Егор Радов мог бы стать писателем, поэтом, журналистом, на худой конец. Он стал крестом для матери, поэта Риммы Казаковой - и она мужественно несла этот крест всю жизнь. Удивительно, как не сломалась при этом. Непонятно, как она пережила все его страсти и не сошла с ума. Конечно, Егор Радов талантлив, может быть, даже на грани гениальности, но ведь у наркомана трудно разобрать, где кончается наркотическое возбуждение и начинает гениальность...
Отец Егора, муж Риммы Казаковой, Георгий Радов был партийным советским публицистом, писал про то, как хорошо жить при социализме и очерки про сталеваров и про других замечательных людей в Литературной газете. Но Римма недолго прожила с ним, он умер, когда сыну было 14 лет, так что с наркоманией Егора поэтесса осталась один на один. Казакова жизнь положила на то, чтобы спасти сына - она возила его в Германию, где ему делали страшную и дорогую операцию по пересадке костного мозга. Решилась она на это после того, как шагнула из окна их квартиры жена Егора - такая же наркоманка.
Римма потом рассказала подробно и публично, как лечила сына, чтобы это дало надежду другим. Но мне кажется, это она себя утешала - Егор хоть и перестал употреблять героин, не перестал разрушать собственный организм. Алкоголем, таблетками. Говорят, когда он заходил в аптеку, аптекарши говорили: О, наш план идет...
Поэтому поэзия Казаковой и ее личная жизненная трагедия шли параллельными путями.
Егор потом встретил хорошую женщину, вроде начала налаживаться жизнь... Но Тая умерла во сне в его объятиях от врожденного порока сердца. Эту сцену - как он проснулся с мертвой женщиной в руках - он потом опишет в своем романе "Уйди-уйди".
У него была полностью разрушена печень. Но даже это его не останавливало - он пил... И умер на отдыхе в Гоа с опорожненной бутылкой виски в руках. Через год после матери.
Говорят, это она забрала его к себе, потому что не могла и не хотела разлучаться с своим крестом и после смерти.
