить его в последний путь. Наверное тогда она была единственная, кто понимал, что нужно просто отпустить. Наверное поэтому, сейчас она была единственной, кто мог проводить его до Тропы. Ну, почему она должна расплачиваться за чужие ошибки? Ведь не она держала его потерянную душу здесь, возле живых!
"Ishteї terhad, ishteї mernah*..." — Проговорил чей-то голос рядом. Или это её подсознание? Впрочем, не важно. Да будет так — круг очерчен.
Она закрыла глаза — нужно найти его заблудившуюся душу.
Для начала она заглянула на свое любимое место на краю обрыва. Здесь, его, конечно, быть не могло, но небольшая прогулка перед трудной дорогой ей пойдёт только на пользу. Остановившись возле обрыва, с которого открывается вид на море, она настроилась на поиск.
А вот и он: несётся по бескрайним дорогам беспечный ангел — заблудившаяся душа.
Она встала посередине дороги преграждая дальнейший путь в никуда. Он остановил свой мотоцикл буквально перед нею.
— Пойдём со мной, — тихо, но настойчиво сказала она.
— Зачем?
— Тебе нет больше места в этом мире.
— Но я же здесь!
— Ты только думаешь, что ты здесь, потому что слёзы и мольбы держат тебя на привязи. Ещё немного и ты станешь одним из Неприкаянных.
— А может я этого хочу?
— Этого не хочу я, — уверенно и почти шёпотом сказала она.
— Да кто ты такая?
— Я та, кто проведёт тебя в твоему вечному дому. Идём, нам пора! — Её маленькая ладошка крепко обхватила его большую ладонь и... её с головы до ног обдало леденящим душу холодом.
Неужели она опоздала? Неужели для его души уже закрыты обои Врата? Нет, так не должно быть. Просто надо поспешить. Тем более, у неё не так уж и много времени. Хотя какое тут время? Время есть там, где её тело дышит рядом с другим человеком. Там, где её тело согревается человеческим теплом. Здесь времени нет.
Она не думала, что путь будет таким простым и таким сложным одновременно: пробираться сквозь туман скорби и постоянно уворачиваться от тянущихся за спасением рук потерянных. И при этом всё время сжимать ледяные пальцы, того чье тело опустили в могилу около года назад. Тем не менее здесь был такой всепоглощающий покой, что... Если бы не нить, связывающая её с миром живых, она просто осталась бы здесь: в мире без времени, без боли, без страха...
Несколько раз, ей казалось, что его рука выскальзывает из её влажных пальцев, тогда она сильнее сжимала их и ускоряла шаг. Из неоткуда выросла скала, с чахлыми серыми ростками у подножия. Перед ними открылась та самая Тропа. Тропа в другой Мир. Мир, освещаемый двумя лунами. Мир, куда уходят души...
—Тебе туда, — она показала свободной рукой на Тропу вдоль скалы, — я дальше не могу идти.
— Я вернусь с тобой!
— Один шаг и ты уже не вернёшься.
— Пойдем со мной, мне страшно.
— Я не могу, моё время ещё не пришло. Иди. И, прощай! Твоя Ладья уже на берегу.
— Прощай.
Она видела как он нехотя сделал шаг вперёд и навсегда скрылся в тумане.
Путь назад не был таким долгим и тяжелым — щёлк — и она, опустошенная и обессиленная, открыла глаза в другом мире.
С умилением она услышала мирное посапывание спящего мужчины, оглядела вдруг ставшую незнакомой, как после долго отъезда, комнату. Что-то здесь не так, но что? Точно, зашторенное окно. Как можно спать с закрытыми окнами, через которые не видно Ночь? Она тихонько встала и раздвинула в стороны тяжелые шторы, впуская в комнату лунный свет.
Вот, теперь действительно все.
Ishteї terhad, ishteї mernah*... Да будет так — долг выполнен.
Её холодное тело скользнуло под одеяла, холодные как лёд пальцы прикоснулись к спине спящего мужчины:
— Согрей меня, мне холодно и страшно.
Вскоре она уснула в тёплых человеческих объятьях. Все правильно: живым — живое, а тем кто ушел, остаётся сказать только «Прощай».
Примечание: * — фраза на незнакомом языке, услышанная во сне.
Продолжение следует...