Одним видом стратегических вооружений, который не принято добавлять в качестве четвертого элемента к ядерной триаде, но учет которого, без сомнения, необходим при оценке баланса стратегических ядерных сил, является противоракетная оборона (ПРО) территории страны. Здесь речь идет именно о стратегической ПРО, то есть о тех противоракетных системах, которые способны сбивать МБР и БРПЛ. Различные системы региональной ПРО, такие как THAAD, и тем более, зональной ПРО типа Patriot, или флотские системы ПРО, предназначенные для отражения ракетных ударов по корабельным группировкам, в стратегическую ПРО не входят и здесь не рассматриваются.
США приступили к созданию стратегической ПРО территории страны в 2002 году, когда вышли из договора по ПРО 1972 года между Россией и США. В течение последующих десяти лет американское Агентство по противоракетной обороне истратило на разработку и развертывание различных систем ПРО 44 млрд долларов.[1]В основе программы развития стратегической ПРО США лежала президентская директива No.23 «Национальная политика США в области противоракетной обороны», принятая в декабре 2002 года. Она, в частности, предусматривала создание противоракет шахтного базирования на территории США для поражения МБР и БРПЛ противника в космическом пространстве и развертывание противоракетных средств морского базирования для перехвата МБР и БРПЛ на восходящем участке траектории.[2]То есть подразумевалось, что морские системы ПРО будут находиться относительно близко к районам пуска ракет противника.
Как следствие реализации директивы No.23, в США появилось два типа ракет, которые можно отнести к стратегической ПРО. Первый, это т.н. «перехватчик наземного базирования» (Ground Based Interceptor) или сокращенно GBI, размещаемый в наземных шахтах. Второй – это т.н. «стандартная ракета 3» (Standard Missile 3) или сокращенно SM-3, размещаемая на кораблях, оборудованных боевой информационно-управляющей системой «Иджис» (AEGIS - Airborne Early Warning Ground Environment Integration Segment).
Надо сказать, что программы создания ракет ПРО были запущены гораздо раньше программ модернизации других стратегических вооружений по той простой причине, что у стратегической ПРО США не было действующих предшественников. Развернутая в свое время система «Сэйфгард» (Safeguard) была закрыта еще в 1976 году по финансовым соображениям. А широко разрекламированная программа СОИ так и не привела к созданию какого-либо перехватчика МБР и БРПЛ. Не случайно, поэтому, что администрация США время от времени возвращалась к теме создания ограниченной системы ПРО на базе наземных ракет перехватчиков. Эта тема становилась все более актуальной по мере того, как все большее число стран осваивало ракетные технологии и нарабатывало научно-технический потенциал для создания ракет, обладающие межконтинентальной дальностью.
Во второй половине 90-х годов в США проводились испытания противоракет, основанных на первой ступени МБР «Минитмен». В 1998 компания «Боинг» была назначена генеральным подрядчиком для всей программы Национальной противоракетной обороны (National Missile Defense). Компания попыталась реализовать концепцию, основанную на использовании ракетоносителей, имеющихся на коммерческом рынке. В 2002 году «Боинг» предложил контракты на разработку ракеты-носителя двум субподрядчикам – компании «Локхид Мартин» и корпорации «Орбитал Сайнсиз» (Orbital Sciences).
Проект «Орбитал Сайнсиз» оказался более успешным. В 2003 году она осуществила два удачных пуска трехступенчатой ракеты, созданной на базе своего коммерческого носителя Taurus XL. В ходе этих испытаний ракета, названная «Орбитал Бустер Викл» (Orbital Booster Vehicle(OBV)), достигла высоты 1770 км и дальности 5300 км.[3]Эта ракета и была выбрана в качестве носителя для боевой части GBI. Сама боевая часть, получившая название «средство заатмосферного поражения (Exoatmospheric Kill Vehicle (EKV)), разрабатывалась с начала 1990-х годов и испытывалась на различных носителях. Эти испытания по большей части не были успешными.
В конце 1990-х главным подрядчиком по разработке EKV была определена компания «Рейтеон» (Raytheon). Созданный компанией аппарат представлял собой небольшой космический зонд весом в 63 кг, длинной 140 см и 60 см в диаметре. Аппарат был оборудован маневровыми двигателями, приборами контроля высоты, инфракрасной и оптической системой наведения, позволяющей засекать и вести боеголовки, отличать их от ложных целей и направлять аппарат на прямое столкновение с мишенью.[4]Предполагалось, что на скорости примерно 7 км/сек прямое столкновение с боеголовкой ракеты противника вызовет ее полное разрушение без использования взрывчатых веществ.
Первое испытание EKVна новом носителе OBVсостоялось в январе 2004 года и прошло успешно. Перехвата цели в этом эксперименте не предусматривалось. Последующие два испытания, предполагавшие перехват цели, оказались неудачными, в связи с техническими сбоями при запуске. Тем не менее, не дожидаясь подтверждения эффективности противоракеты, правительство США приступило к строительству пусковых шахт для GBI в районе Форта Грили на Аляске. К концу 2004 года там было развернуто шесть противоракет. [5]Между тем, первое удачное испытание GBI на перехват (FTG-03a) состоялось только в сентябре 2007 года, второе (FTG-05) – в декабре 2008 года. И это были единственные удачные испытания на перехват до 2014 года.
Вторым масштабным проектом в области стратегической ПРО стала противоракета корабельного базирования SM-3. Она явилась развитием флотской ракеты ПВО SM-2ER Block IV (стандартная ракета-2 повышенной дальности, вариант-4), используемой на американских кораблях, оборудованных системой «Иджис» (Aegis).[6] SM-3 использует первую и вторую ступень своей предшественницы, а также ту же систему управления полетом и наведения для маневров в атмосфере. Для заатмосферного перехвата используется третья ступень, имеющая двухимпульсный ракетный двигатель.
SM-3 официально считается оружием перехвата баллистических ракет на среднем участке траектории. Она создавалась специально как средство противоракетной обороны не только корабельных группировок, но и территории США и их союзников. Примечательно в этой связи, что разработка и производство SM-3 курируется совместно Агентством противоракетной обороны (Missile Defense Agency (MDA)) и ВМФ США. При этом финансирование программы осуществляется по большей части именно MDA и в меньшей ВМФ США.[7]Первые модификации противоракеты обозначались как SM-3 Block-1A и Block-1B. Они оснащались кинетической ударной боеголовкой, предусматривающей прямое столкновение с целью. Максимальная высота поражения цели этих ракет составляет 200 км, а дальность – 500 км.[8]Испытания ракет SM-3 Block-1A начались в 2002 году, а в 2004 году они стали приниматься на вооружение.
В мае 2006 года компания «Рейтеон» (Raytheon) получила контракт на дальнейшее производство, разработку, проектирование и испытание противоракеты SM-3 Block-1A и ее более продвинутого варианта SM-3 Block-1B.[9]Оба варианта неоднократно испытывались на перехват ракет малой, средней и промежуточной дальности. С 2002 по 2014 год было проведено 26 испытаний, причем только 6 из них не были удачными.[10]В ходе одного из испытаний в 2008 году был успешно поражен вышедший из строя американский спутник.[11]Тем самым были продемонстрированы антиспутниковые возможности SM-3.
По состоянию на 2012 год США уже развернули 30 перехватчиков GBI в двух пусковых районах – Форт Грили на Аляске (26 единиц) и база ВВС Ванденберг в Калифорнии (4 единицы). Однако эффективность этих противоракет, а следовательно и расходы на них, продолжали вызывать сомнения. Как отмечалось в специальном докладе Счётной палаты США в апреле 2012 года: «… Продолжающаяся неспособность Агентства по противоракетной обороне проводить полетные испытания по усовершенствованию наземной ПРО привела к получению меньшей, чем планировалось, информации относительно возможностей и недостатков развернутых систем».[12]
Тем не менее, в марте 2013 года Министр обороны США принял решение увеличить число развернутых перехватчиков GBI с 30 до 44 к 2017 году.[13]Видимо, с целью подкрепить это решение Агентство по ПРО провело июле 2013 тест GBI на перехват, но он оказался неудачным. И лишь в июне 2014 года Агентству удалось провести успешное испытание. Ракета-перехватчик, запущенная с базы Ванденберг, поразила ракету-цель стартовавшую с Маршалловых островов.[14]
Всего до 2014 года было проведено 8 испытаний GBI. Пять из них проводилась в варианте CE-I (Capability Enhancement I), то есть с боевой частью EKV, которая была разработана первоначально. Начиная с 2010 было проведено три испытания в варианте CE-II (Capability Enhancement II), то есть с модернизированной частью EKV. Первый тест в сентябре 2006 года не предназначался для перехвата цели. В ходе этого эксперимента изучался механизм перехвата и возможности РЛС наведения. Сама цель, которую, якобы, поразил перехватчик, являлась условной. Причем Директор по проведению и оценке испытаний сообщил, что «попадание в цель не привело бы к ее уничтожению». Следующее испытание в мае 2007 года также не должно приниматься в зачет, так как неудача произошла из-за поломки ракеты-мишени.
В итоге из оставшихся шести испытаний, начиная с первого удачного теста в сентябре 2007 года, успешными оказались только три. То есть эффективность перехвата составляла всего 50%. Причем два из них проводились с использованием боевой части EKV в варианте CE-I и лишь один успешный пуск проходил с оснащением боевой части в варианте CE-II. То есть в вариант CE-II, который рассматривался Агентством по ПРО как более перспективный, пока демонстрировал меньшую надежность, чем его предшественник.
Одним словом, ракета-перехватчик GBI находилась на 2016 год в довольно сыром состоянии. Не случайно, в 2014 и 2015 годах Конгресс США принял специальное законодательство, обязывающее Пентагон «оценить варианты по улучшению ПРО национальной территории.[15]В этой связи в докладе Счетной палаты США по тематике ПРО за 2015 год отмечалось, что Агентство по ПРО «применяет высоко-рискованный подход, который не ведет к накоплению знаний до того, как принимаются обязательства по осуществлению программы и который не предусматривает проведение испытаний до того, как инициируется производство».[16]
А в докладе за 2016 год Счетная палата вообще поставила под сомнение утверждение Пентагона, что «территория США сейчас защищена от ограниченной атаки баллистическими ракетами со стороны Северной Кореи и Ирана». Далее в докладе говорилось: «Агентство по ПРО продемонстрировало некоторые элементы этого потенциала, но некоторые другие ключевые аспекты, необходимые для доказательства того, что система ПРО может защитить территорию США от имеющейся угрозы баллистической ракетной атаки не были продемонстрированы».[17]
Морской компонент стратегической ПРО США также испытывал серьезные трудности. В 2014 году противоракета SM-3 Block-1B была официально принята на вооружение.[18]Тем не менее, программа промышленного производства ракеты продолжала буксовать в связи с продолжающимися техническими проблемами. Так, испытательный пуск ракеты в октябре 2015 года, хотя и был успешным, но осуществить перехват она не смогла. Повторный пуск в декабре 2015 оказался удачным, но уже феврале 2016 года испытание провалилось, так как ракета не смогла стартовать из пускового контейнера. Как подчеркивалось в докладе Счетной палаты за 2017 год, «программа все еще сталкивается с рядом технических проблем, некоторые из которых могут отразиться на летных характеристиках и надежности».
В связи с этим Агентство по ПРО было вынуждено принять меры по перепроектировке некоторых компонентов ракеты SM-3 Block IB и потребовать от компании «Рэйтеон» более внимательно отнестись к качеству продукции. Все это привело к задержкам и увеличению расходов по программе. Как следствие, Агентство приняло решение приостановить производство SM-3 Block IB до устранения технических проблем. Предполагалось, что первые ракеты с перепроектированными двигателями будут произведены в начале 2017 года. Агентство по ПРО также запланировало постепенно переоснастить ракеты предыдущих выпусков новыми компонентами.[19]
Более совершенная модификация противоракеты получила название SM-3 Block-IIA. Ее характеристики пока не известны. Подразумевается, что она должна иметь большую дальность и высоту перехвата, обладать более чувствительными датчиками обнаружения цели и более совершенной боевой частью. Официально она предназначается для перехвата ракет малой, средней и промежуточной дальности. Программа разработки этого варианта ракеты была запущена в 2006 году. В 2013 году завершилась стадия проектирования ракеты, а в 2014 году Агентство по ПРО одобрило переход этой программы от стадии «разработки технологии» к стадии испытаний и подготовки к производству. Предполагалось, что ракета должна быть готова к применению в 2018 году.[20]
Особенностью программы SM-3 Block IIA является то, что она осуществляется США совместно с Японией, которая вносит свой вклад в создание противоракеты. Помимо долевого финансирования испытаний SM-3 Block IIA, Япония за свой счет разработала некоторые технологии, используемые в ней.[21] Она также поддерживает проект закупками предыдущих версий противоракеты.
Первое полетное испытание SM-3 Block IIA без перехвата цели, состоялось в июне 2015 года. По мнению создателей ракеты, оно прошло успешно. Как подчеркнул в этой связи президент управления ракетных систем компании «Рэйтеон» Тэйлор Лоуренс: «Успех этого испытания позволяет выдерживать темп осуществления программы, чтобы обеспечить развертывание ракеты на море и на суше к 2018 году».[22]
Однако, столь оптимистическая оценка не полностью разделялась экспертами Счетной палаты США. Проанализировав результаты данного испытания, а также другого аналогичного испытания в декабре 2015 года, они отмечали, что «разработка SM-3 Block IIA продолжает вести к росту расходов, проблемам с графиком работ и техническим проблемами, что все вместе угрожает способности создать эффективную ракету-перехватчик вовремя и в рамках бюджета». «Оба испытания продемонстрировали ключевые характеристики ракеты, включая возможность управлять ею до последнего участка работы ракетного двигателя, отделения кинетической боеголовки и функционирования боеголовки после отделения. По этим меркам испытания были успешными, но они, тем не менее, обнажили технические проблемы, которые могут отразиться на графике работ и вылиться в последующее превышение расходов. Проблемы включают конструктивные особенности системы наведения, которая направляет перехватчик к цели и коммуникацию ракеты с сенсорами».[23]
Первоначально противоракета SM-3 предназначались для размещения на американских крейсерах «Тикондерога» и эсминцах «Арли Берк» с использованием их универсальных пусковых контейнеров Mk-41. В 2012 США располагали 29 кораблями, имевшими на вооружении 113 SM-3 Block-1A и 16 Block-1B.[24] В сентябре 2009 года США приняли решение о развертывании этих противоракет в Европе, причем не только на море но и на суше. Эта программа получила название Поэтапный адаптивный подход (Phased Adaptive Approach (PAA)).
Первый этап программы предусматривал переброску определенного числа кораблей «Иджис», оснащенных противоракетами SM-3, для патрулирования в европейских морях. Первый такой корабль прибыл в Средиземное море в марте 2011 года. В октябре 2011 года США, Испания и НАТО совместно объявили, что четыре американских корабля с системой ПРО будут приписаны к военно-морской базе Рота в Испании. Первые два эсминца «Арли Берк» прибыли в Роту в 2014 году и еще два в 2015 году.[25]
Второй этап PAA предусматривал развертывание в Румынии на базе ВВС в районе села Девеселу наземного варианта системы «Иджис» (Aegis Ashore) оснащенного 24 противоракетами SM-3 Block-1B. Этот этап должен был завершиться к 2016 году. А к 2018 году в рамках третьего этапа предусматривалось развертывание системы «Иджис эшор» в Польше в районе Редзиково-Слупск. Эта база тоже должна была иметь на вооружении 24 противоракеты, но в варианте SM-3 Block-IIA.[26] На Востоке также происходило развертывание морских противоракетных систем «Иджис». Япония приступила к модернизации шести своих эсминцев «Иджис» под оснащение их ракетами-перехватчиками SM-3 и заявила о намерении приобрести еще два таких эсминца.[27]
[1] United States Government Accountability Office. Missile Defense. Report to Congressional Committees. GAO-12-486, April 2012. - p. 1
[2]Козин В.П. Эволюция противоракетной обороны США и позиция России (1945-2013). Москва: РИСИ, 2013, - с. 54
[3] Parsch, Andreas. Boeing Ground-Based Interceptor (GBI) / Directory of U.S. Military Rockets and Missiles. Appendix 4: Undesignated Vehicles, 2007. http://www.designation-systems.net/dusrm/app4/gbi.html
[4] Parsch, Andreas. Boeing Ground-Based Interceptor (GBI) / Directory of U.S. Military Rockets and Missiles. Appendix 4: Undesignated Vehicles, 2007. http://www.designation-systems.net/dusrm/app4/gbi.html
[5] Parsch, Andreas. Boeing Ground-Based Interceptor (GBI) / Directory of U.S. Military Rockets and Missiles. Appendix 4: Undesignated Vehicles, 2007. http://www.designation-systems.net/dusrm/app4/gbi.html
[6]«Иджис» - интегрированная система боевого управления ВМФ США. Она использует мощные компьютеры и РЛС для обнаружения и сопровождения воздушных целей и наведения на них средств поражения.
[7] Navy Aegis Ballistic Missile Defense (BMD) Program: Background and Issues for Congress. Congressional Research Service. RL33745. March 31, 2020. – p. 1
[8] Air Defense: SM-3 Block 1B Anti-Missile Missile. StrategyPage. April 8, 2011. https://www.strategypage.com/htmw/htada/articles/20110408.aspx
[9]http://www.deagel.com/Defensive-Weapons/Standard-SM-3-Block-IA_a001148009.aspx
[10] Navy Aegis Ballistic Missile Defense (BMD) Program: Background and Issues for Congress. Congressional Research Service. RL33745. March 31, 2020. – p. 20
[11] Missile Defense Project, "Standard Missile-3 (SM-3)," Missile Threat, Center for Strategic and International Studies, June 14, 2016, last modified September 28, 2018, https://missilethreat.csis.org/defsys/sm-3/
[12] United States Government Accountability Office. Missile Defense. Report to Congressional Committees. GAO-12-486, April 2012. - pp. 5, 79.
[13] United States Government Accountability Office. Homeland Missile Defense. Report to Congressional Committees. GAO-16-254R, February 17, 2016. - p. 3
[14] Masters, Jonathan. Ballistic Missile Defense. Council on Foreign Relations. August 15, 2014. https://www.cfr.org/backgrounder/ballistic-missile-defense
[15] United States Government Accountability Office. Homeland Missile Defense. Report to Congressional Committees. GAO-16-254R, February 17, 2016. - p.1
[16] United States Government Accountability Office. Missile Defense. Report to Congressional Committees. GAO-15-345, May 2015. - p. 1.
[17] United States Government Accountability Office. Homeland Missile Defense. Report to Congressional Committees. GAO-16-254R, February 17, 2016. - p.3
[18] SM-3 Interceptor. Raytheon Missiles & Defense. https://www.raytheonmissilesanddefense.com/ capabilities/ products/sm3-interceptor
[19] United States Government Accountability Office. Missile Defense. Report to Congressional Committees. GAO-17-381, May 2017. - p. 88-89
[20] United States Government Accountability Office. Missile Defense. Report to Congressional Committees. GAO-15-345, May 2015. - p. 52-53
[21] Navy Aegis Ballistic Missile Defense (BMD) Program: Background and Issues for Congress. Congressional Research Service. RL33745. March 31, 2020. – p. 8
[22] Shalal, Andrea. US, Japan say first test of Raytheon's new SM-3 missile a success // Reuters. June 7, 2015. https://www.reuters.com/article/usa-japan-missiledefense/us-japan-say-first-test-of-raytheons-new-sm-3-missile-a-success-idUSL1N0YT08K20150607
[23] United States Government Accountability Office. Missile Defense. Report to Congressional Committees. GAO-17-381, May 2017. - p. 91-92
[24]Козин В.П. Эволюция противоракетной обороны США и позиция России (1945-2013). Москва: РИСИ, 2013, - с. 117.
[25] Navy Aegis Ballistic Missile Defense (BMD) Program: Background and Issues for Congress. Congressional Research Service. RL33745. March 31, 2020. – p. 7
[26] Navy Aegis Ballistic Missile Defense (BMD) Program: Background and Issues for Congress. Congressional Research Service. RL33745. March 31, 2020. – p. 6
[27] Navy Aegis Ballistic Missile Defense (BMD) Program: Background and Issues for Congress. Congressional Research Service. RL33745. March 31, 2020. – p. 8
